Глава 3 «Манчестер Сити», немецкий военнопленный и надувные бананы

Футбол помог адаптироваться в Манчестере не только карибским иммигрантам с песней про команду Мэтта Басби, но и человеку, который попал сюда в 1945 году прямиком с Западного фронта Второй мировой войны. Немецкий парашютист Берт Траутманн состоял в гитлерюгенде, выступал на чемпионате страны по легкой атлетике на знаменитом Олимпийском стадионе в Берлине и был идеальным рекрутом армии Третьего рейха: за шесть лет службы в Люфтваффе в Польше, СССР и Франции он получил пять наград за мужество и был взят в плен войсками союзников всего за несколько месяцев до конца войны. Однако увиденное на фронте быстро выбило из головы Траутманна зачатки фашистской идеологии, и после освобождения из лагеря военнопленных под Манчестером он отказался от репатриации и решил отдать долг стране, оставившей его в живых. Траутманн помогал устранять последствия войны, был разнорабочим на ферме и в свободное время играл в любительской команде «Сент-Хеленс».

Отменная физподготовка Траутманна позволяла ему действовать на любой позиции, но его футбольный талант раскрылся в воротах: он летал за мячом по девяткам, смело выбегал на перехваты за пределы штрафной и начинал атаки могучим дальним броском. Вскоре на матчах «Сент-Хеленс» стали появляться скауты профессиональных клубов. Первым контракт ему предложил «Бернли», но голкипера смог перехватить «Манчестер Сити», потому что основной вратарь команды завершил карьеру, а его сменщик слег с туберкулезом. Траутманн подписал соглашение и тут же попал в газеты в роли возмутителя общественного спокойствия: мало кто хотел видеть в составе военнопленного немца всего через четыре года после завершения войны. Особенно возмущалась еврейская община Манчестера, вторая по величине в Британии. После публичных выступлений председателя «Ман Сити» и манчестерского раввина шум подутих, а Траутманн поехал с командой в Лондон играть против «Фулхэма». По ходу матча ему кричали «Хайль Гитлер!» и много других обидных слов, но вратарь не обращал на них внимания и играл настолько безупречно, что его проводили овацией и игроки, и зрители.

Траутманн закрепился в основном составе, женился на англичанке, стал разговаривать с ланкаширским акцентом, устроился работать автомехаником и за несколько лет превратился в полноценного гражданина Великобритании, хотя возвращение на родину наверняка бы принесло ему не один вызов в сборную ФРГ. Вместо этого вратарь пережил со скромным клубом из Манчестера вылет во второй дивизион и промоушн обратно в первый, а в 1955 году сыграл свой первый матч на «Уэмбли». «Ман Сити» уступил в финале Кубка Англии «Ньюкаслу», но через год вернулся сюда снова и на этот раз выиграл трофей, победив «Бирмингем». За 15 минут до конца матча Траутманн прыгнул головой вперед, по старому вратарскому кодексу, в ноги нападающему и получил мощный удар коленом в шею. Тренер «Сити» был готов поставить в ворота полевого игрока, но Траутманн настоял на том, чтобы вернуться в игру и продержаться до финального свистка.

«Ощущения были весьма необычными, – вспоминал вратарь. – Я перестал различать цвета, игроки превратились в нечеткие силуэты. Рассказывают, что я совершил несколько сэйвов, но сам я помню только черно-белую пелену. Дважды или трижды я терял сознание, и мне приходилось поддерживать шею рукой». Он поднялся в королевскую ложу, чтобы получить кубок и медаль, высидел торжественный ужин в честь победы и уехал домой, думая, что просто получил сильный ушиб или растянул мышцу. Лишь через два дня ему сделали рентген, который показал, что один из шейных позвонков раскололся надвое и вратарь был на волоске от смерти, причем трагедия могла случиться прямо на футбольном поле. Однако Траутманн выжил, как уже не раз выживал на фронте, и благодаря победе «Сити» в Кубке Англии и достойному четвертому месту в чемпионате вратаря признали лучшим игроком сезона в Англии. Эта награда впервые досталась иностранцу.

Лишь через два дня ему сделали рентген, который показал, что один из шейных позвонков раскололся надвое и вратарь был на волоске от смерти.

Траутманну пришлось восстанавливаться после травмы около семи месяцев, но уже в следующем сезоне он заиграл так же надежно, что и прежде, в первую очередь демонстрируя отличное понимание игры. Несмотря на то что Траутманн никогда не играл в международных матчах ни за клуб, ни за сборную, о нем постепенно узнали и в Европе, и даже по ту сторону «железного занавеса». Однажды Льва Яшина спросили, кого он считает лучшими вратарями в мире, и он назвал себя и «того немца, который играл в Манчестере». Возможно, кто-то – например, шотландский форвард Денис Лоу, одноклубник Траутманна в «Сити» и партнер Яшина по сборной мира на «Уэмбли» в 1963 году – рассказал легенде советского футбола о немецком вратаре. Траутманн тогда как раз собирался заканчивать карьеру и заработал себе такую солидную репутацию, что на его прощальный матч пришли 48 тысяч человек, причем он сыграл за объединенную команду, составленную из игроков «Сити» и «Юнайтед».

В 1966 году Траутманну предложили стать атташе немецкой делегации на английском чемпионате мира, и, когда дело дошло до финала Англия – ФРГ, игроки заявили ему: «Болей за кого хочешь, ты сделал немало для обеих стран». Подкупленный таким вниманием Траутманн ненадолго вернулся на родину, где не очень успешно тренировал полупрофессиональные клубы, а потом ездил поднимать футбол в Бирме, Пакистане, Танзании, Либерии и на Мальте. Его тренерские успехи нельзя было сравнить с вратарскими, зато он всего лишь своей игрой научил тысячи болельщиков смотреть на мир чуть шире, чем подразумевают дихотомии «свой – чужой» или «англичанин – немец». В 2004-м Траутманну вручили орден Британской империи за заслуги в области укрепления англо-германского взаимопонимания. Учитывая, насколько травматичным (во всех смыслах) для него был этот опыт, болельщики «Манчестер Сити» легко согласятся: присутствие такого человека в клубной истории важнее многих трофеев.

* * *

Когда дело наконец дошло до трофеев, об истории тоже не забыли. Шейхи из ОАЭ, купившие «Ман Сити» в 2008 году, учли опыт «Челси», который после прихода Абрамовича стал в глазах английских болельщиков воплощением нечестной конкуренции. Параллельно с тем, как «Сити» покупал Робиньо (32 миллиона фунтов), Карлоса Тевеса (27 миллионов) и Серхио Агуэро (30 миллионов), имидж-команда клуба искала точки соприкосновения с той аудиторией, которой нужны были не только титулы и финансовое превосходство, но и уважение к корням. В мае 2011-го я попал на «Уэмбли», где в финале Кубка Англии «Сити» обыграл «Сток» и завоевал свой первый трофей в новейшей истории, и видел, как перед входом на стадион сотрудники клуба раздают болельщикам желтые надувные бананы. Уверен, что еще за день до матча шейх Мансур не был в курсе, зачем устраивать на трибунах филиал «Детского мира», но благодаря этой акции «Сити» стал чуть ближе к тем людям, которые помнили, что еще в конце 90-х клуб играл в третьем дивизионе.

Идея с бананом пришла в голову болельщику «Манчестер Сити» Фрэнку Ньютону в 1987 году. Тогда на английских стадионах было довольно опасно, но находилось место и веселью: однажды Фрэнк зачем-то притащил на трибуну огромный надувной банан длиной полтора метра, а на следующей игре одел его в голубую футболку и клубную шапку. Через год фанаты «Сити» стали брать бананы на каждую выездную игру, особенно в кубковых турнирах. Вскоре мода проникла и в другие клубы: к фруктам добавились надувные крокодилы, розовые пантеры, молотки («Вест Хэм»), канарейки («Норвич»), а также детские плавательные бассейны. В конце концов сюжет про бананоманию показало телевидение. Однако в конце сезона-1988/89 на матче «Сити» с «Брэдфордом» было уже какое-то невообразимое количество надувных бананов, и стало ясно, что они просто загораживают обзор и мешают смотреть футбол. В следующем сезоне «Арсенал» первым запретил приносить игрушки на стадион (хотя есть мнение, что болельщикам «канониров» просто стыдно было держать в руках надувные пушки), и вскоре его примеру последовали остальные клубы.

Тем не менее бананы остались частью футбольного фольклора «Сити», и акция перед кубковым финалом очень взбодрила болельщиков; так клуб начал реализовывать стратегию объединения не самого славного прошлого с нефтедолларовым настоящим. Другим проектом в рамках этой стратегии стал полупрофессиональный футбольный клуб «Хайд Юнайтед» из пригорода Манчестера, без особых успехов игравший в шестом дивизионе и в 2009 году оказавшийся на грани банкротства. Владельцы «Хайда» наделали долгов на 120 тысяч фунтов и были готовы к ликвидации клуба, но выкарабкаться ему помогли деньги тех же арабских шейхов, что скупали звезд на стадион «Этихад». Условие было одно: «Хайд Юнайтед» избавляется от второго слова в названии и меняет красно-черные цвета стадиона, футболок и эмблемы на голубые – чтобы владельцам «Сити» ничто не напоминало о шумных соседях из другой половины Манчестера.

Вскоре мода проникла и в другие клубы: к фруктам добавились надувные крокодилы, розовые пантеры, молотки («Вест Хэм»), канарейки («Норвич»), а также детские плавательные бассейны.

Для клуба с долгой историей и богатыми традициями такой ребрендинг стал бы катастрофой – скажем, малайзийский бизнесмен Винсент Тан приобрел клуб «Кардифф Сити» и перекрасил его из традиционных синих цветов в красные, якобы более приятные глазу болельщиков из Юго-Восточной Азии, а также хотел сменить название на «Кардифф Драгонз». В знак протеста пара тысяч болельщиков сдали сезонные абонементы и устраивали протесты до тех пор, пока Тан не вернул синий в клубную символику. Однако в крайне скромной истории «Хайд Юнайтед» не нашлось принципов, которые можно было бы самозабвенно отстаивать, и болельщики с радостью приняли условия сделки с «Ман Сити», тем более что она была рассчитана всего на пять лет. «Я вырос прямо тут, за углом стадиона, и ходил на футбол всю свою долбаную жизнь, – сообщил мне Фил Макстед, болельщик „Хайда“. – Говорю тебе: лучше уж так, чем вообще никак. Когда клуб собирались распустить, я хотел повеситься. Сейчас они играют в голубом, зато я жив. Ну, и теперь я еще болею за „Сити“». Вскоре после ребрендинга «Хайд» установил рекорд домашней посещаемости за последние 15 лет – 1868 человек.

Примерно этого и добивались те, кому поручили тратить средства шейха Мансура. Разумеется, большинство новых болельщиков «Манчестер Сити» было привлечено звездными игроками, первым за 50 лет трофеем и выходом в Лигу чемпионов, а также быстрыми темпами финансовой саморегуляции: в 2015 году «Сити» уже стоил дороже и зарабатывал больше, чем «Челси». Но даже толпе, клюнувшей на успех, нужно ощущение почвы под ногами, поэтому «Сити» запустил еще несколько социальных проектов, призванных как-то примирить в головах фанатов арабские миллиарды и тот факт, что еще не так давно лучшим игроком команды был Джоуи Бартон. Помимо надувных бананов и помощи «Хайду», менеджеры «Сити» наняли сверхпопулярного шеф-повара Джейми Оливера для реорганизации питания на стадионе и составили плей-лист для «Этихад», состоящий не из сиюминутных хитов, а из манчестерской классики – песен Моррисси, Oasis, Joy Division, Happy Mondays.

Кроме того, клуб занялся активной популяризацией футбольной статистики. В «Манчестер Сити» посчитали, кажется, все, что бывает в футболе: скажем, в сезоне-2011/12 команде ассистентов Роберто Манчини удалось доказать итальянцу, что подача с углового должна закручиваться к воротам соперника, а не от ворот, – в результате «Сити» забил 15 мячей после угловых (больше всех в лиге), и десять из них как раз были закручены к воротам. При постройке закрытого манежа с надувной крышей ее высоту рассчитывали на основе измерения высоты полета мяча после того, как вратарь Джо Харт выбивал его с рук в поле. Видеонарезку удачных ТТД футболистов статистики превратили в мотивационные видео, и теперь каждый игрок может посмотреть на себя на экране тренажера в зале. Кроме того, на официальном сайте клуба публикуется подробная статистика сезона, а глава аналитического отдела клуба нанял несколько человек, которые доказали, что умеют с этими цифрами обращаться. Все это особенно понравилось журналистам, которые давно возмущались, что рабочий процесс в клубах надежно скрыт от глаз посторонних.

Возможно, лучше всего перемены в операционном кодексе «Манчестер Сити» отражает история с плакатом Карлоса Тевеса. Летом 2009 года аргентинец отказался продлевать контракт с «Юнайтед» и демонстративно ушел в «Сити», а его новый клуб установил на въезде в город огромный голубой плакат, на котором раскинувший руки нападающий сообщал: «Добро пожаловать в Манчестер», – символизируя переход от гегемонии одного клуба к равной борьбе. Но конфликтный и взбалмошный Тевес не стал для «Сити» постербоем: он конфликтовал с партнерами, отказывался выходить на замену, жаловался на еду и погоду и в конце концов сбежал в Италию. Вскоре у стадиона «Сити» появился другой плакат с той же надписью, но начисто лишенный провокации: его украшала репродукция картины манчестерского художника Л. С. Лаури, едва ли не самого уважаемого жителя города, который как раз болел за «Сити». На картине были изображены люди, бредущие к стадиону на фоне дымящих труб и затянутого смогом неба, типичного пейзажа индустриального Манчестера, в который идеально вписывался любой футбольный клуб – вне зависимости от того, сколько у него денег.