12 Угасающий свет

Никогда не победить с детьми. Что ж, «Арсенал» практически это сделал и, может, даже должен был это сделать 17 мая 2006 года – в тот день они стали первым английским клубом, попавшим в финал Лиги чемпионов. Гигантские экраны на «Стад де Франс» все еще показывали: «Барселона» 0, «Арсенал» 1, когда играть оставалось меньше одной шестой матча. На восемнадцатой минуте Йенс Леманн получает красную карточку и команда Венгера остается играть вдесятером. Цепляясь за минимальное преимущество после гола Сола Кэмпбелла головой с углового за восемь минут до перерыва – «Арсенал» очень близко подошел к совершению чуда; в действительности чудом был уже выход в финал.

За четыре месяца до этого матча, в феврале, в первых раундах плей-офф, сама идея, что обескровленная травмами, отнесенная общим мнением к неудачникам в Премьер-лиге команда, только что сыгравшая дома вничью с «Болтоном» и проигравшая «Ливерпулю», могла вернуться с «Сантьяго Бернабеу» с чем-то большим, хорошая трепка от «Реала» в конце сезона была не просто фантастической, а просто каким-то оскорблением по отношению к здравому смыслу. На одной половине поля наблюдалась компания «галактикос» с именами: Роберто Карлос, Робиньо, Бекхэм, Зидан, Рауль и Роналдо. Против них выступал молодежный проект Венгера: правый фланг защищал ивуарийский футболист Эммануэль Эбуэ, известный своим несдержанным поведением, по центру располагались не самый ловкий двадцатиоднолетний швейцарец Филипп Сендерос и старый добрый Коло Туре, кроткая душа которого, правда, могла рассвирепеть, но его первый пас не стал бы от этого лучше; наконец, на левом фланге находился совершенно не проверенный в обороне Матье Фламини, он вынужден был стать на эту позицию четыре месяца назад вместо Эшли Коула, перенесшего серьезную травму. Шансов у них не было, не так ли?

Венгер прекрасно понимал, что такая неопытная зад-няя линия нуждается в максимальной поддержке со стороны полузащитников. Он принял решение, которое, если рассматривать его в свете кредо, поддерживаемого им же самим с тех пор, как он стал тренером и к чему он вернулся позже, можно назвать смелым и решительным шагом. Оно основывалось на чисто тактической оценке своей команды, а не на идеальном (или идеализированном) видении того, как она должна играть. Ничего не изменилось. В Премьер-лиге, где «Арсенал» придерживался своей традиционной схемы 4–4–1–1/4–4–2, результаты варьировались. Однако в Европе, в ничего не решающем матче с «Аяксом»[86] в порядке эксперимента Венгер применил формацию 4–5–1, доказавшую свою удивительную состоятельность на протяжении всего последующего турнира, а более всего в первом матче одной восьмой финала, когда «Арсенал» встретился с «Реалом». Почему тогда такая дихотомия? Анри объясняет это так: «В Лиге чемпионов мы играем против команд – «Ювентус», может, станет здесь исключением, – которые играют на чужой половине и хотят отстаивать собственную игру. Когда обе команды стараются навязать друг другу свою игру, то все складывается совсем по-другому». Поэтому «Арсенал» превратился в реагирующую команду; это совсем не значит, что они растратили свой творческий потенциал. Более того, они всегда играли с превосходной гибкостью, которая могла бы служить доводом для использования такой схемы, как основной для организации команды в будущем, включая Англию. Такому искушению Венгер сопротивлялся. Из пяти игроков середины поля только одного можно назвать реальным опорным полузащитником, даже если учесть, что выдающийся Жилберту Силва (по прозвищу Невидимая Стена) был намного более разрушитель, чем остальные. Оставшихся четверых игроков выбрали из квинтета, состоящего из Хосе Антонио Рейеса, Фредрика Юнгберга, Сеска Фабрегаса, Александра Глеба и менее всего используемого в той европейской кампании Робера Пиреса. Для всех этих футболистов мяч являлся другом, а не просто вещью, которую можно пинать иногда от злости.

Ни на одного игрока, однако, такая система не возложила столько ответственности, сколько Тьерри затребовал от самого себя. «Мне надо было научиться играть спиной к воротам, – говорил он в интервью «Франс футбол» в декабре. – Я должен был адаптироваться к игре, которая изначально для меня не была естественной. Игра впереди в схеме 4–5–1 требует колоссальной умственной работы: ты говоришь себе, что ты, возможно, получишь только один мяч и тебе надо обязательно что-то с ним сделать. Это особенно тяжело для такого, как я, которому нужно владеть мячом, чтобы чувствовать себя на правильном месте. Я не Джон Карью и не Тони Лука. Это не то, что мне нравится больше всего». Но это то, где Анри смог стать самым искусным. Более чем когда-либо он чувствовал себя одиноко на вершине. Его изоляция на поле, вероятно, перекликалась со все увеличивающейся дистанцией с теми, кто находился вокруг него, однако также служила наглядным примером того, что «приносить жертву команде» не было пустым звуком, когда он об этом говорил. Эта «жертва», конечно же, становилась частью его персональной ауры, той мистики, окружавшей бога-наставника «Арсенала»; но я бы скорее назвал это добродетельной петлей, нежели порочным кругом. Чем больше «Арсенал» от него зависел, тем больше он ему отдавал – и получал обратно. Если вы готовы назвать это компромиссным решением, то будьте готовы и согласиться, что такого рода обмен щедро вознаграждал обе стороны.

Полностью должное чувство такта, требуемое от журналиста, я терял только дважды. Первый раз это случилось 21 февраля 2006 года в Мадриде[87]. Это же произошло с каждым из моих английских коллег, пришедших на стадион «Бернабеу», включая и тех, кто не был известен своей привязанностью к «Арсеналу». Вероятно, здесь сыграла роль невероятная наглость наших соперников Madridista до начала матча и во время всего первого тайма, когда они приветственными возгласами радовались каждой, даже самой малой атаке своей команды. Но главное – это то, как Анри это сделал на сорок седьмой минуте: Фабрегас прямо под носом у Роналдо сделал точный пас Тьерри, который всеразрушающим рывком понесся вперед, отмахиваясь от защитников, как будто от надоедливых белых мух, и точным ударом в дальний угол поразил ворота Касильяса; 1:0 – преимущество, с которым «Арсенал» не собирался расставаться до конца матча. Девять месяцев спустя Тьерри так говорил мне об этом голе: «Я забил тогда не в одиночку. В течение сорока пяти предшествующих минут команда создавала для меня такое душевное состояние, в котором я смог попробовать это сделать. Если бы мы страдали, я бы подумал: «Ну же, Тьерри, держи мяч, не теряй его». Но я чувствовал, что мы играли надежно. Когда твоя команда посылает тебе правильные сигналы, ты стараешься больше, чем когда ребята на задней линии выносят мяч куда придется. Если внимательно приглядеться, то я не сделал ничего экстраординарного в тот раз – каждый раз я просто бегу туда, где есть пустое место, вот и все». Ну да, можно и так это описать.

Несколько раз у меня имелась возможность поговорить с Венгером об этом матче. И каждый раз он использовал одно и то же выражение: Le match de la prise de conscience (c фр. «матч-осознание») – тот самый момент, когда группа молодых игроков, объединенная за спиной Тьерри, начинает осознавать свой незаурядный потенциал. Их капитан соглашался с этим: «Этот результат был для нас решающим. Позже все сошлось. Победа над «Реалом» и все то, что представляет этот клуб в мировом футболе, многим помогла понять определенные вещи. Мы открыли себя». Когда его попросили уточнить, что за «определенные вещи» он имеет в виду, Тьерри продолжил: «Иногда хватает минуты, чтобы все изменить… Существует очень тонкая грань между знанием, что ты можешь, и достижением этого. Иногда у тебя может быть большой потенциал, но карьера твоя закончится, а ты его так и не потратишь. Сила игрока как раз и состоит в том, чтобы использовать этот самый потенциал. В то время [то есть до победы над «Реал Мадридом» 1:0] я был очень далек от мысли, что мы сыграем в финале Лиги чемпионов. Конечно, если ты борец, ты не задумываешься о том, чтобы опустить руки, но ты также должен быть реалистом. А потом, неожиданно, раз – и ты побеждаешь «Реал», и ты чувствуешь себя непобедимым».

Именно такое чувство «Арсенал» перенес в четвертьфинал с «Ювентусом», до этого удержав ничью 0:0 с «Реалом» в ответном матче на «Хайбери». Тогда их превосходство было продемонстрировано на примере классического подката в исполнении Робера Пиреса («первого за тринадцать лет в моей карьере», как сказал он после встречи), чтобы отобрать мяч у Патрика Виейра, игравшего тогда уже в цветах «Ювентуса» – неожиданное вмешательство, приведшее к первому голу в этой встрече, забитому Сеском Фабрегасом. В тот вечер «канониры» одержали победу 2:0. Ничья 0:0 в ответной встрече на «Стадио Делле Альпи» 5 апреля, наверное, впечатляла еще больше. Взгромоздившись довольно высоко на этом уродливом стадионе, ни у меня, ни у окружавших меня зрителей абсолютно не было ощущения, что гости могут уступить под напором какого-либо давления, которое пытались оказать на команду Давид Трезеге, обладатель «Золотого мяча» Павел Недвед (получивший красную карточку) или Златан Ибрагимович. Полуфинал против «Вильярреала», еще одного непредвиденного гостя за почетным столом Лиги чемпионов, дался «Арсеналу» нелегко. Если бы не ловкость Йенса Леманна, находившегося в течение всего турнира в великолепной форме, то команда оказалась бы в весьма уязвимом положении; однако вратарь «канониров» смог взять пенальти, выполненный Хуаном Рикельме, имевшим реальный шанс сравнять счет. Но что удивительно, искусная оборона «Арсенала» не пропустила ни единого мяча за 919 минут, с того самого момента, как Маркус Русенберг из «Аякса» размочил счет (1:2) в матче, состоявшемся 27 сентября 2005-го – очередной рекорд Лиги чемпионов, до сих пор не побитый. Сам Тьерри забил пять из десяти голов своего клуба, таким образом его личный счет за «Арсенал» в еврокубках составил сорок один гол. Это был простой, но весьма неожиданный рецепт успеха: побить Роналдиньо и Самюэля Это’о в Сен-Дени требовало тех же простых ингредиентов: упорства и дисциплины на задней линии (где Сол Кэмпбелл и Эшли Коул снова были в строю) и аккуратность и точность на передовой (что совершенно ясным образом требовало от Тьерри такой же великолепной игры, как в Мадриде). Защитники выполнили свою часть работы выше всяких похвал, несмотря на то что так рано потеряли Леманна. Они держались до семьдесят шестой минуты, пока вышедший на замену Хенрик Ларссон, играя, кстати, свою самую последнюю игру за каталонскую команду, помог Это’о сравнять счет. Что касается Анри, то этот матч, возможно, стал самым большим личным разочарованием в его карьере. Впрочем, дадим лучше слово ему самому.

«Я стану первым, кто скажет это: я не внес в игру никакого вклада. У меня было два больших шанса. Во втором случае, и не думайте, что я ищу себе оправдание, мы играли пятьдесят минут вдесятером и я был выжатый лимон. Но первый… я должен был забить. И я очень часто думаю об этом. И меня это очень злит, учитывая, к каким последствиям это привело. Мы прекрасно начали, игра бы потекла совершенно по другому руслу, даже если я первый понимаю, что нападающего нельзя оценивать только по голам и результативным передачам. Я всегда думал, что я подвожу свою команду, когда не забиваю, когда от меня нет никакого толка. И именно так я чувствовал себя тогда».

Перечитывая эти строки, я вспоминаю разговор, состоявшийся у меня с Тьерри шестью месяцами ранее этого матча, он тогда получил свою привычную уже награду «Лучшего игрока года» во Франции от небольшой делегации журналистов «Франс футбол». Он говорил нам о том, как им движет желание победить в Лиге чемпионов, единственном крупном турнире, который ему никак не давался. «А что, если ты победишь с «Арсеналом», Тьерри?» – спросил я его тогда. «Ох, это… (и далее пауза, сказавшая больше, чем все остальные слова), это было бы… было бы чем-то сверхъестественным!» Тон его голоса, то, как он опустил голову вниз, когда говорил эти слова, запечатлелись в моей памяти. Я напоминал себе об этом эпизоде всегда, когда слышал разговоры о том, что единственной причиной, по которой он решил остаться в «Арсенале», когда казалось, что клуб не сможет соперничать с лидерами в Англии, не говоря уже о еврокубках в течение долгого времени, было то, что там некому оспаривать его королевский статус. У него появился шанс заполнить эту пустую строчку в списке его наград, и он его продул. Он знал это, как знал и то, что для другого такого же шанса понадобится еще более невероятное чудо. Однако, получив свою медаль проигравшего на «Стад де Франс», он сразу же подошел к Венгеру и сказал: «Я остаюсь». Вскоре он подписал договор, который сам назвал «моим последним контрактом», сделавшим его, по крайней мере на бумаге, игроком «Арсенала» до июня 2010 года, когда ему через два месяца исполнилось бы тридцать три года.

Я буду честен: я не знаю, что сказать или какой вывод сделать из другого финального матча, сыгранного Тьерри в этом же году, 9 июля 2006 года, на «Олимпиаштадион» в Берлине, пятьдесят два дня спустя после жестокого разочарования в Сен-Дени. И здесь во мне говорит отнюдь не француз, который все еще не в состоянии примириться с двумя событиями, лишившими «синих» возможности нашить на футболки вторую звездочку чемпионов мира: Зинедин Зидан бьет головой Матерации, и Давид Трезеге попадает в штангу, исполняя пенальти. Я говорю больше о том, что тот чемпионат мира в целом и финальная игра в частности прошли как-то мимо Тьерри. Дома, до начала чемпионата, от команды не сказать что ожидали многого, а после группового турнира, когда сборной удалось с большим трудом занять второе место после Швейцарии в группе G, ожидания упали еще ниже. Анри, которого Раймон Доменек решил поставить на вершину новомодной схемы 4–5–1[88], сделал все, что от него требовалось. Он забил два из трех голов в таких матчах, которые оценивались как скучные (рабочая победа 2:0 над Того, позволившая выйти из группы) или откровенно посредственные (ничьи 0:0 и 1:1 против Швейцарии и Кореи). Но все же: «По мере того как одна игра сменяла другую, – говорил он в декабре, – [мне] становилось все сложнее и тяжелее. Но в какой-то данный конкретный момент что важнее для команды? Что предпочитаешь ты? Нет. Если одиннадцать парней играют в команде и делают то, что бог каждому на душу положит, то куда ты приходишь? Да никуда. На том чемпионате мира я сжал зубы, так как понимал, что должен это сделать. Думаешь, очень весело 75 000 раз оказываться в положении вне игры с Испанией?[89] Но в тех соревнованиях я знал, что только так могу быть эффективным для команды – поскольку именно этого требовал тренер».

Именно этого требовал тренер? И да, и нет. Доменек приехал на чемпионат мира – 2006 с генеральным планом, больше походившим на халтурно состряпанную стратегию, разработанную кем-то, кто особенно над ней не работал, а еще меньше знал своих игроков. Раздосадованные своей неспособностью одолеть весьма скромных соперников в групповом турнире, старшие члены команды Доменека, боясь недостойного повторения чемпионата мира – 2002, решили взять дело в свои руки и ввести во французском лагере самоуправление. По крайней мере, такое общепринятое объяснение существует в моей родной стране тому возрождению, которое наблюдалось в команде, начиная с одной восьмой финала. Это и еще последний расцвет гения Зидана, чье выступление против Испании (3:1), Бразилии в четвертьфинале (1:0) и Португалии в полуфинале (снова 1:0) стоит в ряду самых его выдающихся в синей форме, несмотря на то что почти сразу же после чемпионата ему исполнялось тридцать четыре года. Тьерри, три гола которого были хорошим эквивалентом возвращения Зидана в игру, нельзя было назвать «пассажиром», хотя, по сути он им и являлся, поскольку прожектор выхватил из команды другого, как раз в тот самый момент, когда Анри, должно быть, надеялся, что наконец-то он наденет мантию лидера. Для этого у него имелись хорошие причины. Хотя он и не был самым плодовитым бомбардиром во время непростой квалификации[90], лучшим стал Джибриль Сиссе с четырьмя голами против двух, забитых Тьерри. Однако последний обеспечил свою национальную сборную тем самым решающим вкладом, когда она больше всего в нем нуждалась.

Давайте вернемся на девять месяцев назад. 7 сентября 2005 года, «Авива-Стэдиум» в Дублине. Там Тьерри забил мяч, который комментаторы сразу же назвали «волшебным», такое прилагательное приводит в ярость человека, чей артистизм в ту ночь, собственно, и был причиной его употребления. Изящный атлетизм Анри, его нервные всплески скорости и текучесть движений обычному наблюдателю могли показаться небрежными, тогда как его тело-машина включилось на первую скорость через усталость, травму и, давайте будем честными, отсутствие интереса. Мы уже это проходили: у Анри не было времени на «непринужденность». Доменек выбрал его для той решающей игры, прекрасно зная, что Тьерри получил травму паха, которая вывела его на месяц из сезона 2005/06 в «Арсенале». Тьерри знал, что его заменят и сделают это быстро. Но сама угроза не пробить по воротам, хотя бы раз, злила его так, как мог злиться только он сам. Сильвен Вильтор принял на грудь длинный пас от Клода Макелеле, укрыв мяч от ирландских защитников. Анри заметил, что Шей Гивен немного вышел вперед, и закрутил мяч правой ногой прямиком в сетку. Волшебство? Совершенно точно – нет. «Такой гол приходит очень и очень издалека, – объяснил игрок, – из фазы предконтроля». В данном случае с тренировочного поля «Монако», где в те моменты, когда он не путешествовал со своей первой командой, один из тренеров Венгера, Клод Пюэль, заставлял подростка Тьерри выполнять одну и ту же последовательность действий снова и снова, пока того не начинало выворачивать наизнанку. Беги что есть силы, со всей скоростью. Прими мяч. Моментально измени направление, пробеги мимо конусов. Пробей с дальнего расстояния, раздирая внешнюю часть большого пальца о кожу. Сделай это еще раз и еще раз, пока этот навык станет таким же естественным, как хождение. Именно Пюэлю Анри посвятил этот гол в Дублине. Он не из тех, кто забывает.

Это был великолепный гол. И что более важно – он стал решающим, как шесть других из двадцати восьми, забитых им за сборную до этого. Каждый из этих голов, которые либо принесли победу при ничейном счете, либо превращали поражение в ничью, были забиты в официальных турнирах УЕФА и ФИФА[91]. Удивительное достижение уже само по себе. Но никакой из этих голов не имел сравнимого с тем мячом последствия, так как он более или менее гарантировал Франции выход на мировое первенство в 2006 году. И случилось это в тот момент, когда говорили не о том, что Анри мог бы сделать для команды, а какой вклад можно было бы ожидать от старейшин, от тех, кто только вышел с «международной пенсии», – Клод Макелеле, Лилиан Тюрам и, конечно же, Зидан. «Красивый гол, – скажет Тьерри после того, как забьет в ворота Фарерских островов 13 октября 2007 года – этот гол повторит рекорд Мишеля Платини в сорок один мяч за Францию, – это гол, у которого есть цель». С того вечера в Дублине его результативность за сборную Франции заметно возрастет в том, что касается влияния на результат игры, если не на сырую статистику. Если учитывать только цифры, то Анри был более успешен, что в какой-то степени странно, под руководством Жака Сантини, с пятнадцатью голами в двадцати пяти играх (0,6 за матч), по сравнению с коэффициентом 0,33 с Жаке (три в девяти), 0,31 с Лемерром (девять в двадцати девяти) и 0,45 с Доменеком (двадцать четыре в пятидесяти двух, как раз до печально известного ответного матча Франции в плей-офф с Ирландией в 2010 году). Но после этого крученого удара, принесшего драгоценную победу Франции 1:0 над Ирландией, те одиннадцать голов, забитых с 2005 по 2009 год, изменили ход игры в хорошую сторону, а может, и в лучшую. Этот факт подчеркивает бессмысленность утверждения, что Тьерри «провалился», когда на кону стояло больше чем его же собственное желание сиять. Но когда Франция выстроилась перед командой Италии в Берлине в начале матча, сколько помнило, что они обязаны Тьерри своим присутствием на этом поле? Да практически никто.

Один из партнеров Тьерри на чемпионате мира – 2006, Викаш Дорасо, записывал во время турнира видеодневник, позже превратившийся в арт-хаусный документальный фильм[92]. Викаш, который всегда выходил в стартовом составе Доменека в течение всего отборочного турнира, обнаружил себя вытесненным на скамейку запасных по причинам, которые ему так никто толком и не объяснил. Чувствуя себя в компании книг более комфортно, чем среди большинства своих товарищей-футболистов, он никогда не пытался развенчать свою репутацию аутсайдера; а сейчас он чувствовал, что его все дальше и дальше выталкивают на периферию команды, чью каждодневную жизнь он обозревал издалека при помощи любящего, но беспристрастного глаза. Он никогда не был особенно близок с Тьерри; здесь же надо признать, что он ни с кем в футболе особо не сближался. Но меня поразил его комментарий, когда мы встретились, но намного позже: он считал, что Тьерри также особенно ни с кем не сближался. Выглядело это так, как будто он решил отступить на шаг назад, играя свою роль без особого рвения и суеты, занимаясь делом, воплощая тем самым образ, далекий от того, о котором писали долгое время после Евро-2004 – жадной до власти и сеющей распри фигуры. Это настолько бросалось в глаза, что Дидье Дешам, ныне работающий в качестве обозревателя на одной из французских радиостанций, публично попытался подбодрить его, советуя «вложить чуть больше себя [в жизнь команды], посмеяться, взять эту команду в свои руки». «Он был прав, – соглашался Тьерри, – но я такой, какой есть. Иногда я слишком много времени провожу в моем собственном углу». И дело не в том, что Тьерри не находил общего языка с другими игроками. Естественное соучастие было с Патриком Вийера; Луи Саа, один из футбольных ангелов, искал его компании; Давид Трезеге всегда маячил поблизости. Скорее после того, как вновь засиял свет Зидана, свет, который ослеплял тех, кто следовал за ним, Тьерри мог только принять тот факт, что он остается в его тени. Надо отдать ему должное, делал он это с завидным тактом, бескорыстно, несмотря на его убеждение, что он мог бы предложить больше в системе, которая не ставила таких точных физических требований, какие запрашивал Доменек. Некоторые читали его видимое недовольство в конце матча с Испанией, который Франция выиграла 3:1, как еще одну демонстрацию его неумению радоваться за достижения других, тогда как все, что он сделал – это переживал вновь свою игру и искал в ней ошибки, как сделал бы Тони в таком быстро отдаляющемся прошлом. Тони поблизости не было, по крайней мере в качестве его ментора, Тьерри принял роль отца на себя. «Я выложился по полной, – сказал он, вспоминая финал против Италии, когда ноги уже отказывались слушать и на семнадцатой минуте дополнительного времени его сменил Сильвен Вильтор. – Может быть, этого в тот день было недостаточно, но я отдал все. Я играл такие матчи, в которых я не делал практически ничего, я не сдвигался ни на метр, и все равно делал хет-трик». Ну и что же? «А то, что да, есть сожаление, что финал проигран. Но нет сожаления о том, что ты что-то не сделал». И снова: «Потому, что я выложился по полной». И это действительно так; но то, что на самом деле должно быть причиной гордости, стало в конечном итоге разочарованием. Тьерри выступил в этом сезоне в двух финалах крупных соревнований – единственный игрок, которому это удалось, – но не забил в этих матчах ни одного мяча, не завоевал никаких титулов и не получил никакого признания. «Золотой мяч», который он бы отдал Андреа Пирло, ускользнул от него в очередной раз и прикатился к татуированному капитану итальянской сборной Фабио Каннаваро. Его родной клуб «Ювентус» в июле лишили скудетто в сезоне 2005/06, после того как раскрылся коррупционный скандал «кальчополи», связанный с покупкой матчей и подкупом судей. Каннаваро сам не был замешан в этих махинациях, но суд в любом случае мог бы вынести более здравомыслящий приговор.

В очередной раз у Тьерри практически не нашлось времени, чтобы передохнуть, как его бросили в очередной внутренний сезон с «Арсеналом». В очередной раз команда, на совместную подготовку с которой у него совершенно не было времени, рассталась с игроками, ставшими за годы успеха центральными фигурами: ушли еще три «непобедимых» – Эшли Коул, Сол Кэмпбелл и Робер Пирес. На троих они завоевали пятнадцать трофеев на «Хайбери»; Кэмпбелл и Пирес перешли в свои новые клубы – «Портсмут» и «Вильярреал» соответственно – безвозмездно. Скучающего по дому Хосе Антонио Рейеса, к которому, по слухам, Тьерри выказывал мало уважения, но который тем не менее мог похвастаться несколькими победными выступлениями за «канониров», отдали в аренду «Реалу», а его место в команде занял la Bestia, бразильский человек-гора Жулио Баптиста – в те редкие моменты, когда его ставили в стартовый состав «Арсенала», он выглядел безнадежно несогласованным со своими худощавыми, более быстро соображающими товарищами по команде. Что касается Коула, тогда находившегося на пике формы и считавшегося лучшим левым защитником, Венгер в последнюю минуту провернул быструю сделку с «Челси», обменяв его с доплатой на Вильяма Галласа, переехавшего со «Стэмфорд Бридж» на «Эмирейтс». Как мы уже знаем, Галлас – сокурсник Тьерри по академии в Клерфонтене и его партнер по сборной, да еще и родился с ним в один день, а еще с новым капитаном у них имелись общие гваделупские корни; однако все воспоминания о времени, проведенном вместе, не превратились в непринужденную близость, которая была у Тьерри с Виейра, а особенно с Пиресом[93]. Оглядываясь вокруг себя в раздевалке или на поле, двадцатидевятилетний Тьерри мог видеть очень мало опыта и слишком много необстрелянных юнцов, чтобы с уверенностью предположить, что ждет его клуб впереди. В «колледж» Венгера набрали Алекса Сонга, Франа Мерида и Денилсона, капитана бразильской молодежной сборной до 19 лет; из всех новичков, не считая Галласа, только одного, изобретательного чешского полузащитника Томаша Росицки, блестяще проявившего себя на чемпионате мира в Германии, можно считать настоящим усилением для команды, которая боролась за квалификацию в Лигу чемпионов в предыдущем сезоне. Тьерри говорил, что хотел бы «привести «Арсенал» на его новый стадион», но для чего? И когда? «По сути, – сказал он в интервью «Франс футбол» в самом начале нового сезона, – у тебя никогда нет времени, чтобы подождать». И продолжал:

Я говорил это себе, уже когда мне исполнялось семнадцать, восемнадцать, девятнадцать. У этих ребят отличный потенциал, но он еще используется не до конца. Это займет какое-то время – но у меня так устроены мозги: «Ты никогда не должен ждать». Я должен признать, что для меня так было с самого начала, я надеюсь, что эти юнцы повзрослеют как можно быстрее.

Услышав такое, напрашивается вопрос: с какой стати тогда он решил продлить свой контракт незамедлительно после поражения от «Барселоны», когда для него, как и для всех, должно было быть очевидно, что «Арсенал» уже наметил свое будущее, выбрав неизведанный путь, и потребуется именно терпения столько же, сколько и решимости, чтобы добиться успеха?

Предложения имелись и для него, и для клуба, чтобы ими воспользоваться. Дэвид Дейн подтвердил, что фигурировали ставки в ?50 миллионов (что в то время явилось бы рекордным трансфером в абсолютных цифрах, после Зинедина Зидана, цена трансфера которого из «Ювентуса» в «Реал» в 2001 году составила ?47 миллионов), поставленные на кон двумя испанскими клубами до финала Лиги чемпионов, «и не нужно быть очень умным, чтобы догадаться, за кого они предлагались». Один из моих мадридских друзей, имеющий связи в окружении Флорентино Переса, говорил мне в феврале, что его клуб «заинтересован сделать все возможное», чтобы заполучить Тьерри на «Бернабеу». «Барселона», тренером которой тогда еще был высоко почитаемый Тьерри голландец Франк Райкард, возможно, похоронила многих французских игроков, которых Тьерри знал хорошо – Лоран Блан, Филипп Кристанваль, Эмманюэль Пети, – но футболка blaugrana всегда оставалась одной из его общеизвестных амбиций. «Это лучшая команда в мире… На «Камп Ноу» играют выдающиеся игроки… Правда, что когда слышишь такие сирены, то сложно притвориться глухим и не воспринимать их песню». Одного слова было достаточно, чтобы это произошло, но это слово «да» Тьерри приберег для «Арсенала».

«Арсенал» не поменял ничего в предложении, которое клуб впервые сделал Анри в январе 2006 года: контракт на четыре года, по слухам, ?6 миллионов в год плюс бонусы – и вознаграждение за подписание контракта (говорят, что сумма составила ?5 миллионов), по поводу чего и клуб, и игрок вели себя сдержанно. В то время во всей Премьер-лиге только игрок «Челси» Михаэль Баллак, которого взяли на правах свободного агента, заработал более внушительную сумму.

«Люди (слово, которое он все больше и больше употреблял по отношению к тем, кто говорил извне и не принадлежал к его близкому кругу), когда ты футболист, хотят прилепить тебе на спину ценник, – говорит он. – Деньги, деньги, деньги. Конечно же, деньги позволяют тебе вести определенный образ жизни, который в один прекрасный день закончится, но ведь есть также любовь, эмоции, настоящая любовь, искренние эмоции. Иногда тебе хочется уехать, потому что появляется желание жить где-то в другом месте. Не всегда деньги определяют, остаешься ты или уезжаешь. Я – «человек сердца», для меня важно то, что говорит мне сердце».

На решении могли сказаться его желание не срывать с насиженного места свою молодую семью и его привязанность городу, который он называл «домом»; его признательность в связи с желанием клуба удержать его, прекрасно понимая, что ради него идет на большую финансовую жертву; его «необычные отношения» с болельщиками, «которые давили на меня меньше всего, чтобы я остался»; это могла быть фраза, брошенная Дэвидом Дейном: «Я думаю, он всегда знал, что если он перейдет в такой клуб, как «Барселона» или «Реал», то там он будет лишь принцем. Здесь он уверен, что он король», сыгравшая в унисон его внутреннему ощущению; это могло быть и то, что его желание стать тем игроком, который останется в качестве связующего звена между двумя эрами в истории «Арсенала», было сильнее его wanderlust (c нем. «тяга к странствиям») – и, наоборот, что на него могут посмотреть как на дезертира в тот момент, когда он больше всего нужен клубу. Скорее всего, все эти причины сыграли какую-то свою роль в его решении; какая из них оказалась определяющей, известно только Тьерри.

Итак, 19 мая довольный Венгер мог заявить, что «у него имелось две цели в начале этой недели: завоевать европейский Кубок и сделать так, чтобы Тьерри остался. Я смог достичь только одной, но для будущего клуба она, несомненно, лучшая». Большинство из болельщиков «Арсенала», скандирующих «Еще четыре года! Еще четыре года!» в день, когда Тьерри забил самый последний гол на стадионе «Хайбери», придерживались такого же мнения. Даже Жозе Моуринью добавил свой голос к этому опьяненному хору: «Потрясающе! «Арсенал» будет с ним сильнее, но мы хотим, чтобы Премьер-лига была самой лучшей лигой в мире».

Но «Арсенал» оказался не самым сильным местом для Тьерри – принципиально из-за того, что его присутствие там получалось скачкообразным. Он вполне достойно начал сезон, забив шесть голов в первых десяти играх во всех соревнованиях. Затем последовала травма – не такая травма, которая вывела бы его из строя на несколько недель, но после он вышел бы играть с полностью восстановленными силами, а череда растяжений и болей, не дававших ему полностью восстановить физическую форму и заставивших его в конечном итоге досрочно закончить сезон в марте 2007 года. По слухам, распространявшимся в футбольном мире, это были последствия его хронических проблем со спиной. В связи с этим одна игра мне запомнилась особо хорошо: поражение 2:1 от «Фулхэма» 29 ноября 2006 года, после которого «Арсенал» опустился на шестое место в турнирной таблице, разрыв с лидером – «Манчестер Юнайтед» – составлял шестнадцать очков.

Был ли это самый неудачный матч Тьерри в майке «Арсенала»? Возможно. Он точно явился худшим его выступлением, которое я когда-либо наблюдал. Его контроль за ситуацией оставил его совершенно. Мячи, раньше с легкостью и покорностью ложившиеся на его ногу, отскакивали от ступни, голени, бедер в разные стороны, как в старой видеоигре, когда экран превращается в муть из черно-белых пикселей. Он был явно нездоров, но стремился, чтобы все кругом об этом знали; глаза, поднятые к небу, руки в боки, Тьерри превратился в знак вопроса: «Что я здесь делаю?» Если я почувствовал это с моего деревянного сиденья в ложе прессы, спустя буквально несколько минут после начала матча, то что должны были испытывать молодые игроки команды на поле? Некоторые из них полностью потеряли самообладание, заметнее всего – Алекс Сонг, ставший в течение двух последующих лет самым стабильным игроком «Арсенала». Игроки «Фулхэма» также почувствовали несобранность Тьерри и ухватились за этот шанс нанести заслуженное поражение финалистам Лиги чемпионов. Не все знали о том, что Тьерри в то время страдал от изнурительного воспаления седалищного нерва, что более чем затрудняло его передвижения по полю. Любой спортивный доктор скажет вам, что постоянная боль, сопровождающая такое состояние у спортсменов (часто журналисты пишут о «проблемах спины» или «спазмах спины») приводит к «чрезмерной компенсации» с их стороны. Для того чтобы выдержать напряжение, по необходимости возлагаемое на любого элитного спортсмена, требуется дополнительная нагрузка на мышцы, которые и без того уже реагируют на любое незначительное отклонение от нормы. За этим неизменно следуют повторяющиеся разрывы связок, растяжения и переутомление, особенно когда спортсмен уже сходит с пика физической формы, что становилось весьма очевидным в случае с Тьерри.

«Терпеть не могу, когда у меня травмы, – жаловался Анри в интервью «Франс футбол» пару недель спустя. – Но приходит такое время, когда надо признать, что твое тело говорит тебе – остановись!» Именно это оно сделало перед игрой на стадионе «Крейвен Коттедж», но Тьерри его не послушал. Его искреннее желание помочь своей команде, как всегда, схлестнулось с его удивительной способностью остро ощущать, каким образом будет при этом воспринят его собственный вклад в игру. Тьерри играл тогда так, и я это чувствовал, чтобы доказать, что он не может и не должен играть, но все равно делал все, что мог, страдая не только от боли в те моменты, когда болельщики «Фулхэма» глумились над его очередным промахом. Он искал оправдания: «Все те ребята, сыгравшие крупный сезон в своей лиге, в еврокубках, в чемпионате мира… Я не вижу, чтобы многие из них были в своей лучшей форме в настоящий момент, – говорил он совсем небезосновательно. – Хороший год – это такой год, когда ты побеждаешь. С другой стороны, надо ли забыть все тогда, когда ты не выиграл? Наплевать на все, что ты сделал с «Арсеналом» и французской сборной? Я так не думаю. Вот, поэтому да, даже без титула, это был хороший год».

Так продолжалось до 9 июля. Но не после. Тьерри никого не обманывал, меньше всего 60 000 зрителей, заполнивших громадный овал «Эмирейтс»: колоссальный объем воздуха слишком редко заполнялся шумом, который так часто сотрясал так называемую библиотеку на «Хайбери». Анри начал свой тринадцатый матч из двадцати семи сыгранных командой на новом стадионе и пока не проявил себя ни в одном, где команда процветала – в Кубке футбольной лиги, где «Арсенал» победил «Челси» 2:1[94]. Случались иногда стоящие моменты, как, например, гол головой, который подарил «канонирам» победу на последнем вздохе – 2:1 с «Манчестер Юнайтед» 21 января 2007 года. Странным образом Тьерри, никогда особо не отличавшийся мастерством на втором этаже, забил три гола головой в этом сезоне, и все – с навесов Эммануэля Эбуэ[95].

Мы опять видели, как «старый» Анри мучает одну из своих любимых жертв, игрока «Ливерпуля» Джейми Каррагера, забив третий гол «Арсенала» в его победном матче, 3:1, на стадионе «Энфилд» 6 января 2007 года, в третьем раунде Кубка Англии: «Анри… пас на Анри… кто пасует Анри… который забивает!» – вот как один мой друг описывал этот волнующий бег. Он не утратил этого редкого качества придать огромное ускорение и «вес» мячу, как сказали бы игроки в крикет, в то же время используя минимальный замах – штрафной удар в матче против «Ньюкасла» 18 ноября, а также изумительный, самый первый, удар в верхний угол ворот в матче с «Блэкберном» 13 января – лишь два наиболее зрелищных примера этого. Каждый раз, когда это происходило, занавес опять поднимался, и на сцене обнаруживалось королевство Тьерри в прошлом; и каждый раз он снова закрывался наглухо. Хотел ли он на самом деле там быть?

Затем, 17 апреля, в среду, «Арсенал» опубликовал следующее заявление: «Непримиримые разногласия между господином Дейном и остальными членами совета привели к необходимости расстаться».

Венгер, с которым я говорил на парковке тренировочного поля спустя два дня после объявления, был раздавлен новостями, но имел намерение довести дело до конца и остаться. Анри видел это в ином свете: «Люди приходят в клуб, другие уходят, – говорил он. – Но что бы ни было в запасе, то, что случилось, навсегда останется тем, чего можно было бы избежать. Его [Дэвида Дейна] уход – это ошибка. Я говорю это сейчас и скажу это через двадцать лет. Если есть на свете человек, который не должен был уходить, это был он». Не требуется гениального мышления, чтобы угадать, кто следующий отправится с вещами на выход, там, где «Барселона» все еще ждала.