Заново собраться с силами

В 80-е годы XX века я два раза пытался покорить Голливуд, но эти оба раза закончились ничем. Мои фильмы не просто провалились в прокате, меня очень сильно разочаровали американские СМИ.

Когда я доснял фильм «Драка в Бэттл Крик», моя кинокомпания захотела, чтобы я воспользовался случаем и развернул в Штатах масштабную рекламную кампанию. Конечно, перед первыми встречами с репортерами коллеги предупредили меня, что мне не помешает хорошая моральная подготовка. Тогда мне показалось, что они делают из мухи слона: какие только трудности я не преодолевал в молодости, чего только не видел! Что мне могут мне сделать какие-то журналисты?

В итоге оказалось, что я глубоко ошибался.

«Как произносится ваше имя?», «Вы — ученик Брюса Ли?», «Вы можете разбить рукой кирпич?», «Продемонстрируете технику карате?», «Покажите нам свое кунг-фу!»… Подобного рода вопросы звучали со всех сторон, и я немного растерялся. В то время я уже считался звездой, я прославился на всю Азию, меня все уважали, так с какой же стати они относились ко мне, как к обезьянке из цирка? А еще как-то раз я принял участие в одной телевизионной передаче, для записи которой я специально прилетел из Лос-Анджелеса в Нью-Йорк, но из-за того, что вопросы ведущего мне были неприятны, да и к тому же я плохо говорил по-английски, я выдавил из себя всего пару фраз, и в итоге это эксклюзивное интервью со мной попросту убрали.

В тот вечер я лежал ничком на кровати и горько плакал. Такого я не ожидал. Что со мной не так? Почему я решил бросить Азию и приехал туда, где меня никто не любит?

Вернувшись в Гонконг, я снял еще один экшн-фильм в стиле Джеки Чана. Я чувствовал себя отлично, но мои коллеги вовсе не оставляли надежду продвинуть меня на мировой рынок, и, в частности, отправить меня в Голливуд. После двух неудачных попыток в 1995 году я наконец собрался с силами и вернулся в Америку.

В этот раз я решил сам выбрать для себя кинопроект и больше не танцевать под чужую дудку. Я знал, какой тип фильмов мне подходит.

Как только я приехал в Голливуд, мне постоянно предлагали сниматься, и во всех этих проектах участвовали популярные режиссеры и актеры. Майкл Дуглас хотел, чтобы я сыграл японского убийцу в фильме «Черный дождь», Сталлоне надеялся на мое сотрудничество с Сандрой Буллок, а также предлагал мне сыграть роль наркодилера… Но я отклонил все эти предложения, поскольку считал, что мне это совершенно не подходит. В то же время я принял участие в фильме «Разборка в Бронксе», снятом Стэнли Тонгом.

И хотя картина была гонконгского производства, она была нацелена на мировой рынок. Основные сцены изначально планировалось снимать в Нью-Йорке (в итоге их досняли в Канаде), многие актеры были иностранцами, и почти все диалоги велись на английском. Оба директора компании Golden Harvest, Рэймонд Чоу и Леонард Хо, считали, что этот фильм поможет мне наконец открыть двери западного рынка.

В 1995 году фильм вышел в США, сборы за первую неделю составили девять миллионов восемьсот тысяч американских долларов, побив все мыслимые рекорды. Американская выпускающая компания New Line Cinema провела масштабную рекламную кампанию для этого фильма, и когда я вновь предстал перед СМИ, ситуация коренным образом изменилась. Я попал на обложки всех журналов, принял участие во многих ток-шоу, и в этот раз все радушно встречали меня.

Именно тогда я присутствовал на премьере настоящего «фильма Джеки Чана». Я иду по красной ковровой дорожке, меня снимают видео- и фотокамеры, люди скандируют мое имя… И в этот самый миг я понял, что у меня все получилось. После этого в американский прокат вышли еще три выпущенных мною гонконгских фильма — «Полицейская история-4: Первый удар», «Мистер Крутой», «Громобой». Во время съемок картины «Мистер Крутой» я оставил отпечатки рук и ног перед Китайским театром TCL.

В 1998 году вышел фильм «Час пик» с Крисом Такером, и это был беспрецедентный успех. Сиквелы «Час пик-2» и «Час пик-3» вышли на экраны в 2001 году и в 2007 году соответственно. Эти картины заработали немало денег в Америке и Европе, а мне удалось представить западным зрителям двух молодых актрис из Китая — Чжан Цзыи и Чжан Цзинчу. После премьеры моего фильма «Смокинг» в 2002 году сборы за первую неделю составили пятнадцать миллионов американских долларов. Картина заняла вторую строчку в рейтинге кассовых сборов в Северной Америке. В том же году, 4 октября, я оставил свое имя на «Аллее славы».

В этот раз поездка в Штаты не разочаровала меня.

После этого почти все мои картины вышли на мировой рынок. Вся серия фильмов «Час пик», «Шанхайский полдень», «Вокруг света за 80 дней», «Запретное царство», «Шпион по соседству», «Каратэ-пацан» — американского производства. Когда сегодня я вспоминаю опыт тех лет, в памяти всплывают не бурные приветствия и аплодисменты, а вовсе не известные зрителям моменты, оставшиеся за кадром.

Когда я только привез свою команду каскадеров в Америку, на нас все презрительно косились. Во-первых, потому что мы недостаточно хорошо владели английским, во-вторых, поскольку люди еще не знали, на что мы способны. Многие возмутились, что мы не соблюдаем устоявшиеся правила, а произошло это из-за того, что на Востоке и Западе глобально отличается отношение к работе. Более конкретно это выражается в том, что на западных съемочных площадках серьезно относятся к разделению труда, круг обязанностей каждого четко очерчен. Те, кто держит электропровода, только держит провода, те, кто меняет объективы, только меняет объективы — и никому нельзя просто так вмешиваться в чужую работу. На Востоке же все ценят умельцев на все руки: когда что-то сделать нужно на съемочной площадке, все происходит по принципу «первый увидел — первый сделал» — в конце концов, так продуктивнее.

Я же всегда требую, чтобы все делалось быстро, но в Штатах это невозможно. На съемочной площадке в Китае все происходит мгновенно, в Америке же медленно берут вещь, медленно идут, медленно говорят. Из-за этого поначалу иностранцы считали нас некомпетентными, а мы их — непродуктивными. Но затем, когда мы стали ежедневно работать бок о бок, мы привыкли к их методу работы и стали очень хорошо с ними ладить. Особенно наши отношения изменились после того, как все увидели, на что реально способна моя команда каскадеров — после этого никто не мог не уважать нас и не преклоняться перед нами. Мы используем свои таланты, чтобы покорить всех. Сейчас стоит лишь упомянуть команду Джеки, и все сразу поднимут большой палец вверх. Моим ребятам не нужно подавать заявлений, они и так автоматически становятся почетными членами профсоюзов каскадеров разных стран.

Так как я и сам начинал каскадером, я многое повидал. Часто каскадерам приходилось рисковать жизнью на съемках экшн-фильмов. Выполнил опасный трюк — даже если ушибся, ничего страшного — встал, отряхнулся и сразу же к следующему трюку, и это всем казалось нормальным. Для западных людей такая ситуация была невозможной. Когда я только приехал в Штаты, я хотел, чтобы меня уважали, стремился показать, на что способны мои каскадеры. Во время съемок «Шанхайского полдня» я хотел снять трюк с приземлением лицом вниз. Я попросил у оператора отодвинуть камеру назад, но он сказал, что так не пойдет, поскольку в кадр попадут маты. Я сказал: «Правильно, и я хочу это сделать без матов». Для выполнения этого трюка я назначил У Гана. Поскольку я сам знаю в этом толк, то я понимал, что с ним ничего не случится. И действительно, У Ган успешно выполнил все, что от него требовалось, а также смог защитить голову и лицо. Все на площадке были сражены наповал!

Я посмотрел материал и спокойно сказал:

— Недостаточно хорошо, еще раз!

Все замерли. А затем начали меня переубеждать:

— Ну все же отлично! Зачем еще раз? Это очень опасно!

Я не стал обращать на них внимания и тихо спросил У Гана на китайском:

— Сможешь?

— Без проблем, — ответил он.

И У Ган выполнил трюк еще раз. Но мне опять не понравилось. И только в третий раз я остался доволен.

Руки, предплечья, коленные суставы У Гана опухли и кровоточили… Мне было его очень жаль, но я знал, что после этих прыжков уже никто не посмеет косо смотреть на команду Джеки Чана. А вообще тем, кто в детстве прошел через ряд мучительных тренировок, эти царапины действительно были не страшны. Но иностранцы же считали нас сверхлюдьми, ведь мы делаем то, что просто невозможно выполнить.

Действительно, после того случая все стали еще больше нас уважать. В будущем, когда кому-то в Голливуде требовалось подобрать команду для съемки экшн-фильма, люди искали тех, кто сможет работать «в стиле Джеки Чана».

Кстати, в то время меня пригласили познакомиться со Сталлоне, и наша первая встреча произошла во время его работы на съемочной площадке.

До этого мы никогда с ним не встречались, и я не понимал, зачем он меня позвал. Наверное, в то время я уже был немного известен на Западе, да и в прессе иногда мелькали некоторые репортажи. Как-то раз, когда я был в Гонконге, коллеги сказали, что получили приглашение от Сталлоне. Он звал меня в Америку, на премьеру своего фильма. Я уточнил, не шутят ли, и меня заверили, что все серьезно. Я очень сильно взволновался, ведь в моих глазах он был суперзвездой, да и к тому же являлся моим кумиром, и я не верил, что удостоился такой чести! Коллеги продолжили: «Чтобы продемонстрировать свое почтение, Сталлоне специально отправил в Гонконг своего секретаря, который сопроводит тебя в Штаты». Я был тронут до глубины души. Да и его секретарю пришлось нелегко: тридцать с чем-то часов в самолете туда и обратно…

Я никак не могу понять, зачем он пригласил меня? И я предупредил своего агента: «Если мы приедем туда и обнаружим, что дела обстоят вовсе не так, как мы предполагали, например, там вовсе и не знают, кто я такой, мы просто развернемся и убежим, ладно?»

Когда мы прибыли в аэропорт, нас уже ждала машина. Сперва нас отвезли в дом Сталлоне и провели по нему небольшую экскурсию: это его коллекция, это его картины… Я даже зашел в его тренажерный зал и немного потренировался, а про себя думал: «Здесь занимается Сталлоне!» Некоторое время спустя ко мне спустился его ассистент и сказал: «А теперь поедем на съемочную площадку».

И тогда я немного забеспокоился — ведь он не приехал меня встречать в аэропорту, и дома его тоже не было видно, в чем же дело?

Приехав на съемочную площадку, я как раз застал Сталлоне за работой. Увидев меня еще издали, он показал жестом, чтобы я подождал. Вскоре я услышал, как режиссер крикнул «Снято!» и объявил: «Хорошо, теперь время обеда». Затем Сталлоне подошел и крепко-крепко меня обнял.

В то время он был занят в фильме «Разрушитель», где снималась еще одна крупная кинозвезда, Уэсли Снайпс, и тот, увидев меня, также заключил меня в объятия. И тогда Сталлоне быстро отодвинул его от меня, мол, это мой друг, только я могу его обнимать. Это было очень мило. Затем Сталлоне взял меня за руку, поставил перед всей своей съемочной группой, как будто собирался представить важную персону, и объявил: «Джеки Чан!» На площадке раздались громкие аплодисменты. Затем он повел меня через длинный шатер, по обе стороны которого стояли актеры и каскадеры, и все они разом как один поклонились мне! Я был поражен. Я шел, и многие каскадеры подходили, чтобы пожать руку, и тогда я подумал про себя, что я, оказывается, очень даже крут!

^{Герои ценят героев. Сталлоне поднял мою руку и торжественно представил: «Джеки Чан».}

А вообще Сталлоне специально хотел, чтобы я застал его на съемочной площадке, поэтому он продлил часы работы в первой половине дня и рассчитал время, чтобы я как раз увидел съемки последнего кадра. Затем он повел меня в свою гримерную и сразу же включил телевизор, а там играл мой фильм! Затем он показал мне шкаф, где стояли целые ряды видеокассет с моими картинами.

Сталлоне признался: «Когда у нас заканчиваются идеи, мы смотрим твои фильмы. Мы все учимся у тебя, и я действительно очень тобой восхищаюсь, спасибо, что ты пришел». Тогда я еще плохо говорил по-английски, и чтобы понимать друг друга, нам приходилось обращаться к помощи переводчиков. Сам я только мог сказать пару-тройку фраз из серии: «Спасибо огромное, я так рад. Ты мой кумир».

Только тогда я узнал, что все каскадерские команды в Америке использовали фильмы Джеки Чана в качестве учебного пособия. Я очень гордился собой.