Проблемы на первом ходу

Проблемы на первом ходу

Что может быть в шахматах проще, чем выбор первого хода? Даже великий комбинатор Остап Бендер, начиная игру, на всех досках своего знаменитого сеанса в Васюках, был убежден, что первый ход 1. e2-e4 никакими неприятностями ему не грозит.

Все-таки проблемы на первом ходу возникают, причем не только у любителей, но даже у мастеров и гроссмейстеров.

Неожиданно возникли проблемы на первом ходу в турнире по переписке у грузинской шахматистки Ксении Гогиавы. В феврале 1953 года она уехала в Минск на командное первенство ВЦСПС. В Тбилиси из разных городов страны стали поступать открытки. Не получив ответа, некоторые противники стали присылать повторные письма, выражая при этом недовольство.

Брат Ксении Николай, инженер-полковник, человек очень пунктуальный и большой любитель шахмат, чтобы избавить сестру от неприятностей, решил ей помочь. Он взял книгу Алехина и всем отправил за белых 1. e2-e4, а за черных на 1. e2-e4 послал 1. …e7-e5.

Удивленный недовольством сестры, Николай широко раскрыл глаза и вскрикнул:

– Что ты? Так же Алехин играл, а тебе не нравится?

Длительные объяснения, почему Ксении не подходят избранные братом ходы, не убедили Николая, и он заявил:

– Я не хочу, чтобы ты учила Алехина, когда ты играешь. Я хочу, чтобы ты играла так, как Алехин.

Ксения серьезно задумалась. Перспектива целиком поменять дебютный репертуар ее не устраивала. Набралась смелости и написала всем партнерам, что произошла ошибка, что переписку вела не она, а сосед, совершенно не знающий шахмат. Некоторые простили, но нашлись такие, которые и знать не хотели: «Мы уверены, что ваш сосед играет не хуже вас».

Они были правы. Ведь дело до сих пор имели не с соседом и не с братом, а с самим Алехиным.

* * *

Неразрешимые проблемы первым ходом создала себе, будучи школьницей, эстонская шахматистка Татьяна Фомина. В очередной турнирной партии ей предстояло играть с соперницей, которая неизменно на 1. d2-d4 отвечала 1. …f7-f5. Несколько часов со своим тренером Татьяна готовила гамбит Стаунтона. Чтобы вселить уверенность ученице и подчеркнуть силу хода 2. e2-e4, тренер, показывая первый раз вариант, со стуком продвинул на два поля королевскую пешку. Эту манеру переняла ученица. Всякий раз, когда на доске стояло 1. d2-d4 f7-f5, она, что есть силы, «припечатывала» пешку к полю «e4». Множество многоходовых вариантов было разобрано, вникали во все тонкости.

Подошло время играть, соперницы сели за столик и пожали друг другу руки. Тренер облегченно вздохнул и вышел из турнирного зала. Вдруг он услышал стук каблучков. Вслед за ним, рыдая, бежала его ученица.

– Что случилось?

– Я пошла e4 сразу… – сквозь слезы ответила девушка.

* * *

Начать партию своим излюбленным ходом сопернику американского гроссмейстера Уильяма Ломбарди удалось не сразу. Открывая турнир, первая в истории города Линкольна женщина-мэр сделала за него первый ход движением пешки от ферзя на два поля. Свой выбор она объяснила так:

– Я – первая женщина на таком посту, поэтому пошла пешкой не от короля, а от «королевы».

Тур начался, а соперник Ломбарди исчез. Оказалось, что он никогда не начинал партии ходом пешки от ферзя и не знал, как играть дальше. Только после того как ему объяснили, что этот ход был лишь символическим и он может «переходить», партия началась…

* * *

Очень просто поступил в аналогичной ситуации аргентинский гроссмейстер Мигуэль Найдорф. Последний тур командного матча советских и аргентинских шахматистов (Буэнос-Айрес, 1954 год) посетил президент Аргентины. Перед началом игры, попозировав фотографам, он поднялся на сцену и, подойдя к столику, за которым сидели Найдорф и Бронштейн, сделал за аргентинца первый ход 1. e2-e4. Найдорфа не смутило, что его шахматные вкусы разошлись со вкусами президента. Как только президент отвернулся для ответа корреспондентам, гроссмейстер переменил ход на 1. d2-d4.

* * *

В день первого тура этого же соревнования команда советских шахматистов собралась утром в гостинице, чтобы определить, какие дебюты играть вечером. Беседовали с каждым по порядку. Затруднений ни у кого не возникало, пока очередь не дошла до Бронштейна.

Молодой гроссмейстер неожиданно заявил, что не знает, как начать игру.

– Но ведь ты же две недели готовился к встрече с Найдорфом! Как все-таки думаешь играть 1. e2-e4 или 1. d2-d4? – спросили коллеги у Бронштейна.

– Я, конечно могу пойти 1. e2-e4 и выиграть, но ведь это же скучно) – последовал ответ, повергнувший десятерых гроссмейстеров в недоумение.

Все же, несмотря на «скуку» предстоящего выигрыша, Бронштейну посоветовали начать партию ходом именно королевской пешки. Он так и сделал. Партия закончилась быстрой победой советского шахматиста.

С тех пор в интересах команды Бронштейн стал играть в международных матчах самое «скучное» для него начало.

* * *

В 1561 году испанец Руи де Сегура Лопес издал «Книгу об изобретательности и искусстве игры в шахматы». В дебютном разделе по поводу 1. c2-c4 он писал:

«Этот ход настолько плох, что даже самый скверный игрок никогда не сделает его, находясь в здравом уме и твердой памяти».

Несмотря на такую характеристику, международный мастер Карл Карльс (ФРГ) белыми играл только 1. c2-c4.

Явившись на очередную партию небольшого турнира, он сел за доску и взялся за пешку «c», чтобы двинуть ее вперед, но пешка осталась на месте…

Шутники, зная о привычке мастера, приклеили пешку к доске.