III

Хотелось бы, чтобы американские любители европейского футбола оказались невинными жертвами в этих культурных войнах. Но я достаточно пообщался с ними и знаю, что они очень часто сами навлекают на себя гнев оппонентов. Это закоренелые снобы. Они не заботятся, каково придется их товарищам из-за необдуманно произнесенных ими слов. Каждый из них уверен, что другие любители ничего не смыслят в игре. Футбол они любят точно так же, как импортный козий сыр. Им неведома подлинная страсть, опаляющая души болельщиков из рабочей среды.

Но не все так плохо. Можно привести и другие примеры. Весной 2001 года сборная США встречалась в отборочном матче чемпионата мира с командой Гондураса на стадионе Роберта Фрэнсиса Кеннеди в Вашингтоне. Эта важная игра собрала полные трибуны. Болельщики были одеты в футболки своих сборных. Железобетонные конструкции так и ходили ходуном от их буйства. В стране с менее строгими строительными стандартами стадион вполне мог бы обрушиться в результате подобного энтузиазма зрителей. По полю бегали служащие, собирая разбросанные туфли. Болельщики снимали их с себя и бросали во вратаря команды-соперника - отдавая дань безумию Глазго и страсти Барселоны. Они безжалостно освистывали и всячески поносили судью на линии - совсем как на матче английской сборной.

Тем не менее между домашними играми в Лондоне и Вашингтоне существует важное различие. Все английские болельщики болели бы за Англию, тогда как в Вашингтоне добрая половина стадиона была одета в сине-белые футболки сборной Гондураса, и именно эта половина громче всех кричала и швырялась туфлями. Участие американцев в финальной части чемпионата мира зависело от этой игры. Но оказавшись в тот день на вашингтонском стадионе, можно было подумать, что это Тегусигальпа.

Путешествуя по Европе, я много наслушался о «гипернационализме» американцев. Но есть ли в мире другая страна, где с такой терпимостью восприняли бы враждебность по отношению к национальной сборной в ее же столице? В Англии, Франции или Италии это наверняка кончилось бы массовым побоищем.

Американские любители футбола совсем не таковы, какими можно было бы вообразить болельщиков супердержавы. «Washington Post» опубликовала призыв Национальной футбольной федерации прийти на стадион в красных футболках в знак поддержки - и чтобы отличаться от гондурасских болельщиков. Но у большинства американских болельщиков не было футболок сборной США, и они не потрудились посетить магазины спортивных товаров, чтобы приобрести их. Но зато у них были красные футболки «Арсенала», «Манчестер Юнайтед» и «Аякса» или, как в моем случае, «Барселоны», вывезенные из поездок в Европу. Проявляя патриотизм, мы одновременно демонстрировали чисто европейский космополитизм.

Я вспомнил эту сцену, потому что многие критики глобализации изображают Америку в виде сказочного злодея. По их мнению, США силой запихивают в глотку остальному миру Nike, Coca-Cola и «Спасателей Малибу», разрушая древние культуры ради имперского господства и прибыли. Но эта версия явно грешит против истины: многонациональные корпорации именно многонациональны, они не представляют американские интересы или американскую культуру. Изменяя вкусы и экономику других стран, они точно так же изменяют вкусы и экономику Соединенных Штатов. Взять хотя бы проводимые у нас кампании Nike и Budweiser, рекламирующие футбол. Ни в одной другой стране не происходит такого свободного притока капитала и рабочей силы и таких стремительных изменений из-за иммиграции, оказывающих постоянное давление на национальную идентичность. Короче говоря, Америка, может, и исключение, но у нее нет исключительного иммунитета к глобализации. Мы в том же положении, что и все остальные.