Глава 9 Как решить такую проблему, как Мегрелишвили?

Критерий успеха не в том, насколько важные проблемы вы решаете, а в том, чтобы это не были все те же проблемы, которые вы решали в прошлом году.

Джон Фостер Даллес

Некоторые дни – просто-напросто плохие дни. Хаим Мегрелишвили, заурядный израильский защитник, в то время играл за «Витесс» из Арнема и, проснувшись утром 15 марта 2008 года, наверняка не знал, что его ждет действительно плохой день, один из тех, которые шокировали бы даже Зураба Хизанишвили, нашего друга, чье шоу ужасов стоило «Редингу» 90 миллионов фунтов стерлингов.

Он наверняка не знал этого, даже когда тем вечером вышел на домашнее поле ФК «Твенте», чтобы размяться перед матчем «Витесса» в Эредивизи против команды «Энсхеде». К третьей минуте матча, когда он предоставил Романо Деннебоому достаточно пространства для получения паса, не смог отобрать мяч и беспомощно смотрел, как нападающий забивает мяч в сетку, он, должно быть, понял, что находится не в лучшей форме. Но он наверняка был шокирован, когда три минуты спустя, на шестой минуте матча, увидел, что его номер поднял резервный арбитр, стоящий на боковой линии. Его заменил Александер Бюттнер, молодой левый защитник, который должен был перейти в «Манчестер юнайтед» и старался произвести впечатление. Еще до того, как приложить усилия, до того, как все болельщики заняли свои места, Мегрелишвили был заменен.

Немногие игроки были так унижены публично. Возможно, это была не рекордно быстрая замена, возможно, это даже не была рекордно быстрая тактическая замена, примеры из «Линкольн Сити» и норвежской команды «Брин» по скорости превзошли конфуз Мегрелишвили, но все же это был один из тех случаев, которые обеспечивают футболисту бессонные ночи. И это, несомненно, еще больше усугубило то, что главный тренер, Аад де Мос, снова сделал это: две недели спустя убрал его с поля на пятнадцатой минуте матча «Витесса» против «Алкмар Занстрек».

Но все, что делал де Мос, подтверждало, что футбол – игра, определяемая слабейшим звеном. Он менял свой непрочный «кольцевой уплотнитель» и надеялся, что заменивший Мегрелишвили футболист будет играть с немного большей активностью, чем нерасторопный израильтянин. Он знал, что, если оставит неуклюжего защитника на поле, это может оказать огромное негативное влияние на шансы его команды победить в обоих матчах. Он наверняка не хотел унижать одного из своих игроков. Но у него не было выбора.

Несмотря на все деньги, потраченные на суперзвезд, их влияние на исход того или иного матча ограничено. В этом смысле профессиональный матч абсолютно отличается от любительского. Во время перебрасывания мяча в парке команда с лучшим игроком (или парой игроков) будет почти все время выигрывать. Профессиональные футболисты имеют еще одно сходство с элитными и норовистыми прусскими конями из одной из предыдущих глав: они были отобраны из большого табуна юных игроков, подающих надежды подростков и исключительных талантов постарше. Прямо по Дарвину, давление отбора колоссально, и лучшие игроки устанавливают крайнюю границу максимальной физической подготовки и мастерства. Так как они были отобраны из миллионов кандидатов, то скапливаются прямо на этой границе, определяемой технологией и наукой, а также физическими ограничениями относительно скорости бега, выносливости и времени реагирования. Это означает, что разброс талантов на профессиональном поле намного меньше, чем в парке, и, как ни странно, это делает выдающихся игроков сравнительно менее выдающимися.

Более того, даже те игроки, которые могут сильнее всего бить по мячу, аккуратнее всего пасовать (или создавать легкие пасы в трудных положениях), быстрее и дальше всего бегать, должны смириться с тем, что мяч будет у их ног всего в 1 или 2 процентах от того времени, которое они проведут на поле¹. Это еще одно принципиальное отличие от игры в парке, где один-два замечательных игрока могут доминировать во владении мячом. Это отличает футбол от других видов спорта, таких как баскетбол, бейсбол и американский футбол, где разыгрывающий игрок, питчер и квотербэк контролируют мяч значительную часть состязания.

Неудивительно, что наши данные подтверждают идею, что именно сила слабейшего звена футбольной команды определяет, насколько успешной будет команда, или что исходы матчей часто решают ошибки, перебои в информационном обмене или развал тщательно спланированных тактических систем. Футбольные матчи определяются ошибками; естественно, худший игрок команды скорее может передать мяч не туда или забыть опекать сокомандника, таким образом сводя на нет недельные приготовления.

Работа главного тренера заключается в том, чтобы минимизировать потенциальное влияние худшего игрока как в любой день на поле, так и в течение всего сезона. Признание того, что слабейшие звенья оказывают на футбол непропорционально большое влияние, – первый шаг. Это должно играть значительную роль в определении главным тренером хода событий.

Чтобы хотя бы немного помочь каждому тренеру, мы придумали пять общих программ, с помощью которых можно решить такую проблему, как Мегрелишвили. Их понимание проливает свет на значимость красных карточек, важность тактики, время и способ замены и, самое главное, цену подписания контрактов с суперзвездами.

Ориентация на слабейшее звено может разочаровать болельщиков. Это значит, что в преддверии открытия трансферного окна главный тренер знает, что ему придется потратить больше времени и денег на поиски идеальной замены своему личному Мегрелишвили, а не на приобретение радующей зрителей знаменитости. Как бы странно это ни звучало, помните, что улучшение слабейшего звена – самый эффективный способ победить в большем количестве матчей и подняться на верхние строчки таблицы.

Первый вариант: притворитесь, что его не существует, и спрячьте его

Предположим, что у нас есть команда с десятью отличными игроками и одним слабым звеном, при этом скамейка запасных заполнена еще более никчемными игроками. Несомненно, первый одиннадцатый – лучший (наименее плохой) одиннадцатый. Что должен делать главный тренер?

В молодежном футболе есть одно простое решение: вы ставите худшего игрока на позицию, где он может нанести наименьший ущерб, и инструктируете остальных, компетентных игроков, игнорировать его. Так как футболисты являются конкурирующими существами, они наверняка будут делать это инстинктивно; когда Стивен Джеррард играл в «Ливерпуле» с Фернандо Торресом и Хаби Алонсо, он всегда проверял, где находится один из этих двух игроков, прежде чем пасовать, например, Набилю Эль-Жару, не очень расторопному марокканскому крайнему нападающему клуба.

Большинство главных тренеров, столкнувшихся с нашей дилеммой, наверняка одобрят этот вариант: разве ФК «Милан» во время упражнения Арриго Сакки «пять против десяти» не прятал успешно половину команды из менее успешных игроков и результат никогда не был хуже, чем сохранение безголевой ничьи? Правда, на их стороне было правило владения мячом, и это было только во время тренировки, но тем не менее они доказали, что вам не нужен полный комплект игроков для достижения результата. Разве это не показывает, что вывести игрока из игры – вариант, позволяющий умелому тренеру улучшить свое слабейшее звено до одного из десяти отличных игроков?²

Но есть и обратная сторона. Пряча такого игрока, главный тренер превращает его, обладающего каким-никаким талантом, пусть даже и скромным, в нечто немного большее, чем зритель с очень хорошим обзором. То есть фактически он может взять эффективность своего слабейшего звена, равную, например, 40 процентам, и превратить ее в большой жирный ноль. Это может обрушить общую эффективность клуба в ветвящемся процессе. Конечно, наверняка лучше, чтобы неуклюжий игрок двигался и принимал участие в игре в собственной неподражаемой манере, чем совсем не иметь игрока?

К счастью, в футболе есть одна ситуация, которая станет для нас неплохим тестом, чтобы узнать, стоит ли вывести слабое звено из игры или позволить ему играть. Это красные карточки. Когда кого-то удаляют с поля, один игрок становится абсолютно спрятанным ото всех в раздевалке, он не делает свой вклад в эффективность команды, а одиннадцать игроков волшебным образом превращаются в десять.

Красные карточки, как и все важные события в футбольных матчах, редки. В Испании команда получает удаление с поля примерно один раз за пять матчей, в Италии – один раз за шесть матчей, а в Германии и Англии – всего один раз за двенадцать или тринадцать матчей.

Может показаться, что шанс того, что красную карточку получит худший игрок команды, – один из одиннадцати. Но это почти наверняка неправильная оценка, учитывая то, что худший игрок с большей вероятностью грубо отберет мяч, использует руку, чтобы отмахнуться от удара головой, или будет вынужден дернуть кого-нибудь за футболку, чтобы компенсировать плохую позицию.

Быстрые и легкие расчеты относительно показанной в сезоне эффективности получивших красные карточки игроков, с использованием данных Opta Sports, показали, что в среднем игроки, получившие красные карточки, били по воротам менее точно, делали меньше передач, из них так называемые ключевые пасы составляли меньшую долю и допустили более чем в два раза больше фолов по сравнению с игроками, не получившими красные карточки. Таким образом, мы можем использовать данные о красных карточках, чтобы получить представление о том, что происходило бы, если бы команда решила просто вывести из игры своего худшего игрока, прогнав его с поля и сказав ему не двигаться. Если это было бы целесообразным решением, мы бы увидели, что команды выступали в матчах не хуже, если не лучше, когда один из их игроков получал красную карточку³.

Но это не так. Рассматривая матчи четырех крупных европейских лиг за несколько лет, мы видим, что удаление игрока вредит. Очень вредит.

В Испании, Англии и Италии получение одной красной карточки уменьшает ожидаемое количество очков, которые команда может получить за матч, с примерно 1,5 до примерно 1, то есть на треть. В Бундеслиге в течение пяти сезонов с 2005 по 2010 год единственная красная карточка стоила команде практически половины ожидаемых очков, уменьшая их количество с 1,42 за матч без красных карточек до 0,75 с одной красной карточкой. Красные карточки очень дорого стоят: игра в футбол «десять против одиннадцати» – путь к поражению⁴.

Конечно, есть разные виды красных карточек. Удаление Луиса Суареса в четвертьфинале чемпионата мира 2010 года, когда сборная Уругвая играла против сборной Ганы, за то, что он отбил рукой пас головой Домника Адийи на линии, было показателем плохой игры в защите. Это также было явным примером жульничества. Но, что более важно для сборной Уругвая, если бы Адийя забил гол, это также увеличивало вероятность поражения до 75 процентов, с учетом реализации Ганой последующего штрафного удара. Так что в этом смысле это было рассчитанным риском, который оправдывает себя.

Есть красные карточки, которые заставляют команду нести потери в самый разгар матча: вспомните, как Зинедин Зидан ударил Марко Матерацци в финале чемпионата мира 2006 года или Уэйн Руни наступил на Рикарду Кавалью в четвертьфинале этого чемпионата. Можно предположить, что такие случаи более распространены в матчах, когда ваша команда обречена на поражение, когда дела идут плохо и появляется раздражение или когда игрок вскипает в ответ на провокацию со стороны другой команды. С точки зрения статистики, наш простой тест может быть необъективным, склоняясь к тому, чтобы продемонстрировать большое негативное влияние красных карточек. Это значит, что мы должны применить более совершенный анализ, если хотим подтвердить негативный эффект красных карточек и вред, который будет причинен, если просто прятать слабейшее звено.

Применив регрессию к данным всех четырех лиг за пять последних сезонов, при этом принимая во внимание специфические отличия матчей (преимущества игры на своем поле, удары по воротам, голы и фолы), мы можем продемонстрировать связь между количеством красных карточек и вероятностью того, что команда проиграет или победит в матче⁵. Здесь также очевидно, что красные карточки повышают шансы команды на поражение.

Шаг от неполучения ни одной краской карточки до получения одной повышает возможность не получить ни одного очка с 24 до 38 процентов. Если ваша команда получает вторую красную карточку, проигрыш становится наиболее вероятным результатом матча, еще более вероятным, чем получение очка. Шансы заработать три очка понижаются с 36 до 22 процентов, если один игрок команды удален с поля, а шансы против победы повышаются до 7 к 1, когда удаляются два игрока команды.

Самое подходящее сравнение – игра на своем поле. Игра на своей территории, по сравнению с чужим полем, повышает шансы команды на победу с 27 до 42 процентов, при этом понижая шансы на поражение с 32 до 19 процентов. Единственная красная карточка стоит команде 0,42 ожидаемого очка, в то время как изменение места проведения матча со своего на чужое поле стоит команде 0,43 ожидаемых очка. Удаление с поля одного футболиста приблизительно равнозначно получению вашим противником преимущества игры на своем поле⁶.

Полное удаление слабейшего звена, его сокрытие в безопасности раздевалки – то, что просто-напросто не стоит риска. Но сработает ли, если он будет играть на позиции, где может принести наименьший ущерб? Традиционно существует только одно место, где располагаются слабые игроки – правый и левый защитник – Эльбы на поле. Джонатан Уилсон так поясняет теорию Джанлуки Виалли, что «правый защитник – всегда худший игрок команды»: хорошие защитники сдвинуты в центр, хорошие футболисты сдвинуты в полузащиту, а левши так редки, что о них надо заботиться⁷. С другой стороны, Саймон Купер уверен, что «левые защитники никого не волнуют». В качестве примера он приводит Роберто Карлоса, одного из галактикос мадридского «Реала», который «до двадцати четырех лет пасовал, никем не замечаемый»⁸.

ДИАГРАММА 46

ПАСЫ, ВЫПОЛНЕННЫЕ ГОЛКИПЕРОМ ЭДВИНОМ ВАН ДЕР САРОМ ДЛЯ «МАНЧЕСТЕР ЮНАЙТЕД» В МАТЧЕ ПРОТИВ «АРСЕНАЛА» В ЯНВАРЕ 2010 ГОДА

Возможно, много лет назад главный тренер мог спрятать своего худшего игрока, сделав его крайним защитником, но с развитием видеоанализа, обширной агентской деятельности и более интенсивным темпом игры кажется сомнительным, что команда сможет долго скрывать слабое звено. Посмотрим на «Арсенал», столкнувшийся с тем, что Гаэль Клиши, его левый защитник, находился в ужасной форме во второй половине сезона-2009/10. Когда он в конце января участвовал в матче на своем поле с «Манчестер юнайтед», в котором гости победили со счетом 3:1, его мучили скорость и сила Нани, португальского полузащитника гостей. И это не было случайностью: Майкл Кокс с посвященного тактике вебсайта Zonal Marking заметил, что голкипер «Юнайтед» Эдвин ван дер Сар направлял подавляющее большинство своих ударов от ворот в сторону зоны, оберегаемой Клиши (диаграмма 46)⁹.

«Арсенал» не смог спрятать Клиши и был вынужден нейтрализовать прицельную бомбардировку «Юнайтед». Вильям Галлас, центральный защитник, сдвинулся влево, чтобы прикрыть своего крайнего защитника. Сеск Фабрегас и Самир Насри отступили для дополнительной поддержки¹⁰. Это то, что мы назвали бы решением «заткнуть пальцем дыру в плотине»: вы улучшаете и усиливаете слабое место при помощи любых подручных материалов. Это второй вариант, который есть у главного тренера: если у вас есть слабое звено, заставьте других игроков прийти ему на помощь.

Второй вариант: считайтесь с реальностью, усильте его

В этом примере из Премьер-лиги спонтанные попытки «Арсенала» усилить свое слабое звено добились ограниченного успеха – он проиграл «Юнайтед» со счетом 1:3. Но все же, когда слабые звенья выявляются во время матча, команда должна с ходу разработать стратегию прикрытия. Достаточно часто это не работает.

Возьмем La Quinta del Buitre («пятерку стервятников»), пятерых игроков, ставших основой одного из самых знаменитых составов в блестящей истории мадридского «Реала». В 1989 году в полуфинале Кубка европейских чемпионов Лео Бенхаккер, голландский тренер «Реала», привез свою команду на стадион «Сан-Сиро», где она должна была сразиться с ФК «Милан» Арриго Сакки. Первый этап, прошедший в испанской столице две недели назад, закончился ничьей со счетом 1:1 благодаря необычайно удачному голу, забитому голландским нападающим Марко ван Бастеном. После его удара головой мяч ударился о перекладину, затем – в спину голкипера Пако Буйо, а затем, отскочив от нее, медленно запрыгал в сетку.

Но это была настоящая команда «Реала». Они надеялись, что у них есть шансы победить «Милан» даже на его домашнем стадионе. Команда имела в своем распоряжении Эмилио Бутрагеньо, El Buitre, «стервятника», и четырех его соратников: Мичела, Мигеля Пардесу, Мануэля Санчеса и Мартина Васкеса. В нее также входил Пако Льоренте, невероятно стремительный правый полузащитник, обычно использовавшийся в качестве запасного, но в тот вечер вошедший в основной состав, чтобы пробить защиту «Милана».

План эффектно не сработал: Бутрагеньо в итоге был вынужден сместиться, чтобы поддержать правый фланг, что нарушило его партнерство с Уго Санчесом, в то время как Бернд Шустер, полузащитник «Реала», совсем не мог оказать какого-либо воздействия на Франка Райкарда и Карло Анчелотти, основных игроков хозяев поля¹¹. У «Милана» было достаточно простора, и он встретил слабое сопротивление. «Пятерка стервятников» была разбита наголову, проиграв со счетом 0:5¹².

Когда слабое звено усиливается путем не импровизации, а хорошо продуманной стратегии, результаты обычно бывают более впечатляющими. Одна из самых знаменитых тактических схем в истории футбола, катеначчо, была основана именно на этом принципе.

Как объясняет Дэвид Голдблатт в своей автобиографической истории The Ball Is Round («Мяч круглый»), катеначчо как система игры впервые была разработана тренером австрийского происхождения Карлом Раппаном в клубе «Серветт» в 1930-х годах¹³. Его инновация заключалась в удалении игрока с линии нападения, чтобы он играл за тремя центральными защитниками. У него не было прямого противника, он должен был защищать пространство.

Этот тактический ход впечатляюще работал: в 1930-х годах Раппан вместе с «Серветтом», а затем с «Грассхоппером» завоевал семь титулов в швейцарской Суперлиге.

Как и в случае многих инноваций (появление автомобиля, доказательство того, что Земля вращается вокруг солнца, появление телевидения), велись независимые разработки и в других направлениях, особенно в Италии, в поисках способов справиться со слабым звеном при помощи различных тактических построений. Джипо Виани, главный тренер «Салернитаны», пробился из Серии В к высотам итальянского футбола как главный тренер «Ромы», ФК «Милан» и национальной сборной Италии после вспышки вдохновения, озарившей его у доков Салерно и побудившей использовать свободного центрального защитника:

– Не замечающий криков чаек и споров торговцев на причале, он размашисто шел, снова и снова спрашивая себя, как выжать лучшее из своей команды, размышляя, как усилить защиту, которая, несмотря на все его усилия, была губительно уязвимой. Когда он шел вдоль гавани, опять и опять проговаривая про себя проблему, его внимание привлекла лодка. Рыбак выбирал одну сеть, полную рыбы, а затем другую, расположенную сзади, запасную сеть. Это был момент озарения. Некоторые рыбы безопасно миновали первую сеть, но попадались во вторую; он осознал, что именно это требовалось его команде: запасной защитник, играющий за основной защитой, который будет «ловить» нападающих, сумевших проскользнуть¹⁴.

Нерео Рокко из ФК «Милан» и Эленио Эррера из расположенного в том же городе конкурента – «Интернационале» – развили эту стратегию и сделали ее наиболее совершенной. Они совместно придумали систему, которая определяла итальянский футбол в течение как минимум двух поколений. Под их руководством катеначчо стала считаться грубым, циничным, оборонительным, неэлегантным, продуманным стилем игры. Как известно, Рокко сказал своим игрокам: «Бейте ногой все, что движется; лучше всего, если это будет мяч».

Но это не должно затмить то, чем должна быть катеначчо в своей первоначальной форме: способом решения самой важной структурной задачи футбола – защита слабых звеньев команды.

Третий вариант: замените его

Не все главные тренеры могут быть Виани, Рокко, Раппаном или Эррерой. Не все главные тренеры могут бродить вечерами вокруг рыбацких лодок, обдумывая тактические схемы. И не все главные тренеры доверяют своим игрокам прикрывать друг друга или исправлять недоработки выбранных ими систем. Большинство главных тренеров предпочитает все контролировать. А это означает следование примеру Аада де Моса (хотя обычно не в такой грубой манере, как он поступил с Мегрелишвили): определять и удалять свое слабое звено.

Это легко на словах. Посмотрите, как играет ваша команда, выясните, какой игрок играет хуже всех, и поставьте на его место замену.

Это имеет большее отношение к искусству замены, как доказали исследования, проведенные в последнее десятилетие.

Научные сотрудники Университета Овьедо и Технического университета Лиссабона обнаружили, что подавляющее большинство игроков, покидающих поле на замену, являются полузащитниками, а 40 процентов всех замен представляют собой замену полузащитника на полузащитника¹⁵. Большинство нападающих заменяются другими нападающими, но опять же 40 процентов из них заменяются полузащитниками. Защитники заменяются реже всего, и защитники и нападающие редко заменяют друг друга.

По словам Брета Майерса, когда-то известного игрока входящей в Объединенные футбольные лиги команды «Ричмонд Кикерс», а теперь профессора в области управления и руководства в Университете Вилланова, только небольшая часть замен происходит в первом тайме и очень мало происходит в первые шесть минут матча¹⁶. Его примеры матчей в Премьер-лиге, Ла Лиге и Серии А показывают, что большинство первых замен происходит во время перерыва между таймами и между пятьдесят шестой и шестьдесят пятой минутами матча. Большинство вторых замен происходят между шестьдесят шестой и восьмидесятой минутами, а третьи замены происходят в последние десять минут (плюс в случаях травм) матча (диаграмма 47).

Является ли это лучшим способом использования замен? Является ли это способом не просто заменить слабейшее звено, но и заменить его с максимальным эффектом?

ДИАГРАММА 47

ХРОНОМЕТРАЖ ЗАМЕН

У Майерса есть ответ. Взяв те же примеры матчей, что продемонстрированы в диаграмме 47, он использовал методики интеллектуального анализа данных, чтобы проверить, являются ли определенные минуты, с сорок пятой до девяностой, решающим моментом для различения хороших замен от тех, которые, вероятно, происходят слишком поздно, чтобы оказать влияние на окончательный результат.

Статистическое программное обеспечение может проверить, могут ли главные тренеры, чьи команды играли вничью и кто заменил игрока в перерыве между таймами, с большей вероятностью избежать поражения, чем те, кто выполнил первую замену на определенной минуте после перерыва – сорок седьмой, сорок восьмой и так далее. Оно также может проверить, имеет ли это значение, если клуб шел сзади, на одном уровне или впереди, когда главный тренер сделал замену.

Майерс превратил это в псевдоэксперимент, взяв критерии замен, больше всего обещавших успех, в качестве примера и затем проверив их на намного большей выборке результатов матчей, куда входили Бундеслига, чемпионат мира и Главная футбольная лига. То, что он обнаружил, было не чем иным, как рецептом успешных замен, руководством по искусству замены игроков.

В соответствии с его открытиями, если команда проигрывает, то для максимального успеха ее главный тренер должен сделать свою первую замену до пятьдесят восьмой минуты, вторую – до семьдесят третьей минуты, а третью – до семьдесят девятой. Если его команда не проигрывает, не имеет значения, когда он сделает замены¹⁷.

Если это поразит вас некоторой агрессивностью, помните, что мы ищем способы справиться с нашим слабейшим звеном. Каждый игрок обладает ожидаемым уровнем эффективности, и можно сказать, что те игроки, которые обладают лучшими ожидаемыми уровнями эффективности, начинают игру. Этот уровень в ходе матча понижается, и в какой-то момент ожидаемый уровень эффективности запасного игрока начинает превышать уровень уставшего и неэффективного сокомандника. Именно тогда и надо делать замену.

Этому правилу, кажется, следует не так много главных тренеров, как видно на диаграмме 48. Ступенчатая линия, идущая вниз по центру горизонтальных столбиков, отделяет те матчи, в которых главные тренеры следовали правилу, от тех, в которых они не следовали правилу. Кроме того, столбики расположены сверху вниз по частоте следования правилу. Большее количество главных тренеров придерживается принципа, который мы могли бы назвать < 58 < 73 < 79, в чемпионате мира и Главной футбольной лиге, чем в любой другой лиге, при этом главные тренеры в Премьер-лиге и Бундеслиге оказались самыми консервативными относительно замен. Примерно в 44 процентах национальных сборных в чемпионате мира проводились агрессивные замены, когда они отставали, в Премьер-лиге так поступали менее четверти проигрывающих команд.

ДИАГРАММА 48.

Влияние замен на дефицит голов

Дополнительная информация содержится на диаграмме. Затемнение на столбиках отличает те матчи, в которых команды смогли уменьшить или уничтожить дефицит после замены («Да»), от тех, в которых количество голов осталось тем же или даже изменилось не в их пользу («Нет»). Как показывает относительная доля темного и светлого затенения на столбиках, консервативная замена главными тренерами в Бундеслиге или Премьер-лиге могла стоить их командам очков.

В Премьер-лиге, когда главные тренеры следовали принципу < 58 < 73 < 79, в 40 процентах случаев их клубы снижали нехватку голов и часто заканчивали игру вничью, в то время как другие, медленнее осуществляющие замены, снижали нехватку голов только в 22 процентах случаев. В соответствии с этой теорией несклонные к заменам тренеры, например Юрген Клопп из дортмундской «Боруссии» и Рафаэль Бенитес из «Ливерпуля», лишили свои команды шанса сохранить одно очко или даже больше, находясь в проигрышной позиции. Бенитеса часто обвиняли в руководстве «по числам»; возможно, дело было именно в этом, но если говорить о его заменах, кажется, что он использовал неправильные числа.

В каждой лиге правило < 58 < 73 < 79 предлагало б?льшую надежду на возвращение на прежние позиции, чем любая другая схема замены. Самая большая разница наблюдалась в Серии А, где это правило приносило 52 процента вероятности «вытянуть» что-нибудь в матче, по сравнению с 18 процентами, если не следовать этому правилу.

Те главные тренеры, которые никогда не следовали этому правилу, дорого поплатились. Возьмем Хосе Луиса Олтру из «Тенерифе», который ни разу не использовал правило < 58 < 73 < 79 для замены игроков основного состава. Команда смогла осуществить всего два возвращения на прежние позиции в матчах, где она уступала, исправно переходила в лигу ниже уровнем, и главный тренер был уволен.

Причина, по которой некоторые главные тренеры отказываются следовать правилу, очевидна: они просто неправильно определили тот переходный момент, когда объективная эффективность игроков достаточно снижается для того, чтобы замена была оправдана. Но почему главные тренеры не могут осуществить замену в нужное время? Психологи не удивились бы. Задержка – обычная проблема при принятии человеком решений: главные тренеры привязаны к начальной оценке различия в эффективности (они «доверяют» основному составу). Эта привязанность (она называется якорением) означает, что им трудно определить более изменчивый переходный момент, поэтому они ждут до тех пор, пока свидетельства ослабевающей эффективности не становятся бесспорными. Но к этому времени часто бывает слишком поздно. Главный тренер должен произвести замену до того, как ему скажут об этом глаза и мозг.

Игроки, что усугубляет ситуацию, не всегда хотят, чтобы их удалили с поля, если только они не получили травму. Они специалисты в том, чтобы заставить главного тренера поверить, что им еще есть что показать, что делает оценку их уровней эффективности еще более сложной.

В одном исследовании, выполненном спортивным ученым Крисом Карлингом из «Лилля» и его коллегами, для прослеживания таких вещей, как дистанция, пробегаемая игроком, интенсивность и частота пробежек и время, требуемое для восстановления после очень интенсивных усилий, использовалась компьютерная система¹⁸. Карлинг и его команда не обнаружили никакой разницы между уровнями эффективности в первом и втором таймах тех игроков, которые были заменены.

Кажется, это предполагает, что спада физической активности нет, так что нет причины делать замену. Но нет: еще одно исследование, в котором Карлинг принимал участие, рассматривало производительность игроков после того, как их сокомандник был удален с поля. Оно показывает, что футболисты – специалисты в том, чтобы задавать себе темп и действовать не на полную мощность¹⁹.

В результате утомление может не проявляться в их среднем коэффициенте эффективности; это может быть не видно со скамейки запасных. Оно проявляется, когда они стараются перейти от 90 процентов эффективности, показателя, с которым они действуют, к 95 процентам, необходимым им, чтобы подбежать и попытаться перехватить мяч или подпрыгнуть и выполнить удар головой. В начале матча они могут с легкостью это делать. Позже, когда они задают себе темп, достижение требуемой эффективности уже невозможно.

Но решающим свидетельством является не то, как замененные игроки проявляли себя на поле, а то, как действовали те, кто пришел им на замену. Карлинг и его соавторы обнаружили, что в то время как вышедшие на замену нападающие также казались задающими свой темп, вышедшие на замену полузащитники (вспомните, что это является наиболее частой заменой) «пробегали б?льшую общую дистанцию и более энергично, и им требовалось меньше времени на восстановление между требующими большого напряжения действиями по сравнению с другими полузащитниками команды, которые оставались на поле»²⁰.

Другими словами, игроки, которые приходят на замену, действуют на более высоком уровне, чем игроки, которые покинули поле. Если главный тренер ждет очевидных признаков утомления, он может произвести замену слишком поздно. Возможно, он примет лучшее решение, последовав такому правилу, как < 58 < 73 < 79.

Во время своего злополучного руководства «Портсмутом» в сезоне-2009/10 Аврам Грант мог бы последовать этому правилу в двадцати одном матче. Он сделал это только в четырех. В двух из этих случаев его команда компенсировала свою нехватку голов. В семнадцати других матчах, когда он не следовал правилу, нехватка голов оставалась той же, а в четырнадцати случаях возросла. Если бы он следовал правилу, результаты «Помпи» могли бы быть достаточными для того, чтобы избежать перехода в низшую лигу.

Четвертый вариант: попробуйте его улучшить

Действительно хороший главный тренер возьмет свое слабое звено под крыло, даст ему преимущества всей своей мудрости и сделает его лучшим игроком. Мы думаем, что для этого в течение недели тренеры должны обязательно делать две вещи: разрабатывать тактику, чтобы попытаться скрыть степень слабости этих звеньев, и тренировать так, чтобы выправить слабые стороны игроков. В общих чертах, есть две категории слабости – в действиях и в мастерстве. Первое требует от менеджера мотивации, второе – обучения.

A: Заставьте его усердней работать

Помимо вдохновляющих речей, побуждений действовать интуитивно и суровых тренировок, умный главный тренер, часто неосознанно, использует эффект Кёлера для повышения усилий своих слабых звеньев.

Этот феномен назван в честь Вольфганга Кёлера, главы кафедры психологии Берлинского университета в 1920-х годах. Кёлер – воодушевляющая личность, он создал великолепную команду, куда вошли настоящие галактикос современной психологии, но она была расформирована в 1933 году после прихода к власти нацистов. Многие из тех, с кем он работал, уехали из Германии в Америку, а его коллеги-евреи лишились должностей.

Но Кёлер не страдал молча. В апреле 1933 года он написал последнюю статью в немецкой газете, критикующую нацизм, – следующие подобные статьи стали появляться только через двенадцать лет, после смерти Гитлера, а затем скорбел по поводу введения обязательного нацистского приветствия в начале лекций, сказав своим студентам (некоторые из них, несомненно, были сторонниками власти), что он «не разделяет идеологии, которая обозначается или используется для обозначения»²¹.

Учитывая его работу, неудивительно, что Кёлер сохранил силу воли, чтобы с достоинством выделяться на фоне лояльности своих разогнанных и страдающих бывших коллег.

Путем проведения ряда очень простых тестов, выполненных на членах берлинского гребного клуба, Кёлер продемонстрировал, что командная работа может значительно повышать мотивацию. Во-первых, он проверил, как долго каждый стоящий гребец, держа и вращая шест, к которому прикреплен груз весом сорок один килограмм, может удерживать груз, чтобы он не коснулся пола.

Затем он удвоил вес, поставил гребцов в пары и проверил, как долго они могут вращать вместе более тяжелый шест. Это задача на слабое звено, так как груз был слишком тяжел для того, чтобы его держал один человек: восемьдесят два килограмма должны были упасть на пол, когда мышцы более слабого партнера не выдержат. Кёлер обнаружил, что более слабые гребцы продержались значительно дольше, когда были в парах, чем когда справлялись с задачей в одиночку. Таким образом, он выделил одну из ключевых характеристик психологии: повышение энтузиазма и усилий и выносливости достигается благодаря работе в команде.

Но только в 1990-х годах психологи начали анализировать причины, стоящие за открытиями Кёлера. Они обнаружили две причины этого эффекта: процесс социального сравнения, где индивиды действуют лучше, работая с более сильным партнером, и условие «незаменимости», где индивиды не хотят подводить группу и чувствуют, что их вклад жизненно необходим для коллективной эффективности. Или, говоря более прямо, эффект Кёлера происходит благодаря тому, что слабые звенья начинают работать усерднее, чтобы не отставать, будь то попытка соответствовать своим более сильным коллегам или причина заключается в том, что они считают свою роль не менее важной. Эти два фактора одинаково важны для помощи в улучшении слабого звена²².

Есть достаточно свидетельств тому, что это применимо к миру спорта.

Возьмем Джейсона Лезака, лучшего пловца американской команды в эстафете вольным стилем на Олимпийских играх 2008 года. Лезак не был сильнейшим пловцом команды, несмотря на то что был поставлен на решающий этап, и должен был выступить против Алена Бернара, спортсмена последнего этапа французской команды и обладателя мирового рекорда в плавании на 100 метров вольным стилем. Хуже всего было то, что, когда Лезаг начал свой этап, он отставал на целый корпус.

Но это не имело значения. Лезак проплыл 100-метровый этап эстафеты быстрее всех в мировой истории, за 46,06 секунды, обеспечив США золото. Его реакция была быстрее, чем у Бернара, на 0,67 секунды, и он опередил француза на 0,08 секунды – за это время вы не успеете и глазом моргнуть²³. Какова причина того, что Лезак, завоевавший всего две индивидуальные медали в крупных соревнованиях, проявил просто сверхчеловеческие способности? «Я – часть команды, и сегодняшний день не исключение. Мы собрались с ребятами и сказали: «Мы не команда из четырех по сто. Мы – одно целое»²⁴.

Лезак – не единственный пловец, продемонстрировавший эффект Кёлера. Недавнее исследование всех эстафетных команд, выступавших на Олимпиаде в Пекине, подтвердило существование такого эффекта²⁵. Те спортсмены, которые плыли второй и третий этапы, превзошли свои персональные показатели в среднем на 0,4 процента, а те, которые плыли последний, самый важный этап, превзошли свои индивидуальные показатели на 0,8 процента. Значительное преимущество в спорте решается в мгновение ока. Поднимающие грузы гребцы Кёлера открыли настоящий феномен, который может оказать влияние на все команды, в бизнесе и спорте, в том числе, конечно, в футболе²⁶.

Нельзя сказать, что можно с легкостью использовать эффект Кёлера. Это может означать, что главный тренер убеждает игрока, зарабатывающего миллионы, обладающего льстивым агентом и окруженного восторженными поклонниками, что он является худшим игроком команды. Это было бы интересным разговором, хотя и невозможным. Возможно, искушенный главный тренер смог бы подобрать какое-нибудь объяснение, вроде недавней травмы, грубой игры противника или его собственных ошибок как босса, чтобы уменьшить недовольство игрока. Затем главный тренер должен заставить неудачливого игрока поверить, что он может улучшиться, и показать ему путь и программу тренировок, которые должны сработать. Кроме того, главному тренеру придется продвигать в клубе философию, что футбол – игра слабейшего звена и потому важен вклад каждого.

Это может быть проще в некоторых командах, таких как специальные военные подразделения, где разница между членами команды в заработной плате и нематериальных поощрениях не так велика, как в современном футболе. Хотя игра говорит, что важен каждый, зарплаты говорят, что некоторые «важнее» других.

Самое главное, что главный тренер должен получить одобрение думающего о команде сильнейшего звена, одного из тех футболистов, которые первыми приходят на тренировку утром и уходят последними поздним вечером, пропагандируя идею максимальных усилий и одновременно делая все для возникновения мыслей о том, что их успех объясняется тяжелым трудом, а не истинным талантом. Это лучше с точки зрения мотивирования слабого звена, которое может сравняться с сильным звеном в действиях, если не в виртуозности.

Есть бесчисленные примеры сильных звеньев, которые не соответствуют этому шаблону. Аллен Айверсон, суперзвезда баскетбола, во время одной известной пресс-конференции высмеял идею о тренировках и назвал ее «глупой»²⁷. Пол Макграт, когда играл в «Астон Вилле», или Ледли Кинг в «Тоттенхэме» были не настолько самоуверенны, но необходимость лечить травмы мешала им тренироваться в течение недели. Есть бесчисленные бразильские нападающие (Адриано, Эдмундо), которые регулярно пропускают тренировки, надеясь на свои врожденные способности. Эффект, который оказывается на игроков, не обладающих такими талантами, будет сильным: работай как хочешь, ты все равно не достигнешь моего уровня. Для команды это плохо.

Неудивительно, что одной из суперзвезд, которые соответствуют шаблону, является Лионель Месси. Он никогда не считал тренировки глупыми или неважными. Вы никогда не застанете его, повторяющим насмешливые слова Айверсона на пресс-конференции:

«Мы сидим здесь, предполагается, что я – ключевой игрок, и мы говорим о тренировках». Сокомандник Месси Жерар Пике замечает: «Он может сказать: «О’кей, я лучший, но на тренировке это меня не волнует, я могу лениться». Но на тренировках он работает на том же уровне, что всегда. Это невероятно»²⁸. Конечно, Пике вовсе не является слабым звеном, но все равно на тренировках работает намного усерднее, чем делал бы в другом случае.

Б: обучите его новым умениям

Футбол – не тот вид спорта, где усилия значат больше, чем умения; более того, техника, физические способности и сообразительность важны не менее, а то и более. Во многих случаях главные тренеры обучают своих игроков, особенно слабые звенья, наглядно. Это может принять форму коллективной тренировки: Хави Эрнандес рассказал, что во время тренировок «Барселоны» большое внимание удаляется упражнениям в коротких пасах, так что даже игрок с самой плохой техникой улучшается, пасуя и двигаясь, пасуя и двигаясь. Некоторые тренеры даже устраивают определенным игрокам индивидуальные тренировки, чтобы улучшить конкретные характеристики их игры: Рафаэль Бенитес, работая в «Ливерпуле», проводил целые дни, обучая Райана Бабела тому, как более эффективно варьировать игру на фланге.

Для мотивации и улучшения действий слабого звена главный тренер не обязан делать все сам. Более того, он может структурировать команду и создать культуру клуба, поощряющую развитие мастерства. Чтобы понять, как это может происходить, мы снова должны на некоторое время отвлечься от футбольного поля, но на этот раз обратим внимание не на пловцов в бассейне, а на портних швейной фабрики, производящей женскую одежду²⁹.

В течение многих лет работницы фабрики «Корет» в северной части Калифорнии шили на условиях индивидуальной сдельной оплаты: им платили пять центов за шлевку, и чем больше шлевок они шили, тем больше им платили. Именно так делалось всегда, но это привело к некоторой неэффективности: пол фабрики был загроможден тележками с недошитыми изделиями, так как находящиеся в работе предметы одежды перевозили от стола к столу, где они ждали очередного куска ткани.

В 1995 году фабрика «Корет» перевела некоторые цеха на «модульное» производство – появились команды, шившие определенные предметы одежды целиком. Они получали единую сумму за каждое готовое изделие, которая делилась между всеми членами команды. Руководство «Корета» думало, что производительность упадет (будет сшито намного меньше юбок), но это будет лишь побочным результатом уменьшения брака и повышения качества, так как больше огрехов будет замечаться быстрее³⁰.

Все сотрудники до этого работали по индивидуальной системе, и только некоторые из них перешли на «модульное» шитье. Это было идеальной лабораторией (с числами «до» и «после» и контрольной группой портних, до сих пор работающих сдельно) для тестирования влияния принадлежности к команде на эффективность.

Результаты, обнаруженные экономистами Бартоном Хамильтоном, Джеком Никерсоном и Хайдео Оуэном из Университета Вашингтона в Сент-Луисе, были впечатляющими и неожиданными. В среднем наблюдалось повышение производительности на 18 процентов, по большей части это объяснялось командным эффектом. Три команды превысили производительность своих лучших работников. Команды с обладающими высоким уровнем мастерства работниками были более продуктивными, но производительность повысилась и в командах с очень разным уровнем мастерства³¹.

Последнее является важнейшим. Менее умелые работники улучшили работу из-за эффекта Кёлера, а также из-за лучших портних, поделившихся своими знаниями. На другой фабрике 90 процентов «модульных» работников сказали, что «неформальное обучение», которое они получили будучи членами команды, улучшило их работу³².

Футболисты не отличаются от них. Отчасти вдохновленные опытом «Корета» швейцарские экономисты Эгон Франк и Стефан Нюш исследовали эффективность клубов Бундеслиги с 2001/02 до 2006/07³³. Они не смотрели только на удары по воротам и голы, вместо этого они использовали данные о матчах от Opta Sports, чтобы создать коэффициент эффективности для каждой позиции. Это позволило им вычислить средний уровень способностей для каждого матча и клуба на поле, а также разброс способностей среди одиннадцати игроков.

Их анализ подтверждает и теорию кольцевого уплотнителя, и роль обучения. Если коротко, когда «Ганновер-96» играет против «Гамбурга», исход матча определяется удачей (конечно), затем тем, какая из команд играет на своем поле, затем тем, у какой команды средний уровень способностей выше, и, наконец, какой клуб обладает более узким разбросом способностей. Лучше иметь команду, уровень всех игроков которой составляет 70 процентов, чем команду, где два игрока обладают уровнем 100 процентов, большая часть – 70 процентов, один неуклюжий футболист – 50 процентов и один ужасный – 30 процентов. Сильные звенья не выигрывают матчи. Слабые звенья проигрывают их.

Но в течение сезона истинно обратное: то, на какой строке таблицы вы окажетесь, определяется средним уровнем способностей (мюнхенская «Бавария» займет строку выше, чем «Кайзерслаутерн»), а затем – более широким разбросом способностей в команде в целом, а не только в основном составе. Если говорить о сезоне, то в вышеприведенном примере «Ганновер-96» получил бы лучший результат с командой, включающей двух суперзвезд и два слабых звена, при условии, что лучшие игроки преобразуют и подтягивают более слабых. Как установили Франк и Нюш: «Профессиональный футболист тратит до восьми часов в день на подготовительную деятельность, связанную с футболом. Здесь неоднородность способностей должна повысить эффективность команды, так как это позволяет менее способным игрокам учиться у своих более талантливых сокомандников. Более того, диспропорция способностей также оказывает влияние на общую норму производительности и в результате давление со стороны команды во время тренировок»³⁴. Другими словами, как и в случае медленных портних фабрики «Корет», слабые звенья футбольной команды могут получить стимул работать усерднее и учиться играть совершенней со стороны сильных звеньев.

Тогда главный тренер должен постараться создать такую культуру клуба, в которой слабые звенья готовы просить помочь и будут слушать советы. Когда главный тренер покупает суперзвезду, он должен осознавать, что он покупает не просто голы и удары через себя и пяткой, он также покупает набор привычек и установок, желание помочь и преданность товарищам по команде. Эти качества могут быть так же важны, как то, что звезда делает на поле, из-за того влияния, которое они оказывают на слабых игроков.

Пятый вариант: продайте его

Некоторые слабые звенья нельзя спрятать или улучшить. Некоторые игроки просто не станут лучше вне зависимости от всех ваших усилий им помочь. Они ничему не научатся у партнеров и не смогут держаться на уровне товарищей по команде. Их усиление может ослабить другие зоны на вашей стороне поля, и они слишком часто становятся игроками, которых надо заменять. Это оставляет только одно решение.

Каждый футболист рано или поздно покидает клуб, будь то из-за денег, амбиций, возраста, уменьшения способностей или просто желания сменить обстановку. Решение часто находится в руках одного человека – главного тренера. Это влечет за собой определенные риски. Главный тренер может сказать, что сделал все, что мог. со своим худшим игроком. Убедившись, что игрока можно продать, главный тренер может сказать, что ему нужны средства, чтобы потратить их на подписание нового контракта. Но прав он или нет, во многом зависит от его компетенции. Если клуб хочет знать, что продажа игрока – правильное решение, он должен быть уверен в том, что обладает правильным главным тренером.

Через восемь месяцев после своей позорной ранней замены Хаим Мегрелишвили был помещен «Витессом» в список трансферов. Но незадачливый израильтянин одержал маленькую победу. Он не был продан Аадом де Мосом. Слабое звено «Витесса» по крайней мере продержалось дольше своего главного тренера, чей контракт был расторгнут всего через шесть недель после замены на шестой минуте. Клуб решил, что де Мос был еще большей проблемой как тренер, чем слабое звено – как защитник.