ГЛАВА 7 СКАУТЫ

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

ГЛАВА 7

СКАУТЫ

Для людей, неоднократно наблюдавших столкновения футбольных суппортеров, очевидно их сходство с военными маневрами, а как вы можете узнать из военной истории, любая армия хороша настолько, насколько хороша ее разведка. Полиция прилагает немалые усилия для сбора информации о футбольном насилии и пытается вести себя соответственно, а различные академические исследовательские группы собирают информацию и готовят отчеты, читать которые обычно просто смешно. Сбор информации для организованных футбольных группировок, между тем, работа скаута, который играет одну из наиболее уважаемых, и наиболее опасных, ролей в организации футбольного насилия. Человек, играющий эту роль, как правило, ничем не выделяется, но для них преимущество и состоит в том, чтобы выглядеть как типичный любитель футбола. Обычно они работают в паре, и хотя почти всегда это особи мужского пола, мы встречались с человеком, который регулярно занимался разведкой со своей подругой. Он уверял нас, что люди сразу переставали обращать на него внимание, как только видели, что с ним женщина. Их работа крайне важна, так как они намечают планы и рекогносцируют местность, что позволяет лидерам планировать нападения и устраивать засады во время выездов, и горе им. если их информация неверна, потому что банда может потерпеть тяжелое поражение и даже потерять с таким трудом завоеванную репутацию. История фирмы “Челси”, которая покинула Лидс и вернулась ночью в ночной клуб, но только в неправильное место и угодила в засаду, отличный тому пример.

Хороший скаут ценится на вес золота, и он должен быть весь без остатка предан своему клубу — он крайне редко бывает на выездных матчах своей команды. Он всегда идет на один или два матча впереди, смотрит и замечает, где собираются мобы противника, где они пьют и как идут на стадион. Если он станет свидетелем засады или чего-нибудь в этом роде, тем лучше. Любой моб имеет свою излюбленную тактику, и если вы видели ее в действии, то вам легче спланировать контрмеры.

Мы говорили со многими скаутами, кто, без исключения, и по ясным причинам, пожелали остаться анонимами. Все они предоставили очень живые и интересные сообщения о том, что они делают и почему, и хотя кто-то может быть недоволен тем, что к таким людям относятся с уважением, самое ужасное, что никто из них не испытывал раскаяния или угрызений совести — часть этих людей ответственны, прямо .или косвенно, за крупнейшие инциденты, связанные с футбольным насилием. Все они заняты на уважаемых работах, что весьма важно, потому что в части случаев они вынуждены тратить огромные деньги на посещение матчей, которые сами по себе их абсолютно не интересуют. Их мотивация зиждется на одной только любви к своей команде, вере в то, что они делают, и жестокой гордости за репутацию их уважаемых группировок.

Следующие репортажи достаточно типичны для тех вещей, о которых мы говорили, и дают представление, о том, чем сопровождается сбор и использование информации, часто с сильнейшим эффектом.

Выезд в Оксфорд

Несколько сезонов назад я время от времени занимался разведкой для своего клуба, одного из крупнейших лондонских клубов. В Кубке нам выпало играть с “Оксфордом” на выезде, и так как парни не играли на Мэнор Граунд [стадион клуба “Оксфорд Юнайтед”] уже несколько лет, в основном потому, что “Оксфорд” — голимая второсортная команда, я, получил задание съездить туда и посмотреть, что к чему. С моей работой (я работаю в одном из ведущих банков) мне было нетрудно найти знакомого в университете в Оксфорде. И вот однажды в пятницу днем я выехал на М40, один, чтобы остановиться у своего старого приятеля, который поддерживает другой лондонский клуб.

Наконец, около восьми часов мы были в городе и проводили время за выпивкой со студентами. Как обычно, разговор скоро зашел о футболе — или, лучше сказать, я направил его в эту сторону — и я начал выкачивать из пьяных студентов информацию, которая быстро заполняла ячейки моей памяти. Быстро стало ясно, что у “Оксфорда” довольно уважаемый маленький моб, состоящий из хард-кора численностью примерно в 100 человек и достаточно большого окружения, участвующего в особо важных случаях. Я быстро заучил, где встречаются все эти из Оксфорда, и где собираются фаны с окраин, прежде чем двинуться в город, чтобы выпить перед игрой. У них не было реальной организации среди фанов, что не удивительно: второсортный клуб означает второсортных фанатов, и если им что-то удавалось, это происходило обычно спонтанно. Хотя местные газеты пестрели статьями о нашем приезде, ожидавшемся через несколько недель, единственными, кто начал беспокоиться, была полиция, которая полагала, что все билеты на игру будут распроданы. Что я и хотел услышать.

На следующее утро, после успешной борьбы с похмельем, я опять заговорил о футболе и обнаружил, к своему вящему удивлению, что “Оксфорд” играет дома в этот день. Было нетрудно упросить моего приятеля и двух его соседей по квартире пойти на игру, однако перед этим я отправился в город под предлогом необходимости сделать несколько покупок. “Оксфорд” играл с другой второсортной командой, но уже в одиннадцать я увидел несколько маленьких мобов приезжего клуба численностью примерно в 15 человек каждый, перемещавшихся по центру города; я полагаю, в целях разведки. Однако нигде не было видно фанов “Оксфорда”, и это начало интересовать меня, так как это означало, что они собираются где-то еще. Никто не может чувствовать себя здесь свободно, разве не так?

Я начал следовать по пятам за одной из этих групп, чтобы понять, где собираются они и где враги, по крайней мере по их мнению. Я уже начинал думать, что “Оксфорд” — полные лохи, когда эта группа подошла к одному пабу, и тут все началось. Из паба вылетели парни, прыгнули на этот маленький моб и прессанули их прежде чем они поняли, что происходит, и так же быстро свалили. Пока я смотрел на это, с уважительной дистанции, конечно, настроение у меня испортилось, потому что я, то есть тот, кто должен был смотреть за ними, не имел ни малейшего представления о том, где они были. Хорошенькое дело.

Оттуда я отправился на вокзал, который располагался на противоположном от стадиона конце города. Опять же, я не заметил никого, кроме прибывающих фанов противника. Это уже становилось скверным. Все совершенно отличалось от того, что я ожидал увидеть. Но судя по количеству полисов, ситуация, как обычно, была довольно тяжелой.

Настало время встретиться с моими приятелями в их излюбленном месте и отправляться на стадион. Когда я вошел, я испытал настоящий шок. Здесь был их моб — или, по крайней мере, его большая часть — и мои приятели сидели и пили с ними. Я тоже сел рядом, и, после стандартного “кокни ублюдок” был быстро принят и начал говорить о футболе. Я рассказал им, что видел некоторых их парней в действии, и они сказали, что это их обычная тактика: все произойдет после игры, так как суппортеры рассеяны по прилегающим территориям; они встретятся на стадионе и пойдут оттуда.

Так как значительная часть этой информации контрастировала с тем, что я услышал предыдущей ночью, то я убедился, что сделанный мной вывод об их почти полной дезорганизованности в целом верен, но что для своего уровня они выглядят неплохо Также ясно, что они не смотрят вперед и не думают о нашем приезде, потому что думают, что им нечего бояться, если их только не превзойдут численно.

Мы отправились на стадион около 1.30 и прибыли незадолго до двух. Большинство из них околачивались вокруг примерно до 2.30, а потом пошли на домашний сектор. Обычное дело, действительно, и после абсолютно неинтересной игры мы покинули трибуну, собравшись вместе со всеми парнями, которых я встретил в пабе, чтобы идти встречать фанов противника, когда они выйдут со своего сектора. Как обычно, полиция контролировала ситуацию в этом районе, и мобы были разведены в противоположных направлениях. Но я уже видел и слышал достаточно. Я знал, где их банды пьют, сколько их примерно, в какое время они выдвигаются на стадион, и представлял себе, как они будут действовать, если что-то произойдет. Все это. учитывая тот факт, что я видел их “бей-беги” шоу в действии, значило, что у меня было все, в чем я нуждался.

Когда в среду я встретился с парнями из своего настоящего клуба, я представил им подробный отчет. Было очевидно, что, поскольку это кубковая игра, парни хотят устроить шоу, то есть нечто такое, что Оксфорд бы запомнил, и я выдвинул несколько идей, пришедших мне на ум во время утренней субботней прогулки по их городу. Вооружившись картой, я наметил два-три наиболее желательных для посещения паба, но важнейшей точкой была автостанция на кольцевой дороге к северу от города. Перед игрой там встречались множество фанов, и они не будут ждать нас там, так как это место находится по другую сторону Оксфорда от Лондона. 50 или около того хард-кора плюс окружение отправятся туда, другой моб на железнодорожный вокзал, а остальная часть банды наведается в пабы, после чего все встречаются у стадиона в два часа. После игры все выдвигаются в центр города, чтобы хорошенько выпить и продолжить рэмпейдж. Проще простого. Все планы на выезд были согласованы и распространены среди нужных людей. Беспокоило лишь присутствие полиции, она специально готовилась к нашему приезду, но мы знали, что если кого-то повяжут, то все равно отпустят после игры или утром, как всегда.

Ну вот и все, на этом закончилось мое участие в данном инциденте. Я люблю слушать рассказы о матчах, для которых я осуществлял разведку, и обычно все, что достается на мою долю — это рассказ фронтлайнеров несколько дней спустя. Однако в тот раз мне позвонил мой приятель и рассказал, что наши парни приехали в город и перевернули Оксфорд вверх дном. Всюду, где собирались группы местных фанов, они были погнаны. “Это было чертовски неосторожно с их стороны”, — сказал он. Он слышал, что местные попытались применить свое “бей-беги” из паба, когда заметили неподалеку маленький моб. который в действительности был только половиной банды, а остальные ждали в 20 метрах позади. Они выбежали из паба и угодили прямо в ловушку, где получили свое. Если бы только он знал — все это было как раз то, что я и ожидал услышать. Он также рассказал мне о большом махаче на автостанции на кольцевой дороге, где “ублюдки кокни” тоже погнали местных. Все это, ну конечно же, стало для меня полным сюрпризом, и по сей день ни он, ни кто-нибудь еще не догадался. Еще бы, поэтому я и есть один из лучших скаутов. Моя информация всегда попадает в точку, вы сами видели.

Запалились

Я занимаюсь разведкой по двум причинам. Во-первых, нет ничего лучше, чем спланировать нападение, а потом слушать, как все прошло, а во-вторых, хотя я люблю драться, я не могу рисковать своим здоровьем из-за работы, и могу помочь парням, только будучи скаутом. Так как моя семья проживает в Мидлэнде [так называемые “Средние Земли” — часть Англии, где находятся например, Лестер, Ковентри и др.], я обычно выполняю разведывательную миссию на играх в этом регионе, а это значит, что я не могу бывать на играх нашей команды поблизости от дома родителей. Также мне часто приходится бывать на совершенно неинтересных матчах, а в случае, о котором я хочу рассказать, меня вычислили, что привело к большим неприятностям.

Тогда все было хуже всего — я отправился на разведку на Сэнт-Эндрюс [стадион клуба “Бирмингем Сити”], так как мы должны были играть в ближайшем будущем с “Бирмингем”, и парни хотели повеселиться. Мы с приятелем приехали примерно в одиннадцать часов и припарковались неподалеку от стадиона. Через примерно полчаса мы уже находились в пабе вместе с фанами Синих [цвета “Бирмингема”]. Для них с ног до головы мы были фанами “Бирмингем”: мы знали свою работу и были в курсе всех их последних результатов и состава, и на несколько вопросов, заданных нам, ответили быстро и правильно, как обычно. Неприятности начались, когда мой приятель в разговоре о драке на их матче сделал ошибку, сказав “они” (“Бирмингем”) вместо “мы”. Хотя большая часть парней, сидевших с нами за столиком, ничего не заметили, тупые кретины, двое вдруг стали гораздо серьезнее и стали засыпать нас вопросами о других играх.

Когда ты родился в Мидлэнде, но живешь на юге, хотя болеешь за команду из Мидлэнда, сложно объяснить, почему тебя никто не знает и почему ты бываешь только на своем (их) стадионе. Чем больше мы пытались вывернуться, тем глубже увязали. В конце концов я попытался свести все к избитому “В общем-то, я не так уж часто бываю на матчах. Я просто повторяю то, что слышал от других”, но ублюдки почуяли крысу, или, точнее, двух. Я понял, что у нас большие, большие неприятности. Внезапно один из них прямо спросил нас: “Вы скауты?”

Я посмотрел на него и ответил: “Да.”

“Откуда?”

В этот момент уже весь паб смотрел на нас с выражением беспредельной ненависти на лицах, и когда я ответил, это выражение усилилось в десятки раз. “Ну ладно, тогда поговорим по-другому.” Мало нам не показалось. Ублюдки даже забрали у нас бумажники и ключи, что было еще хуже, чем просто избиение. По крайней мере моя машина осталась цела, хотя несколько вмятин на ней я все же заметил.

Все это, конечно, дало хороший повод нашим парням для издевок надо мной, и если сегодня кто-то хочет побольнее уязвить меня, достаточно просто сказать: “Брамми, брамми!” [так называют жителей района, в котором находится Бирмингем, Вулвергеминтон и некоторые другие города]. Но все стало еще хуже, когда мы сыграли с ними, потому что парни попытались отомстить за наши неприятности и получили изрядных тумаков от их гребаной Zulu Army.

Одно дело — разведка, а когда вы сами являетесь мишенью для разведки — это совсем другое. Если кто-то наблюдает за вами, на это должна быть причина, и практически неизбежно недружественная. Это письмо было прислано нам Марком С. из Норфолка.

Встреча

Как тысячи других фанов клубов со всех концов страны, я живу за несколько миль от нашего стадиона, но за те годы, что я хожу на матчи, я познакомился со многими парнями из моего родного городка и мы начали зависать в местном пабе и путешествовать на игры вместе, одной тусовкой. Начиналось это просто весело, но понемногу обернулось совсем другими вещами, и мы быстро стали известны как наглая маленькая фирма из примерно тридцати рыл, то есть более чем достаточно, чтобы держать себя на уровне где бы то ни было, и постоянно готовая к этому, и мы были вполне довольны такой репутацией. В нашей банде был один из самых безумных людей, которых я знаю — один из тех, кто ценятся на вес золота в махаче, потому что он был абсолютно безбашенный и показывал пример остальным. Не поймите меня неправильно: как подавляющее большинство фанов, он был клевым чуваком во всем, что не касалось футбола, но на играх, о господи, я его сам боялся. Он пользовался серьезной репутацией среди других мобов, был хорошо известен на матчах сборной и все такое прочее, но он умел ловко избегать встреч с полицией и не опасался постоянно быть повязанным во время полицейского рейда, как некоторые из нас.

Это было несколько сезонов назад, мы играли дома и, как обычно, планировали собраться в своем пабе и пропустить несколько кружек перед матчем. Некоторые, включая нашего топ-боя, не могли быть там, так как работали, и должны были присоединиться к нам на секторе. Я пришел рано и стоял за стойкой с пятью-шестью парнями, когда вошли те двое, заказали мягкую выпивку и сели. Сказать по правде, я не обратил на них особого внимания — они были слишком ординарными, в самом деле. Они уселись в углу, лицом к двери, и сосредоточились на разговоре друг с другом, и мы забыли о них. Но чем больше наших заходило, тем сильнее обычный суппортерский инстинкт заставлял нас заинтересоваться ими. Хотя они не могли причинить нам никаких неприятностей — численное соотношение говорило об этом — некоторые парни начали приглядываться к ним, а двое даже были уверены, что встречали этих типов где-то, только не могли вспомнить, где. Хозяин также недоумевал, кто это. Он сказал, что убежден, что видел их здесь раньше, но неужели мы должны были впадать в паранойю из-за двух каких-то типов, спокойно пьющих свою выпивку?

Внезапно один из наших подошел к ним и прямо спросил, кто они и что им нужно. Мы увидели, как он засмеялся, и, перекинувшись парой фраз. вернулся назад. “Они всего-навсего гребаные торговцы, просто зашли выпить. Они гребаные фанаты регби, не фига о них думать”. Подошло время отправляться на стадион, но все-таки в глубине души оставались еще некоторые сомнения, а некоторых они не оставляли всю игру. Они не были теми, кого кокни называют “кошер” [кошер — у евреев — разрешенные для употребления в пишу продукты], если вы понимаете, что я имею в виду.

Когда после игры мы вернулись, меня подозвал хозяин. “Те двое, которыми вы интересовались, оставили вам это”. Он протянул мне листок бумаги, на котором было написано что-то вроде “увидимся, мудачье”. Это означало только одно: ублюдки выполняли разведывательную миссию, и мы были чьей-то мишенью. Парни были в шоке, они стали думать, кто бы это мог быть, но было ясно, что мы не сможем этого узнать. У нас не было ни малейшей зацепки. Вопрос “почему” смысла не имел — в этой игре вы всегда мишень для каких-нибудь уродов. Все, что мы могли делать — просто ждать. Когда наш лидер узнал об этом, он засмеялся. “По крайней мере это говорит о том, что у нас будет шанс весело провести время”, — сказал он.

С этого дня на каждой игре мы оставляли кого-нибудь снаружи, чтобы успеть вовремя пропалить тех, кто захочет напасть на нас, но ничего не случилось ни на следующей игре, ни на следующей после нее. В конце концов, мы устали ждать их и вернулись к серой повседневности, забыв об этом случае. Все произошло примерно два месяца спустя — я не говорю, кто они были, потому что рано или поздно мы отплатим им.

Около пятнадцати из нас были в пабе, и мы ни о чем не беспокоились, когда вдруг все стекла вылетели; казалось, что снаружи около 100 рыл, хотя на самом деле их было, видимо, немногим более двадцати.

Эти парни были хорошо организованы и экстремально настроены. Они знали, что делали, и основательно прессанули нас и разнесли все в пабе. Это был тотальный беспредел, и у нас не было ни малейшего шанса; всех завалили. Когда они стали уходить, один из них закричал:

“Где ваш гребаный лидер? Где этот мудак? Мы думали, вы будете готовы, мудаки, а вы просто дерьмо!” В этот момент я понял, кто они. Другой вещью, которую мы осознали, особенно когда нашли визитки, оставленные нам, было то, что этот моб — из клуба другого дивизиона, и у нас не будет шанса отомстить, потому что мы никогда не сможем просто собрать моб и напасть на их паб, даже через миллион лет.

В общем, они свалили; паб понемногу стал заполняться нашими парнями, которые не знали, радоваться ли им. что они избежали этого, или плакать, оттого что они все пропустили. Хозяин, конечно, был в шоке, и винил нас во всем, к тому же этот идиот вызвал полицию, так что все, кто мог, быстро слиняли, в то время как остальные зализывали раны; это значило, помимо прочего, что мы и свою сегодняшнюю игру проиграли.

Когда приехал наш лидер и увидел, что произошло, он помчался к стадиону, чтобы организовать моб и отыграться на наших противниках. Хоть кто-то нам заплатит. Но повсюду были копперы, они контролировали ситуацию в окрестностях стадиона. Не было никаких признаков присутствия прыгнувших на нас подонков; позднее мы узнали, что это была ехавшая на свой выезд фирма. В том сезоне они совершили нападения на многие группировки типа нашей и приехали, как мы думали, специально из-за нашего лидера, который считал, что если ничего не произойдет, то они приедут еще.

После этого случая некоторые парни задумались о том, кто они и что. Мы в самом деле считали, что у нас большой и достаточно хорошо организованный моб, но тот факт, что эта группировка просто проезжала мимо и сделала это, подтолкнул их к выводу о нашей несостоятельности. Некоторые перестали ходить на матчи с нами, и я их отлично понимаю. Это не следствие боязни получения травм; это следствие того, что наша репутация была уничтожена в одном-единственном махаче и в душе у каждого остался глубокий след. Никому не приятно думать, что кто угодно может вас погнать. Даже наш лидер засомневался — не в том, что он делает, а в том, достаточно ли мы хороши для него. Он начал набирать парней в новую фирму. Лично я могу сказать, что, хотя мне и еще случалось попадать в переделки, но ни в чем подобном я больше не участвовал. Я боюсь, что такие вещи не для меня, меня к ним совсем не тянет.

Другой фигурой, имеющей похожий статус и дополняющей скаута, чью роль в организованных группировках также нельзя переоценить, является споттер. Споттеры собирают информацию непосредственно в день матча, вычисляют засады и места скопления противника задолго до того, как в эти районы прибудут их собственные мобы. Дома или на выезде, задача споттера — определить, каким образом противник перемещается, сколько их, где они встречаются, и, что наиболее важно, где они зависают, так как пабы — наиболее очевидная мишень. Потом они сообщают эту информацию мобу; в наше время, учитывая значительное снижение цен на мобильные средства связи, это легче.

Как и скаут, споттер обычно смешивается с толпой, или перемещается вокруг на мотоцикле, что дает возможность быстро передвигаться, кроме того, шлем облегчает маскировку. Как и работа скаута, работа споттера весьма рискованна, так как на выездах, на незнакомой территории, легко ошибиться, что приводит к очевидным последствиям. Ниже мы поместили рассказ, присланный нам споттером, наглядно демонстрирующий, насколько это опасное занятие.

Споттер

Примерно пять сезонов назад я был членом основного моба одного из крупнейших клубов Первого Дивизиона и занимался всеми этими вещами, чем сегодня не особенно горжусь. Я не буду распространяться, как это все началось, потому что, я полагаю, у всех было примерно так же, однако время от времени я занимался так же разведкой и споттингом; если вы нуждаетесь в выбросе адреналина, то это как раз то, что вам нужно. Впервые это случилось, когда мы играли предсезонку на выезде против одного маленького лондонского клуба. Хотя клуб рассматривал эту игру как товарищескую, из определенных источников нам стало известно, что нас собираются весьма “тепло” встретить другие лондонские банды. Новость о возможных столкновениях быстро распространилась среди моба, и мы решили привезти в Лондон максимально возможное количество бойцов, и по возможности сделать это незаметно.

Это означало, что любые формы организованной поездки отпадают, и в то время как сам клуб рассчитывал на примерно 2000 “настоящих” фанов, нас набралось около семидесяти. Идея состояла в том, чтобы разбиться на три группы — часть людей отправится на машинах, часть на микроавтобусах, а остальные поездом. Потом все должны будут встретиться на Кингз Кросс [один из вокзалов в Лондоне], где будут ждать информации от трех споттеров, одним из которых был я, которые должны были приехать на мотоциклах и связаться с наиболее информированными из поддерживающих наш клуб лондонскими парнями, с тем чтобы в течение дня разобраться, что и как.

Итак, мы втроем прибыли в Лондон на байках около трех дня и встретились неподалеку от Кингз Кросс с тремя нашими пассажирами.

Мы припарковали байки и наспех заточили в кафе, где провели примерно полчаса, намечая наиболее вероятные пункты скопления противника, которые нам нужно посетить. Местные парни считали, что у нас есть хорошие шансы найти их, наведавшись в несколько пабов на Северной Кольцевой, а потом понаблюдать за ситуацией у стадиона, что мы и сделали, практически с нулевым эффектом. К 4.30 мы не нашли никого и решили разделиться, с тем чтобы встретиться в шесть на Кингз Кросс, куда к этому времени должен был подъехать наш моб.

Еще полчаса пролетели без толку, и мой спутник уже не знал, что делать дальше. Мы даже начали думать, что ничего сегодня не будет, и решили отправиться на Кингз Кросс, дождаться наших и предложить им засесть в пабе и бухнуть. В общем, мы были близки к этому, когда мой Спутник заметил полную парней машину, один из которых был в тишоте Шпор. Мы пристроились за ними, чтобы посмотреть, куда они нас привезут. Примерно через двадцать минут они остановились в переполненном тачилами и фургонами паркинге неподалеку от одного паба, снаружи которого находилось приличное количество коротавших время за выпивкой парней. Где-то в 100 ярдах от этого места находилась станция метро. Это и была наша цель.

Мы помчались на Кингз Кросс, встретили двух других споттеров, никого не нашедших, и дождались парней, приехавших на поезде. Все они без исключения были в слюни после дринча в вагоне-ресторане, и, насколько мы могли судить, ни на что уже не годились. Мы здорово разозлились на них, не столько из-за потраченных на споттинг времени и денег, сколько из-за того, что сами не могли выпить, так как нас еще ждало долгое возвращение домой. Понемногу начали прибывать парни, добиравшиеся автотранспортом, и, таким образом, из шестидесяти человек только двадцать, включая нас шестерых, были готовы. Несмотря на численное неравенство, парни не отказались от мысли устроить засаду на обнаруженный нами моб — в конце концов, за этим они и приехали в Лондон. Итак, мы объяснили им расположение этой станции, а сами отправились к пабу понаблюдать за лондонским мобом.

Когда мы приехали туда, я убедился, что их парни тоже далеко не трезвы, но количество их выросло до 100, этого было более чем достаточно для нас. Мы заметили, что они начали собираться сваливать по направлению к метро, где неминуемо столкнутся с нашим мобом. Вряд ли мы могли что-то сделать, но один из нас вскочил на свой байк и помчался к станции метро предупредить наших парней. Мы последовали за ним, но остановились через дорогу с включенными на всякий случай двигателями. Он же побежал на станцию, но наших там еще не было, и он решил дождаться следующего поезда, надеясь, что все приедут на нем.

Но в это время их банда вошла в метро и спустилась на платформу. Можете представить сами, что произошло дальше. Приехал поезд, наши вылезли и обнаружили на противоположной платформе около пятидесяти оппонентов. Чего они не могли видеть, так это еще столько же, двигавшихся в том же направлении, и решили идти к выходу, чтобы перейти на другую платформу. Их моб, увидев наших, сделал то же самое, и мы вскоре услышали шум махача, который скоро переместился на проезжую часть. На наш взгляд, наши держались весьма неплохо, но подоспевшее подкрепление изменило положение. Парень, который бегал предупредить их, вскочил на свой байк, и, словно Барри Шин [известный английский мотогонщик] умчался прочь, а мы сидели с работающими двигателями и созерцали все это безобразие. Было непохоже, что мы могли что-то сделать — ведь нас осталось только двое! Спустя пять минут прибыли полисы, что для наших было весьма неплохо, потому что уже началось валево в одни ворота. Двое наших попали в больницу с переломами.

Конечно, во всем обвинили нас, так как мы не предоставили им нужную информацию и не предупредили вовремя — как будто мы могли это сделать. Кроме того, если они оказались настолько тупы, что нажрались перед махачем, то получили то, что вполне заслужили, ублюдки.