Алекс Хоннольд

Борнео, Чад и даже Ньюфаундленд стали новым опытом для меня, но на протяжении моей относительно короткой скалолазной карьеры я продолжаю возвращаться в Долину. Там я хочу выйти на новый уровень. Благодаря огромному масштабу и сложности ее возвышающихся чистых гранитных стен Йосемити может предложить практически неограниченные возможности лучшим современным альпинистам и скалолазам и, я уверен, звездам следующего поколения. Например, никто еще не пытался пролезть соло какой-либо из маршрутов на Эль-Капитан.

Одна из самых больших вех в истории Долины – первое однодневное восхождение на Нос (The Nose – это один из самых сложных технических маршрутов на Эль-Капитане, 5.13/8b. – Ред.), совершенное в 1975 году тремя стоун-мастерами: Джимом Бридвеллом, Джоном Лонгом и Билли Вестбеем. Нос – первый маршрут, который был пройден на Эль-Капитане. Нос открыли в 1958 году усилиями чудовищной осады, длившейся 47 дней. Руководил этой осадой легендарный Уоррен Хардинг.

В свою очередь Бридвелл, Лонг и Вестбей лезли практически в свободном стиле и поднялись по маршруту примерно за 16 часов. Есть знаменитая фотография, сделанная на поляне ниже Эль-Кап после восхождения. Чтобы стена оказалась на фоне кадра со скалолазами, фотографу пришлось присесть на корточки до уровня колен ребят. Из-за такого угла кажется, будто они источают дерзость – боги, насмешливо смотрящие вниз на простых смертных. Изо рта Бридвелла и Лонга свисают сигареты. Они одеты как хиппи, в просторных жилетах и рубашках. Они могли бы точно так же сойти и за «Ангелов Ада» (членов крупнейшего американского мотоклуба, известного своей криминальной деятельностью. – Ред.).

Когда я впервые оказался в Долине, почти 30 лет спустя после этого эпохального восхождения, залезть на Нос за один день было все еще довольно непростым заданием. В 2010 году мне удалось сделать это трижды в паре с Ули Штеком. Мы говорили о попытке пойти на рекорд скорости, который в то время был за Хансом Флорином и Юджи Хираямой, с удивительным временем 2:37:05 – да, всего лишь чуть более двух с половиной часов. Однако все пошло не так, как хотелось.

Вместо этого в начале июня 2010 года я сделал большой шаг вперед, когда лез соло на Нос, также за один день.

Как я уже упоминал выше, никто еще даже не пробовал пролезть маршрут в стиле фри-соло на Эль-Кап. Есть и другие виды соло, которые не настолько экстремальны. Различия могут показаться незначительными для тех, кто не занимается альпинизмом, но они огромны для тех, кто совершает восхождения по большим стенам.

Соло с веревкой – это стиль, при котором страхуешь сам себя, прикрепляя один конец веревки к точке страховки, а другой – к страховочной системе на себе. Затем ты лезешь, устанавливаешь другие точки страховки или пристегиваешься к стационарным, ранее установленным, точкам по пути подъема. Вместо страхующего, который ловит лидера во время срыва, падение предотвращается за счет одного из нескольких тормозных устройств. Я, как правило, использую «гри-гри», то же автоблокирующееся страховочное устройство, которым я страхую напарника на спортивном маршруте или на скалолазной стенке. В этом случае использую «гри-гри» для того, чтобы поймать самого себя.

Проблема в соло с веревкой состоит в том, что это крайне утомительно. Вам нужно проработать каждый питч трижды, чтобы продвинуться вверх. Сначала – во время собственно подъема по маршруту с оттяжками, затем – спуститься дюльфером, чтобы очистить маршрут и забрать оттяжки. Потом подняться снова вверх по веревке, то есть пролезть по веревке с зажимом – устройством, которое закусывает веревку и стопорит, когда тянешь его вниз, но легко скользит по веревке вверх. Еще в 1971 году Питер Хаан пролез маршрут Салатэ (Salathe) на Эль-Кап в монументальной попытке сделать это в стиле соло с веревкой. Этот маршрут наряду с Носом является одной из самых легендарных линий. Соло Хаана длилось шесть дней. Чтобы страховать себя, он использовал комбинацию прусика (схватывающий узел, вяжется из репшнура. – Прим. пер.) и «жумара» (один из видов зажимов, тогда – самый популярный среди альпинистов). Удивительно, но до этого Питер никогда не лазал по большим стенам. Я не знаю Хаана, но могу оценить, насколько удивительным считалось его достижение в то время.

В 2010 году, когда я лез соло на Нос, я нес с собой в рюкзаке тонкую 60-метровую веревку только ради нескольких питчей. Среди них – King Swing, большой маятник, который позволяет перебраться с очевидного тупика на Boot Flake. Я спустил себя по веревке с точки страховки на 30 метров ниже и начал бегать взад-вперед по гладкой гранитной плите так, чтобы все сильнее и сильнее раскачаться (это и есть прием «маятник». – Ред.). Наконец я смог схватиться за край щели далеко слева, что ведет к целому ряду трещин, продолжающих маршрут. Это довольно непростой маневр. King Swing – наверное, самый большой маятник в альпинизме. По крайней мере, самый большой из тех, что я когда-либо делал.

Это был нелегкий компромисс – обременить себя тяжестью шестидесяти метров веревки, которую я буду использовать только несколько раз на Носе. Сомневаюсь, что я смог бы одолеть маршрут без нее. Большую часть времени заняло соло с дейзи.

Дейзи чейн – нейлоновая, чуть длиннее руки, петля, в которую вшит целый десяток последовательно расположенных маленьких петелек. Один конец крепится на вашей страховочной системе. Затем любую из петелек с подходящей длиной вы пристегиваете к закладке, которую вы установили, или к стационарному шлямбуру. После этого вы можете безопасно повиснуть на страховке или просто использовать ее в качестве зацепы, чтобы обойти сложное движение. Я нес с собой две дейзи, так что мог чередовать их пристегивания, не нарушая безопасности моей статической связи с надежными точками страховки. Я использовал дейзи на питчах, самых трудных с точки зрения страховки, таких как ключ с большим нависанием Great Roof (оцененный в 5.13d). Я висел на размещенных мною эксцентриках или стационарных точках, некоторые из которых довольно стары и не внушали доверия.

В течение большей части подъема на Нос я пролез фри-соло все участки, кроме самых сложных. Переход от дейзи-соло к фри-соло довольно страшный. Я должен постоянно напоминать себе: «Теперь я в безопасности, а теперь нет». Это тяжело психологически. Впрочем, вы никогда не забудете, что не пристегнуты к точке страховки. Во время прохождения длинных участков я полностью осознаю, когда от большого падения меня защищают только руки и ноги, расположенные на подходящих зацепах.

Хотя к 2010 году я уже прошел соло даже на Хав-Доум и Moonlight Buttress – достижения, которые добавили меня на карту скалолазания, – я воспринимал это соло с дейзи на Нос как весьма сложное предприятие. Я гордился тем, насколько эффективно поднимался, учитывая, что весь подъем занял у меня только 5 часов 50 минут.

Однако в этом сезоне на Йосемити у меня были планы еще грандиознее.

* * *

Когда я был еще молодым и зеленым завсегдатаем скалодромного зала, я посмотрел фильм под названием «Masters of Stone 5» («Мастера скал 5»). В одном из эпизодов в исполнении Дина Поттера было показано соло с дейзи за один день на Эль-Капитан по Носу в комбинации с маршрутом Regular Northwest Face на Хав-Доум. У Поттера на это ушло 23 часа и 22 минуты. Я подумал тогда: «Это просто потрясающе». Одна только идея того, чтобы пролезть две большие стены за сутки, наполняла меня трепетом.

Сегодня мы дружим с Дином, но тогда он был для меня идолом и образцом для подражания благодаря скоростным восхождениям и дерзким фри-соло. Он на 13 лет старше меня. Мы лазали боулдеринг вместе, но не поднимались на что-то большое. К сожалению, СМИ попытались выставить нас в качестве соперников – вроде как бы молодой выскочка бросил вызов старому гуру.

Как бы то ни было, после того как в мае и июне 2010-го мы с Ули Штеком пролезли Нос, я довольно хорошо запомнил движения. Я подумал, что Regular Northwest Face на Хав-Доум должен быть довольно простым, если использовать дейзи. Тогда можно обезопасить себя на сложных участках, которые напугали меня двумя годами ранее, когда я лез маршрут фри-соло.

Поздно вечером 21 июня я направился в длинный подход к подножию Хав-Доум, планируя расположиться там и начать восхождение с первыми лучами солнца. Я ошибся со временем восхода солнца и проснулся в 4:45 утра, поэтому пришлось сидеть сложа руки и ждать рассвет. У меня был небольшой рюкзак и 10-метровая веревка, которую я использую в качестве троса для буксировки фургона. Я полагал, что смогу применить ее на траверсе Роббинса – единственный раз, когда я планировал использовать веревку.

Как только рассвело, я вскарабкался на огромный снежный конус у основания стены – в июне здесь еще необычайно сильная зима. На середине первого питча я переобулся в скальные туфли, сбросил вниз куртку и налобный фонарь и перешел в режим лазанья. У меня был небольшой рюкзак с обувью, едой и водой – нужно хорошо питаться и пить воду, впереди длинный день.

Само восхождение прошло довольно спокойно. Я продвигался в умеренном темпе по сравнению с фри-соло два года назад. Теперь я использовал лестницу, чтобы избежать трудного свободного лазанья. Ту самую лестницу, без применения которой мне пришлось идти в 2008 году, чтобы сохранить прохождение фри-соло чистым. Еще выше я пролез камины с рюкзаком, свисавшим ниже меня. Был лишь единственный момент, когда мне действительно пришлось быть внимательным. На Зигзагах я лез два участка и пристегивал дейзи во всех сложных местах. Как оказалось, 10-метровая веревка мне так и не понадобилась.

Последняя лежачка, которая была довольно напряженной во время фри-соло два года назад, теперь показалась самой обыкновенной. Вместо небезопасных движений на трении по практически невидимым зацепкам для ног я смог просто подтянуться на шлямбурах и качнуться между ними на своих дейзи, когда это было нужно. Это был совершенно другой опыт.

Я залез на вершину и оказался среди кучки туристов. Было около 07:00, вершина была еще совсем тихой и мирной, приятное отличие от обычного «гонг-шоу». Несколько минут я внутренне наслаждался своим восхождением во время перекуса и потом начал спускаться.

Я справился за 2 часа 9 минут, что является новым рекордом скорости для этого маршрута. Это по-своему смешно, но я могу убедить себя, что сама по себе скорость не является для меня высшим приоритетом. К примеру, на Thank God Ledge я потратил десять минут, пытаясь добыть себе в качестве трофея совершенно новый Camalot № 4 (элемент страховочного снаряжения, закладное устройство кулачкового типа – камалот четвертого номера), который у кого-то недавно застрял в трещине. За день до этого я научился трюку с ударом по определенной части закладки, чтобы можно было ее достать. Я хотел достать ее этим способом. Через некоторое время сдался. Всем, кого я знаю: Camalot все еще там.

Во время спуска с Хав-Доум я остановился, чтобы посмотреть на двух потрясающих птиц. Я ненавижу спешить. Как я уже заявлял, всё, что связано со временем, не является моей сильной чертой.

Тем не менее, если это действительно так, зачем я тогда засекаю время своего восхождения? Почему высчитывать скорость было важно для меня не только в тот день, но и на многих восхождениях после? Я полагаю, все это произрастает из пуризма. Рекорд скорости на большой стене – это предельное подтверждение того, что я поднимался настолько эффективно, насколько мог. Это согласуется с моей философией жизни и моей ценностью простоты, отсечения лишнего. Мне также нравятся скоростные восхождения, потому что они дают основу для развития. Приятно знать, что я могу пройти маршрут лучше. Мне доставляет удовольствие открывать для себя, что я могу двигаться быстрее.

С вершины Хав-Доум я заторопился вниз к озеру Миррор, где спрятал велосипед. На нем я поехал обратно в свой фургон. Я был на лугу у Эль-Капитан около 10:00 утра. Я провел там некоторое время, готовя снаряжение и пытаясь поесть и попить. Я не знал, что мне может понадобиться на Носе, поэтому взял немного тяжелого железа – довольно объемную двойную связку закладок. У меня была тонкая веревка, которую я позаимствовал у друга, вроде бы диаметром 8,5 мм.

Все говорило, что мое снаряжение будет весить больше, чем мне того хотелось. Я действительно не подумал об этом заранее, но проблема с фри-соло в том, что постоянно приходится нести все на себе. Поднимаясь с партнером, вы обычно используете все снаряжение, пока поднимаетесь вверх, и к концу питча его остается совсем немного. И наоборот, в начале питча веревка ничего не весит. Однако в случае с дейзи-соло, приходится тащить на себе весь вес постоянно.

У подножия Носа было много скалолазов, поднимающихся по разным линиям. Какие-то французы тащили рюкзаки. Русские надеялись подняться только до Sickle Ledge (всего лишь четыре питча вверх), чтобы посмотреть на него. Американцы были еще в самом низу и сказали, что они несут наверх много пива. Я был несколько шокирован происходящим и начал восхождение так быстро, как только смог. Я жутко стеснялся того, что начал лезть фри-соло вверх по трещине там, где ребята настроились подниматься с ИТО.

Я смотрел вверх на Нос с ощущением нереальности и думал о том, что буду карабкаться на эту штуку сам. У меня был хороший запас пищи и воды, а также налобный фонарь. Я был готов ко всему, хотя планировал восхождение в том же стиле, как и на Хав-Доум. Лезть фри-соло все, что смогу. Все сложное – с дейзи. У меня была веревка для нескольких маятников – King Swing и Great Roof.

На первых трех питчах все прошло гладко, они оказались проще, чем я ожидал. На четвертом питче меня ждал приятный сюрприз. Кто-то провесил путь наверх к двум хитрым маятникам, ведущим к Sickle Ledge. Я видел, что веревка была прикреплена к шлямбуру на Sickle и повторно крепилась к полудюжине участков вдоль его пути вниз, так что я спас себя от долгой работы с веревкой и радостно поднялся вверх. Такие полезные вещи случаются. Бывает, когда идешь веревку, и вдруг оказывается, что кто-то снял все шлямбуры. Или уничтожил их на ключевом участке, который должен был быть обработан; может быть, вырвал при падении или срубил как потенциально опасные. Иногда везет и находишь все на нужном месте.

«Раздолбайская Башня» (Dolt Tower) – десятый питч, на котором я остановился. Настало время поесть и попить, и я проверил свой таймер. На нем значилось что-то вроде «1:15», что было очень хорошим темпом. Я понял, что налобный фонарь мне так и не понадобится. Я махнул рукой в сторону поляны, зная, что мой друг Том Эванс, вероятно, наблюдает за мной в свой телескоп. Я подумал, есть ли неподалеку кто-нибудь еще из моих друзей. Затем я помочился и прикинул, видели ли они это тоже. Тогда мне было нечего стыдиться.

Я пролез небольшой участок соло с веревкой по направлению к Boot Flake («Развалившийся ботинок»), а затем отсоединил страховку, чтобы пролезть сам Boot уже фри-соло. Мне проще лезть соло без веревки, особенно на чем-то столь безопасном, как трещина, в которую помещаются руки. Это захватывающе – отсоединить страховку на Эль-Капитане.

Я долез до Great Roof без особых происшествий. Там я планировал пролезть единственный питч целиком в традиционном соло с веревкой. Я даже нес с собой жумар для этого случая. За все время то был первый питч, который я лез соло с веревкой, но все прошло гладко. Я заметил, как устал, пока тащился наверх, поэтому сказал себе, что не стану больше лезть с веревкой. Отсюда до вершины я собирался использовать дейзи, даже если это займет больше времени. Я терпеть не мог идти сначала вверх, а потом вниз, чтобы забрать свое снаряжение.

В начале Pancake Flake я сложил веревку в рюкзак. Это был один из самых запоминающихся моментов дня. После того как я отсоединил дейзи от шлямбура и начал фри-соло в легкой откидке выше себя, я почувствовал себя героем. Яркая картина из двадцати трех питчей ниже наполняла меня ликованием. За этот сезон я потратил много времени, позируя для фотографий разных проектов. Теперь же я делал самое потрясающее соло-восхождение всей моей жизни в одиночку. Это так воодушевляло.

Последние шесть питчей проходили в основном по широкой трещине, так что я лез их фри-соло, но уставал все больше и больше. Я чаще начал хвататься за стационарные точки страховки. Мы язвительно называем такие ситуации французское фри, что пошло от традиционного стиля в Альпах. На Changing Corners я забрался в тень, что вдохнуло в меня новую жизнь. Восхождение под палящим солнцем немного ослабило меня, ноги болели от горячих тугих скальников. На двух последних питчах я наконец догнал ребят, которых видел в начале. Я остановился на точке страховки, чтобы немного поесть и поболтать с симпатичной страхующей. Хотя было хорошо просто сидеть в тени и болтать, мне все еще нужно было добраться до вершины. Так что с разрешения лидера я пролез мимо него и уже не останавливался до самого верха.

Когда я достиг вершины, то был дико взвинчен. Таймер показывал 5:50, но я округлил время до 6 часов, так как запустил его только в конце первого питча. Меня отвлекла толпа в начале маршрута, и я забыл его включить. Теперь я просто не мог поверить, что мне удалось сделать связку из двух больших стен примерно за полдня. С трепетом я так долго мечтал об этом. Мне казалось нереальным, что я сделал это на самом деле.

Честно говоря, я ничего не помню о спуске вниз или о том, что я делал уже на земле. Это было не так важно для меня, как само восхождение. Странно, я могу вспомнить отдельные положения тела на Glowering Spot, но не могу вспомнить, куда пошел пообедать и с кем.