Проектирование городских зон зеленых насаждений и проекты Центрального стадиона имени И. В. Сталина

Дискуссия о большой спортивной арене в столице, начало которой положил проект Красного стадиона, продолжалась параллельно с замыслами модернизации города, получившими конкретные очертания в Генеральном плане реконструкции Москвы 1935 года. Территории, на которой планировалось построить Красный стадион, непосредственно касались проекты, прежде всего, Дворца Советов и парка имени М. Горького. Согласно генеральному плану в Лужниках проектировалась зона зеленых насаждений, стадион здесь не планировался[131], а была предусмотрена протянувшаяся с Воробьевых (с 1935 года Ленинских) гор к центру города монументальная ось с аллеями и фонтанами, крайними точками которой должны были служить высотное здание Университета имени М. В. Ломоносова на Ленинских горах, с одной стороны, и Дворец Советов – с другой. Лужники, находящиеся по соседству с заложенным по другую сторону Москвы-реки парком Горького, являлись, таким образом, частью идеологически окрашенного проекта озеленения города и должны были представлять собой некий оазис в городском центре. «Зеленая Москва» восходила к циничному представлению Сталина о ставшей «лучше и веселей» социалистической жизни[132]. Образцы сталинского паркостроительства отмечены особым вниманием к воспитательным задачам социалистического парка, сформулированным наперекор недолговечной практике культуры отдыха американских и европейских парков[133]. Вопреки провидческим концепциям пространства и тела, на которых базируются проекты Красного стадиона, здесь обнаруживается иной диапазон возможностей. Зеленые насаждения на Ленинских горах в меньшей степени были нацелены на прогулку со множеством впечатлений. Они представлялись скорее панорамой живописных видов, наглядной метафорой некоего воображаемого социального порядка[134]. Городские парки часто становились еще и тренировочными площадками; впрочем, возможные в этих зеленых зонах занятия были в большей степени приятным времяпрепровождением. Места для занятий спортом не ассоциировались больше с народными гуляниями (ил. 2), как в ранних проектах Красного стадиона; зато парады и все больше соревнования проводились теперь в формате спортивных мероприятий и продолжали совершенствоваться в соответствующих технических и медийных условиях.

Центральный стадион имени И. В. Сталина, согласно Генеральному плану, должен был располагаться не в Лужниках, а в Измайлове. Проектирование его было передано Московскому отделению Комитета по физической культуре и спорту. После преобразования в 1929 году ОСМКС занималось исключительно концепциями массовых мероприятий. Стадион Сталина предназначался для проведения массовых шествий. Сооружение проектировалось как монументальная арена для демонстрантов в форме подковы. Трибуны должна была украшать скульптура, в соответствии с дидактической задачей сооружения представлявшая в образах рабочего и солдата идеальные формы тела человека[135]. Восприятие было рассчитано на продолжительные мероприятия на стадионе и таким образом позволяло авторам проекта отмежеваться от принципов функционирования коммерческого спортивного сооружения на Западе («взяли деньги, кончилось представление и убирайся поскорее»)[136]. Воспитательная функция спорта в отношении спортсменов и зрителей на практике представала как архитектурно-строительная проблема, поскольку при обсуждении проектов оставалось спорным, каким образом со всей возможной интенсивностью можно передать зрителям восприятие пространства, чтобы они его усвоили, и при этом избежать потребительского отношения, которое, как представлялось, в извращенных формах капиталистического спортивного учреждения влекло за собой самые серьезные последствия для поведения человека.

Независимо от идеологических дискуссий, спортивные мероприятия, привлекающие наибольший интерес со стороны публики, уже давно сделались сравнительно дорогостоящим делом для советских граждан, требующим участия и переживания спорта со стороны спортивных обществ с их специфическими структурами и финансовыми моделями[137]. Культура спортивных обществ, развитая структура их отделений, в Москве, на переднем плане, соперничество между обществами «Динамо» и «Спартак» – все это способствовало постепенному формированию компаний и мнимых «филиалов», включая неформальные городские сообщества любителей футбола и активного отдыха, гоняющих мяч, скажем, во дворах или на периферии народных гуляний, и зарождению субкультуры зрителей, объединенных общими переживаниями на стадионе. Официальный дискурс рассматривал городские модели досуга и занятия спортом преимущественно в категориях культурных и некультурных форм поведения; особенно бурные и острые споры порождал феномен футбольных болельщиков[138].

Ил. 2. Николай Петров. Народное гулянье на Ленинских горах. Начало 1930-х. Источник: Sowjetische Fotografen 1917–1940 / Hg. v. S. Morosow, A. Wartanow u. a. Berlin (West), 1980. S. 51

Отдел строительства Комитета по физической культуре и спорту в рамках все более вялого проектирования стадиона Сталина отрабатывал технические вопросы – например, что предпочесть: износостойкий газон или покрытие, снижающее трение, – ведь перед лицом международной конкуренции именно это выходило на передний план[139]. Спортивная жизнь протекала между тем на расширенных снова и снова стадионах спортивных обществ.