1939 ГОД «СПАРТАК» МОСКВА – «ДИНАМО» ТБИЛИСИ КУБОК СССР

Может быть, не все знают, что первый чемпионат СССР по футболу, начавшийся 22 мая 1936 года матчем между ленинградским «Динамо» и московским «Локомотивом», разыгрывался лишь в один круг. Первым чемпионом страны стало московское «Динамо». Осенью того же года состоялся еще один чемпионат в один круг, победителем которого стал московский «Спартак». Ну а в следующие годы чемпионаты страны проходили уже, как и во всех других странах, в два круга.

В 1936 году, в перерыве между весенним и осенним чемпионами, впервые был разыгран и Кубок СССР. Его первым владельцем стал московский «Локомотив», победивший в финальном матче динамовцев из Тбилиси. Этот матч состоялся 28 августа 1936 года на московском стадионе «Динамо».

Однако самым памятным из кубковых довоенных матчей стал, конечно, тот, что был сыгран 30 сентября 1939 года по настоянию… всесильного Наркомата внутренних дел, который возглавлял Лаврентий Берия. При непосредственном участии наркома произошел беспрецедентный в истории мирового футбола случай: уже после того, как московский «Спартак» в финальном кубковом матче, состоявшемся 12 сентября 1939 года, одержал победу над ленинградским «Сталинцем» (будущим «Зенитом») со счетом 3:1, ему пришлось переигрывать полуфинальный матч с «Динамо» из Тбилиси.

В финал «Спартак» вышел, обыграв 9 сентября тбилисцев со счетом 1:0. Единственный мяч был забит во втором тайме: нападающий москвичей Андрей Протасов нанес такой удар, отразить который вратарь «Динамо» уже не мог. Но прежде чем мяч опустился на землю за линией ворот, грузинский защитник сумел дотянуться до него в немыслимом подкате и выбить в поле.

Судья показал на центр поля, засчитав гол. Тбилисцы протестовали со всей южной горячностью, но тщетно – судья остался неумолимым. Этот матч так и закончился со счетом 1:0 в пользу «Спартака».

После игры руководство грузинской команды подало протест, но он был отклонен. Победив в финальном матче ленинградский «Сталинец», московский «Спартак» завоевал Кубок СССР во второй раз подряд: в прошлом 1938 году в финальном матче москвичи обыграли со счетом 3:2 другую ленинградскую команду – «Электрик».

О том, что происходило дальше, после победы в финале над «Сталинцем», потом рассказывал в одной из своих книг знаменитый Николай Старостин, легендарный футболист «Спартака» довоенных лет, а в 1939 году уже занимавший пост председателя правления МГС «Спартак»:

«Футбольная жизнь течет своим чередом. И вдруг ко мне в кабинет вбегает администратор „Спартака" Семен Кабаков и с порога произносит:

– Николай Петрович, я только что был на „Динамо", неожиданно встретил там тбилисцев. Они говорят, что приехали переигрывать с нами полуфинал.

Я спрашиваю:

– Ты в своем уме? Как это переигрывать полуфинал, когда уже финал разыгран? Вот кубок стоит, полюбуйся.

Он опять за свое:

– Их поселили в домике у входа, где обычно живет сборная.

Ничего не понимая, совершенно ошарашенный, заглядываю в календарь первенства. Действительно, странно – что бы им тут делать, в Москве, если игр у тбилисцев на этой неделе по расписанию нет. На всякий случай звоню в Комитет физкультуры. Мне отвечают:

– Есть решение переиграть матч».

Хождение руководителя «Спартака» Николая Старостина по высоким кабинетам ничего не изменило: решение о переигровке принималось, разумеется, на еще более высоком уровне. Берия поддерживал тбилисских динамовцев, во-первых, потому что это было «Динамо» – спортивное общество, которое курировал НКВД, во-вторых, потому что сам был грузином. Полуфинальный матч пришлось переигрывать уже после того, как была одержана победа в финальном матче.

Историческая переигровка сложилась еще более нервно, чем первая игра. В правительственной ложе стадиона «Динамо» сидел Лаврентий Павлович. Это было, впрочем, делом обычным – матчей с участием динамовских команд всех городов нарком внутренних дел не пропускал. С московским «Динамо» он обращался совершенно по-хозяйски. Вся Москва знала, каким страшным нагоняем подвергались динамовцы, если проигрывали, а тем более если проигрывали своему извечному сопернику «Спартаку». А уже в послевоенные годы этим ненавистным для Берии соперником стала армейская команда, вышедшая тогда на первые роли в советском футболе.

Повторный матч начался острыми атаками тбилисского «Динамо», всю игру которого вел замечательный футболист Борис Пайчадзе. Вратарю «Спартака» Анатолию Акимову приходилось отражать удар за ударом.

Но грузинских футболистов опять подвел их извечный враг – южная горячность, несмотря на то, что в команде было несколько русских футболистов, включая вратаря Дорохова. Азартно атакуя, динамовцы пропустили острый выпад «Спартака». Георгий Глазков неожиданно получил мяч в центре поля, когда дорога к динамовским воротам оказалась перед ним открыта. Обогнав динамовских защитников, он точно пробил, едва войдя в штрафную площадку.

Вскоре «Спартак» еще раз поймал тбилисцев на точно такой же контратаке, и счет стал уже 2:0. Все же Борису Пайчадзе после изящного розыгрыша мяча удалось забить первый ответный мяч – 2:1.

Во втором тайме азартные грузинские футболисты пропустили еще одну контратаку. Их вратарю пришлось, спасая положение, зацепить нападающего, выходящего уже на пустые ворота. Тот же Георгий Глазков забил уже третий свой мяч в этом матче – теперь с одиннадцатиметрового штрафного удара.

Для Лаврентия Павловича Берии это стало последней каплей – со злостью отшвырнув стул, как видели многие зрители, он уехал со стадиона.

Уже незадолго до конца матча тбилисцы забили свой второй гол. Последние минуты прошли в их отчаянных атаках, и все же спартаковцы устояли. Победив со счетом 3:2, они во второй раз завоевали право выйти в уже выигранный ими финал.

После второй победы над тбилисским «Динамо» спартаковцы провели несколько беспокойных дней. Не заставят ли провести и повторный финал с ленинградским «Сталинцем»? Во всяком случае, в отместку Берия вполне мог бы сыграть со «Спартаком» столь изощренную злую шутку, при этом формально следуя букве закона…

Но переигровки не было, «Спартак» остался владельцем Кубка СССР.