Путь наверх

Путь наверх

Можно ли определить, в какой момент человек способен стать тренером солидной команды? Давид Кипиани был хорошим футболистом и в игре разбирался неплохо, авторитетом большим пользовался, но, возглавив вскоре по окончании футбольной карьеры тбилисское «Динамо», потерпел тем не менее неудачу. Почему? Те, кто назначал его, не учли, что он по своим знаниям и опыту еще не созрел для того, чтобы руководить коллективом. Ведь в команде оставалось немало игроков, которые выступали вместе с ним. Кипиани попросту не умел и не был готов командовать ими. Повременить бы ему чуть-чуть, подготовиться лучше, и тогда все могло быть по-другому.

Я, кстати, стал старшим тренером московского «Динамо», как вы помните, в похожей ситуации. Но удача сопутствовала мне только потому, что прежде я получил многолетнюю практику, исполняя обязанности играющего тренера хоккейной команды мастеров, а став капитаном футбольной команды, активно участвовал как в разборах игры, так и в установках на матч. Другими словами, я долго и серьезно готовил себя к профессиональной тренерской деятельности, брал на заметку все лучшее, что было у моих наставников: Козлова, Квашнина, Товаровского, Аркадьева. И поэтому, как мне кажется, столь уверенно начал свою работу.

Как-то во время тренировочного матча на Черноморском побережье Кавказа я оказался на скамейке запасных с очень известным в прошлом футболистом, который в это время был вторым тренером команды мастеров. О своих подопечных он отзывался во время матча крайне нелестно, называл их всех подряд бездарностями, постоянно бубнил, что играть они не умеют. Футболисты действительно часто ошибались, но я сказал соседу, что при таком отношении к игрокам он никогда настоящим тренером не станет. Критиковать футболистов – последнее дело. Это каждый умеет. А вот объяснить игроку, в чем его ошибка и как ее исправить, умеет только тренер.

Тренер должен знать не только что сказать игроку, но и когда это сделать, учитывая индивидуальные свойства характера каждого. С одним футболистом я, например, проводил критический разбор его игры на следующий день после матча, с другим – спустя трое суток. И тут мы уже вторгаемся в ту область, которая именуется психологией. Ее основами должен владеть любой тренер.

В старину говорили, что артель атаманом крепка. Хороший тренер – это не только знающий специалист, но и лидер, вожак, умеющий повести за собой коллектив. На хорошее, конечно, дело. Не представляю, например, как тренер может сказать футболистам: сегодня мы в силу каких-то обстоятельств не будем играть по-настоящему, а сведем матч вничью. Имеет ли он после этого моральное право произносить перед своими воспитанниками высокие слова о долге, о патриотизме, упрекать их в каких-то прегрешениях?

Иногда говорят, что главное для тренера – тактический талант. Это очень важное качество, но опять-таки только одно из многих, необходимых ему.

Тактику я всегда определял как искусство вести игру в свою пользу, умение доставлять как можно чаще неприятности сопернику.

Я подолгу обдумывал тактический план на матч, а приходя на установку, старался предельно коротко и ясно объяснить каждому футболисту его задачу и порядок взаимодействия с другими. Но рассказать, как играть, еще мало. Успех придет только тогда, когда ты сумеешь уже в индивидуальной беседе убедить футболиста, что он способен выполнить твое задание.

Перед матчем тренер должен четко определить, от каких игроков соперника можно ждать наибольшей опасности, и разработать меры их нейтрализации.

В товарищеском матче сборных СССР и Бразилии в июне 1965 года в Москве гости выиграли со счетом 3:0 во многом благодаря тому, что их лидеру Пеле была предоставлена полная свобода действий. Это тренерский просчет, поскольку опека Пеле была доверена Георгию Сичинаве, которого подстраховывал Валерий Воронин. Оба этих футболиста были сильны умением организовать атаку, подыграть своим нападающим, а их вынудили заниматься непривычным делом.

Справедливости ради надо заметить, что когда в ноябре 1965 года сборные СССР и Бразилии провели повторный товарищеский матч уже в Рио-де-Жанейро, наши тренеры, учтя прежний свой промах, поручили опеку Пеле защитнику, который обладал необходимыми для этого данными, – Валентину Афонину, и тот очень удачно справился с заданием. А матч завершился вничью – 2:2.

Каждая хорошая команда должна иметь на своем вооружении несколько тактических вариантов игры и быть способной во время матча в зависимости от ситуации применять то массированное наступление широким фронтом, то атаки через центр или по флангам, то контратакующие выпады. Предусматривать надо все.

Каждый по-своему оценивает футбольную игру. Знаю людей, которым по душе атлетизм, и они склонны восхищаться даже командами, которые действуют по принципу «бей-беги». Я же в первую очередь определяю, с мыслью или нет играют футболисты, быстры ли они и насколько хорошо умеют обращаться с мячом. Совершенствованию этих качеств я и уделял главное внимание в работе.

Игроков для основного состава я, как правило, воспитывал в дубле, приглашая туда способных футболистов из команд класса «Б» и спортивных школ. И занимался там с ними вместе, конечно, со своими помощниками. Во всяком случае, в пятидесятые годы, когда московское «Динамо» четырежды выигрывал чемпионское звание и дважды серебряные медали, к нам в команду не перешел ни один игрок из основного состава другого клуба высшей лиги. Достоинство такого метода воспитания резервов видится в том, что обеспечивается единство коллектива как в жизни, так и поле. Интересно и другое. Большинство футболистов, прошедших школу нашего дубля, стали впоследствии игроками сборной СССР: Яшин, Беляев, Кесарев, Царев, Федосов, Шабров, Мамыкин, Мамедов, Короленков, Численно, Аничкин, Глотов, Рябов, Урин…

А ныне что, другие времена? Ничего подобного! Просто тренеры, мне кажется, утратили вкус к повседневной и кропотливой работе с молодежью, предпочитая более легкий путь поиска готовых футболистов на стороне. Не случайно то и дело возникают разговоры о том, нужны ли вообще дублирующие составы, если в них теперь так мало воспитывается сильных мастеров? Конечно же нужны. Но только принципы работы в них необходимо в корне пересмотреть. Во всяком случае, руководители спортивных обществ обязаны более строго спрашивать со старших тренеров за работу с резервом.

Способный игрок может стать большим мастером только в том случае, если он сам и его тренер будут добросовестно трудиться во имя достижения единой цели. Загубить талант игрока неправильными методами тренировки легче, чем сделать его высококлассным футболистом.

Часто дебатируется вопрос: что в первую очередь должен делать тренер – развивать сильные качества игрока или подтягивать слабые? Не раз убеждался в том, что основное внимание надо уделять совершенствованию сильных сторон, ибо, если сосредоточишься на подтягивании слабых, футболист может превратиться в обычного середняка. Не надо, однако, мои слова понимать буквально. Совершенствуя хорошие качества, по возможности нужно добиваться и того, чтобы игрок осваивал новое, как бы приобретал дополнительное умение, что даст ему возможность действовать более разнообразно. Но нельзя перегибать палку.

Когда я тренировал сборную СССР, в ней выступал московский динамовец Геннадий Еврюжихин, игрок самобытный, быстрый, с неплохим ударом. Его игра была проста – он убегал с мячом от соперников и бил по воротам порой из самых неожиданных положений, причем мяч после его ударов часто по каким-то немыслимым траекториям влетал в ворота. В детстве и юношестве его никто квалифицированно футболу не учил, а в команду мастеров Еврюжихин попал из студенческого коллектива. И хотя техника владения мячом у него была невысокой, редкие природные данные, прежде всего высокая скорость, позволили ему стать вровень с лучшими игроками страны.

Когда Еврюжихин уезжал из сборной в свой клуб, я обязательно вручал ему записку со своего рода домашним заданием. В ней я, в частности, указывал: «Гена! Тебе как можно чаще надо практиковаться в дриблинге и обводке, осваивать финты, учиться хорошо контролировать мяч». Словом, я постоянно настаивал на том, чтобы он совершенствовал свои лучшие индивидуальные качества.

Парень умный и самолюбивый, Еврюжихин нередко переживал, когда слышал критические замечания в свой адрес, что он-де умеет только быстро бегать и непонятные голы забивать. Не знаю уж, по своей инициативе или под влиянием тренера клуба, но начал Еврюжихин увлекаться игрой в пас, что в общем-то было явно не его делом, а главный свои козырь – скоростные прорывы – как бы отодвинул на второй план. Роковая ошибка! В конце своей футбольной карьеры он хотя и стал играть разнообразнее, но из оригинального и грозного форварда превратился в обычного среднего футболиста.

Для того чтобы повысить мастерство, игроку, подобно пианисту, приходится бесконечно разыгрывать свои «гаммы». Я уже упоминал о нападающем московского «Динамо» Валерии Урине, который, так же как и Еврюжихин, отличался высокими скоростными качествами и неплохим ударом. В тренировках я обычно ему предлагал такое упражнение – двигаться с мячом на скорости к штрафной, а не доходя до ее линии, сделать финт, показав сопернику, что ты уходишь якобы вправо, а самому сместиться влево и с ходу нанести удар. На протяжении одного занятия он должен был выполнять его до тридцати раз. Когда я за ним наблюдал, он делал все старательно, но, как только я отходил в сторону, начинал волынить. Конечно, заниматься с полным напряжением сил однообразным и нудным делом надоедает, но как же иначе можно совершенствоваться в футболе?

Урин из-за своей лености так и не стал футболистом высокого класса, хотя способности у него для этого были. И таких, как он, встречал и встречаю в нашем футболе немало. Называю их игроками удачи. Обладают они неплохими природными данными, чему-то учатся, но напряженно трудиться для повышения своего мастерства им не очень хочется, вот они и ловят в игре удачу, используя благоприятную ситуацию или ошибку соперника. Они довольствуются этим, не помышляя о каких-то высотах. Кто тут виноват? В первую очередь сами игроки. Ну и мы, тренеры. Во всяком случае, сейчас, по прошествии времени, думаю, что я, наверное, не всегда был требователен к игрокам, больше рассчитывая на их сознательное отношение к делу.

В одном из интервью Пеле, давая оценку современному футболу, сказал так: «Нынешние тренеры не заботятся о технике, не учат мыслить футболистов на поле, а делают из них роботов. Они „накачивают“ своих подопечных физически и психологически, оставляя совершенствование технических приемов на последнем месте». Сказано, быть может, несколько резко, но в целом состояние дел, на мой взгляд, охарактеризовано верно. Действительно, сегодня основная цель тренировочных занятий – развить до предела функциональные возможности футболистов. В упражнениях, которые им предлагаются, слишком редко они соприкасаются с мячом и поэтому практически не совершенствуются в технике. Я уже упоминал о теории Лобановского, согласно которой в команду мастеров должны приходить игроки, умеющие хорошо обращаться с мячом. В идеале это, может быть, и верно, но как быть, если таких футболистов нет, тем более что жалобы на слабую техническую подготовку выпускников юношеских школ слышны отовсюду?

Мастерство игрока я всегда оцениваю по тому, как он проявляет себя в том или ином тактическом действии. При этом рассматриваю все его качества: физические возможности, главным образом скоростную выносливость, техническое исполнение, умение мыслить в игре и взаимодействовать с партнерами. По каждому из разделов выставляю оценку и получаю ответ на вопрос: можно ли такого футболиста считать классным? Впрочем, обладать достоинствами еще мало. Поэтому у меня существует еще один, теперь уже окончательный, критерий: классный игрок – тот, кто семь из десяти матчей проводит хорошо и отлично, два – удовлетворительно и один, в силу разных стечений обстоятельств (нездоровье, погодные условия и т. д.), может сыграть неудачно.

Игроков, умевших делать все на высоком уровне, так называемых суперзвезд, в истории мирового футбола единицы. Можно назвать Пеле, а сейчас и Марадону. Он обладает всеми теми качествами, которые отличали Пеле, но превзошел его, как мне кажется, в динамике действий. Особенно меня поражает тонкое понимание Марадоной игры. Он всегда предвидит, что в следующий момент будут делать футболисты не только его команды, но и чужой. Такое поразительное тактическое мышление вкупе с высочайшей техникой и скоростью позволяют ему решать самые сложные задачи. К числу «избранных» можно причислить и нашего замечательного вратаря Льва Яшина.

Из полевых игроков в футболиста высочайшего класса мог бы у нас вырасти Григорий Федотов, если бы он не получил две тяжелейшие травмы, которые заметно ограничили его возможности. Большие надежды в этом плане подавал и Владимир Бессонов. Когда он еще начинал играть, чувствовалось уже, что мысль у него работает очень тонко. Овладевая мячом, Бессонов прочитывал игровую ситуацию до конца, знал, когда ему нужно отдать мяч партнеру, когда получить от него ответный пас, когда сменить скорость… И все делал правильно. Помешало же ему достичь высот то обстоятельство, что его функциональные возможности не полностью отвечали требованиям дня. Видимо, поэтому Бессонова и перевели из средней линии на место центрального защитника, поскольку на частые скоростные маневры, которые характерны для игры полузащитника, ему просто сил не хватало.

Наш футбол дал немало высококлассных игроков. Назову хотя бы некоторых из них: Сергей Ильин, Андрей Старостин, Константин Бесков, Валентин Николаев, Василий Карцев, Борис Пайчадзе, Всеволод Бобров, Василий Трофимов, Алексей Гринин, Леонид Соловьев, Автандил Гогоберидзе, Валентин Иванов, Эдуард Стрельцов, Валерий Воронин, Игорь Нетто, Анатолий Ильин, Игорь Численко, Муртаз Хурцилава, Михаил Месхи, Юрий Гаврилов, Анатолий Бышовец, Федор Черенков, Олег Блохин, Иван Яремчук… Понимаю всю сложность составления подобного списка. Всех тут не перечтешь, а пропустишь кого-нибудь – могут возникнуть обиды. Поэтому прошу извинения у тех, кого не назвал в этом почетном ряду.

Часто слышу вопрос: а смогли бы лучшие игроки прошлого успешно сыграть в современном футболе?

Когда в спортивных кругах отмечалось сорокалетие успешного выступления московских динамовцев в Великобритании, в одной из газет появилось интервью с Валерием Лобановским. Отвечая на вопрос, как бы он по современным меркам оценил ту нашу команду, мой коллега безапелляционно заявил: «Московское „Динамо“, бьющееся за право остаться в высшей лиге (речь о финише сезона 1985 года), гораздо сильнее того легендарного клуба».

Понимаю всю бесплодность дискуссии на подобную тему, ибо ни та, ни другая сторона не может представить материальных доказательств своей правоты. Аргументами в таком обсуждении могут служить лишь добросовестные выводы специалистов, сделанные на основе визуальных наблюдений и сопоставлений тех или иных качеств футболистов (физических, технических и тактических возможностей), а отнюдь не формальные логические построения типа «все, что было раньше, было хуже».

Я позже беседовал с Валерием Васильевичем. Меня особенно интересовало, как он мог сделать столь некорректное заключение, никогда не видев игру московского «Динамо» образца 1945 года. Такая деталь, оказывается, его совсем не смущала. Мои примеры из других областей жизни, показывающие, что не всегда все раньше бывало хуже, в частности замечание о том, что записи Федора Ивановича Шаляпина и сейчас слушают с большим интересом и вниманием, чем выступления многих современных певцов, им также были отвергнуты.

У Лобановского один ответ: «Футбол, в который играли раньше, – арифметика, футбол нынешний – высшая математика».

Спору нет, футбол за последнее десятилетие шагнул далеко вперед. И скорости в нем заметно возросли, и нагрузки, и интенсивность… Однако речь о другом – о личностях в футболе, которые во все времена в силу своей одаренности были бы личностями.

Классный, как я уже говорил, игрок Александр Заваров – один из лучших в стране. Но я мысленно ставлю на его место Петра Дементьева, прикидываю возможности и способности этого ленинградского форварда и вижу, что он выглядит ничуть не хуже. Бесков, С. Соловьев, Карцев, Бобров, Федотов, Трофимов, Николаев, Гринин (назову хотя бы их), уверен, не только нашли бы себя в современном футболе, но и задавали бы в нем тон.

Конечно, функциональная подготовка игроков прежнего поколения была не столь высокой, но она, не забудем, вполне соответствовала тому уровню развития футбола, на каком они выступали. И если бы, допустим, тогда вдруг возникла острая необходимость увеличить нагрузки в тренировках, чтобы вывести тех футболистов на современный уровень физической готовности, состояние их здоровья вполне бы позволило это сделать.

Таким образом, на вопрос, могли ли лучшие мастера прошлого проявить себя и сейчас, я даю вполне определенный положительный ответ.