Андрей Дементьев Поэт, публицист, общественный деятель, игрок-любитель, болельщик Футбол –  это азарт !

Андрей Дементьев

Поэт, публицист,

общественный деятель,

игрок-любитель, болельщик

Футбол – это азарт!

Я думаю, в притягательности и популярности футбола виноваты два обстоятельства. Во-первых, все мы в детстве играем в футбол. Поэтому это наша общая страсть. Во-вторых, все мы считаем себя специалистами, потому что имеем возможность обсуждать, делать критические замечания, ругать футболиста на поле, хотя каждый из нас, если выйдет на его место, не сделает даже сотой доли того, что делают профессионалы. Тем не менее наше «знание» как бы ставит нас на уровень с профессионалами, мы как бы можем считать себя участниками этих событий. И есть еще, наверное, третий момент – это зрелищ-ность, потому что все люди азартны. Вы знаете, у меня даже книжка была, «Азарт» называлась – вот несколько строк из нее:

Мы скаковые лошади азарта,

На нас еще немало ставят карт,

И, может быть, мы тяжко рухнем завтра,

Но это завтра, а сейчас – азарт!

Может, это называется как-то по-другому: энергичность, подвижность, как-то еще. В том, что мы все азартны, – наше человеческое существо. Не обязательно русское, не обязательно национальное. Национальность здесь ни при чем, футбол – это вненациональное. Он национальным становится тогда, когда мы болеем за ту команду, которая представляет нашу страну, а в принципе это общечеловеческий вид спорта. Поэтому все мы естественно чувствуем себя участниками этого спектакля. Но если в театре мы сидим, и от актеров нас отделяет рампа, и мы понимаем, что для нас это все играют, и мы не знаем, что будет дальше, особенно если не знаем пьесу, то здесь мы знаем все, потому что знаем, что должен быть гол. Если его не будет, то очень обидно. Мы знаем, что эти будут гнать в те ворота, а те – в эти. Нам все известно заранее, неизвестно только одно: уровень игры и результат. Понимаете, поэтому мы все время ощущаем себя участниками этого спектакля, который вечен и который никогда не потеряет интереса среди людей. Даже когда играют плохо, все равно мы живем надеждой на то, что будут играть лучше или что потом мы увидим лучшую игру.

Я играл в футбол. Я играл в футбол, естественно, с детства, играл и в студенческие годы. Я помню, у нас в Переделкине, где было общежитие Литературного института, была так называемая «Ясная Поляна» – такое поле, где мы все играли в футбол. Роберт Рождественский был защитником, Борис Никольский, сейчас главный редактор журнала «Нева», известный писатель, стоял в воротах. Нынешняя литература в лице нас, пацанов, мальчишек, студентов Литературного института, начиналась тоже вот отсюда. Это тоже ведь определенная драматургия.

Почему для меня футбол такое очень близкое дело? Во-первых, потому, что я, как и все, играл в футбол. Я закончил играть, может быть, лет семь назад (мне было уже за шестьдесят), когда сломал ногу на футболе и уехал в круиз, не наложив гипса – мне было неудобно ехать в круиз в гипсе, и я просто забинтовал эту лодыжку вот здесь, внизу, и так с палочкой и ходил… и когда я вернулся через три недели и пришел на рентген, мне сказали «срослось» – я думаю, это тоже результат того, что я всю жизнь занимался спортом, любил футбол, бегал, закаливался.

Для меня футбол – это еще, конечно, имена. Я всю жизнь болел за «Торпедо». В 1964 году, когда за «Торпедо» (тогда это была единственная команда – это сейчас стало два «Торпедо») играли Эдуард Стрельцов, Воронин, Гусаров, Валентин Иванов, это была команда, которая сделала золотой дубль: они выиграли первенство Советского Союза и взяли Кубок СССР. Помню, тогда я очень сильно заболел и смотрел футбол едва сидя, с высокой температурой. Это было ужасно. Я загадал: если они кубок заберут, значит, у меня все будет в порядке, я выздоровею. И они взяли кубок! С тех пор, с 1964 года, я болею за «Торпедо». До сих пор за «Торпедо». Только путаюсь иногда, за какое «Торпедо» сейчас болею. Сейчас же их продали кому-то! Но дело не в этом.

Я тогда жил еще, помню, в Твери, и туда приезжало «Торпедо». Играла в те дни такая команда – «Волга», она была довольно знаменитая. Вот тогда я увидел на поле Стрельцова. На своем родном поле, на тверском, – понимаете, для меня это все было… как Вам сказать… это все было, как легенда. Позже, когда я был уже главным редактором журнала «Юность» и Стрельцова уже не было в живых, мы напечатали заметку и предложили читателям собирать средства, вообще как-то активизироваться, чтобы поставить памятник этому великому футболисту, Эдуарду Стрельцову.

В «Торпедо» играл и один из самых интеллигентных футболистов – Воронин, тоже трагически погиб в молодые годы. Он был олицетворением интеллигентности. Например, он никогда не позволял себе вбросить мяч, когда его должен был вбрасывать в поле игрок противоположной команды, то есть соперник – он всегда отдавал его в руки или оставлял у бровки поля. Это был такой рафинированный интеллигент… и играл прекрасно. Эта моя болезнь, я имею в виду болезнь за футбол, – она прошла через всю мою жизнь. Я болею за «Торпедо», хотя, когда речь идет уже о международных матчах, я, конечно, всегда болею за нашу страну, и мне горько, что мы иногда очень плохо играем, а, играя плохо, пытаемся найти виноватых на стороне. Не надо ничего на стороне искать! Надо искать не вне поля, а на поле. Здесь, в игре, за игру, за ее красоту и результат отвечают те, кто в ней участвует: тренер и футболисты. Смотрите в себя: плохому игроку всегда мешают бутсы, как танцору… пуанты. Я думаю, что когда мы плохо играем, это значит одно: мы плохо работаем. Как профессионал в своем деле я знаю, что любой труд – литература, поэзия, футбол – требует невероятных усилий, невероятного трудолюбия. Все великие деятели (неважно, кто они были, – литераторы, политики) были невероятно работоспособными. Их природа наградила таким талантом, что, казалось бы, все легко дается, а они еще работали как волы – отсюда такие большие результаты. Поэтому и футбол требует постоянного труда, постоянной работы. Я как бильярдист (я люблю играть на бильярде) заметил: как только у меня очень большой перерыв – играю плохо. Я никак не могу войти в форму, чтобы обыграть даже тех, кого я мог «в сухую сделать» спокойно. Это все идет от этого – от труда, от систематической тренировки.

Футбол – это та отрасль труда, та профессия, которая требует невероятного постоянного усилия, и это усилие не из-под палки, не потому, что тренер заставляет, а потому, что надо. Оно должно быть в радость. Вы, наверное, знаете, что когда-то говорил о «мышечной радости» великий Сеченов: эта мышечная радость должна тебя двигать на труд, когда ты ощущаешь радость от того, что ты творишь всем своим телом, всем своим существом. В свое время я занимался почти всеми доступными видами спорта: и культуризмом (я помню, когда мне сделали самодельную штангу на заводе – четыре блина и гриф, какое удовольствие испытал я от моих занятий!), и гимнастикой, и плаванием, и коньками – и от всех испытывал огромное удовольствие. И вот мне в этом году исполняется 75 лет, и я вообще знать не знал, что в 75 лет так отлично можно себя чувствовать. Даже испытываю какое-то несоответствие между своим состоянием и возрастом. Я считаю, что все это результат моих спортивных увлечений – и футболом в частности.

Футбол, как мне кажется, это не просто игра ногами (у Пеле были гениальные ноги!), но это еще игра ума. Потому что в доли секунды надо среагировать, надо внимательно просчитать: сейчас надо встать налево и этот мяч отдать налево на выход, и не просто налево, а точно коллеге в ноги. Как болельщик я уже профессионал: смотрю по телевизору футбол и в первую же минуту понимаю по пасу, какая команда выиграет. Как только плохой пас, неточные распасовки, неточные пасы и ошибки в связи с этим – эта команда проиграет. И обязательно: у кого лучший пас, тот победит. Значит, это еще коллективная игра, и ты должен чувствовать партнера, как чувствуешь любимую девушку. Сегодня ты понимаешь, ты чувствуешь ее плохое настроение – надо купить цветы, рассмешить анекдотами, надо повести ее в театр, потому что ей сегодня душевно нехорошо, дискомфортно. Вот так и здесь. Так и в футболе. Ты должен все время чувствовать партнера, чувствовать игру, чувствовать эти флюиды мышечные. Говорят, флюиды идут от человека к человеку через голову, через эмоции, а тут еще есть флюиды чисто профессиональные, когда ты должен чувствовать… я даже не знаю, как это определяется, каким образом, какая интуиция здесь работает, – но человек должен чувствовать, что надо именно сейчас, в этот миг, отдать мяч налево. Потому что он готов, и он тебе подает свои сигналы. У меня такое впечатление, что у футболиста должно быть несколько глаз, не два, а, может быть, шесть: он должен видеть поле там, там, там, понимаете!? Я не знаю, как это делается, но этим надо обладать. Отсюда великие футболисты. Они все это чувствуют, они все это видят. Интуиция, талант – это вещи обязательные, необходимые в дополнение к тому труду, который еще требуется. Кажется, великий Петипа требовал от балерин, танцовщиков, чтобы они чувствовали и думали спинным мозгом. Так и у футболистов – они должны и чувствовать, и думать спинным мозгом, а не только головой.

Потому и собирают 22 человека десятки тысяч, сотни тысяч, а когда у экранов – миллионы людей, что интересно следить за драматургией того, что происходит, и участвовать в этом. Ты в этот миг сам драматург… вот ты делаешь ремарки по ходу… Ты себе это можешь позволить, хотя они тебя не услышат и не узнают (пошел ты, как говорится, подальше со своими прогнозами и критическими замечаниями!), но ты соучаствуешь в этом спектакле. Ты чувствуешь, как будто ты сам бежишь. Ты знаешь, что сейчас должно произойти. Именно поэтому футбол – это самое массовое зрелище, оно вне времени. Так мы болели и в пятидесятые, и в шестидесятые, и в семидесятые годы теперь уже прошлого века.

Мы все время будем так бегать вместе с игроками, мы вечно будем болеть одинаково. Придут новые поколения – они будут так же болеть. Почему? Потому что мы все потенциальные футболисты, особенно мужики. Но я встречал и таких женщин, таких девочек, с которыми болел на поле. Я раньше все время ходил на футбол, я болел на стадионе, и когда рядом болеют девчонки, это потрясающе. Неслучайно появился женский футбол и разыгрывается чемпионат мира. Потому что нужно вылиться этой энергии! Футбол все-таки мужской вид спорта, но тем не менее играют в него и азартные девочки, азартные женщины. Женщины, в которых энергия бьет через край, – они, конечно, и болеют не хуже мужиков…

Данный текст является ознакомительным фрагментом.