ПРИГЛАШЕНИЕ МАРАДОНЫ

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

ПРИГЛАШЕНИЕ МАРАДОНЫ

В отличие от Менотти, отказавшегося в 1978 году в самый последний момент включить семнадцатилетнего Марадону в состав аргентинской сборной, Карлос Билардо, наоборот, задался целью не только иметь этого выдающегося мастера в своей команде, но и наилучшим образом подготовить его к борьбе за мировую корону. Ради этого аргентинский тренер пересек океан и появился в Италии. Позднее он говорил журналистам: «Я мог бы по почте направить Марадоне официальное приглашение в сборную и авиабилет до Мехико, но тогда получил бы чужого мне «итальянского» Марадону, а мне нужен был настоящий аргентинец, увлеченный моей идеей, игрок моей команды».

Шел к концу апрель 1986 года. Итальянский чемпионат заканчивался очередным триумфом «Ювентуса». «Наполи» оставался на третьем месте.

Марадоне надоели одни и те же вопросы настырных болельщиков: «Диего, когда наконец неаполитанская команда станет чемпионом? Когда ты приведешь нас к триумфу? Ведь тебе уже уплачено...»

Марадона только улыбался, а самых ретивых успокаивал: «Не спешите, придет и наше время».

В Неаполе Билардо встретился с Марадоной и пригласил побеседовать где-нибудь вдали от навязчивых болельщиков. Они молча ехали в машине, и на одной из портовых улиц Неаполя Билардо попросил шофера остановиться. Футболист и тренер проворно выскочили из машины и юркнули в дверь крохотной пиццерии. В ее пустом полутемном зале заняли дальний столик. Марадона облегченно вздохнул: похоже, удалось избавиться от преследования болельщиков.

Заказали пиццу. Пока накрывали на стол, Билардо приступил к делу. Он склонился к Марадоне и, глядя ему прямо в глаза, заговорил:

— Диего, ты должен серьезно отнестись к тому, о чем я сейчас скажу. Это твой чемпионат. Тебе уже двадцать пять. Возраст, вполне подходящий, чтобы возглавить национальную команду. Она будет в твоем распоряжении. А чтобы у тебя не было в этом сомнений, я предлагаю тебе повязку капитана. Другой такой возможности у тебя больше не будет. Но ты мне должен обещать, даже поклясться, что отдашь тридцать дней своей жизни, только тридцать дней великому делу. Все это время ты должен будешь тренироваться и забыть обо всем, кроме предстоящего чемпионата.

Марадона с интересом слушал взволнованные слова склонившегося к нему собеседника. Оба напоминали заговорщиков, обсуждавших план ограбления банка.

Диего размышлял: можно ли верить этому человеку, врачу, ставшему вдруг футбольным тренером?

Подали пиццу. Официант поставил на стол два больших продолговатых блюда. На пурпурного цвета поверхности пиццы лежала золотистая копченая сардина. И вдруг Билардо пододвинул к себе блюдо Марадоны и вилкой сдвинул его сардину к самому краю.

— Представь себе, что эта пицца — футбольное поле. Правда похоже?

Диего как завороженный кивнул.

— Смотри. Четыре года назад мой предшественник Сезар Менотти заставлял тебя играть здесь, на краю, где лежит сейчас рыба, в полном одиночестве. Это было ошибкой! Ты должен играть ближе к центру, чуть сзади нападающих.

Сардина, подчиняясь вилке Билардо, сдвинулась на несколько сантиметров.

— Отсюда перед тобой предстанет простор для атаки в любом направлении. Здесь легче получить мяч от своих защитников и начать с ним разгон.

Сардина снова поползла, виляя хвостом. Через несколько таких маневров рыба утратила «товарный вид», но Билардо, не думая о том, что испортил пиццу, продолжал свою необычную наглядную лекцию.

Тридцать дней!.. Марадона никогда раньше не жертвовал своими радостями и привычками. Пил вино, таскался за женщинами. Даже на сборах накануне ответственных игр он ложился спать во втором часу ночи... Лишь в день игры он был собран и абсолютно трезв. Теперь предстояло подчиняться строгому режиму целых тридцать дней!

Тренер клятвенно заверил в успехе, но взамен требовал от Марадоны поклясться выполнять все его требования.

«Кто он — проповедник или врач? — думал Марадона. — Однако ради Аргентины стоит принять его предложение».

Марадона задумался, вспоминая свою бурную футбольную карьеру. Кем он был совсем недавно, когда гонял мяч на пустырях рабочих пригородов Буэнос-Айреса? Уличным неграмотным мальчишкой, которого взяли в приходскую команду «Лос Себоллитас» скорее для того, чтобы оградить от соблазнов улицы большого города, чем увлечь футболом.

Прошло несколько лет, полностью отданных футболу, который принес немало радости и огорчений. На чемпионат мира в Испанию он поехал уже в качестве прямого наследника Пеле. Но играл там не так успешно, как от него ожидали. Впрочем, как и вся сборная команда Аргентины. Феномен Менотти на этот раз не сработал. А в отношении Марадоны сработал отрицательно. В Испании Менотти делал на него большую ставку, однако использовал чистым нападающим, а эта роль ограничивала игру Марадоны. Аргентинская сборная и ее молодой лидер ничем себя не проявили. Чемпионский титул был утрачен.

Лучший аргентинский тренер так и не нашел общего языка с лучшим футболистом страны. В футболе, где личные отношения в команде играют немалую роль, такое бывает нередко. Не случайно, создавая коллектив, тренер порой отказывается от услуг ряда способных футболистов. Так случилось и с Марадоной в 1978 году. Душевная травма обиженного Марадоны, судя по всему, не зарубцевалась за четыре минувших года и дала себя знать в Испании. И наследник Пеле так и не сумел воспользоваться своим наследством.

Однако в Европе, и прежде всего в Испании, хорошо разобрались в сложившейся ситуации. После окончания испанского чемпионата Марадона сразу привлек к себе внимание многих менеджеров. Контракт, предложенный «Барселоной», оказался самым солидным — 3 миллиона долларов. К тому же зарплата, которую с ходу положили Марадоне — 200 тысяч долларов в год, — убедила молодого футболиста подписать этот контракт. Такую зарплату ему обещали выплачивать в течение шести лет. Представлялась прекрасная возможность реабилитироваться на тех же испанских футбольных полях, на которых в играх чемпионата мира он сыграл бледно.

Жители Барселоны встретили его восторженно. Газеты проявляли огромный интерес к его персоне. В рекламно-коммерческих целях Марадону начали активно обхаживать дельцы из «Тойоты» и «Мак-Дональда». Спортивные значки, наклейки, эмблемы и плакаты с его портретом, календари, видеозаписи эпизодов игры почти в каждой спортивной телепередаче, бесконечные интервью... Испанская информационная служба усиленно создавала образ «идола», которому помешали показать свое могущество на прошедшем чемпионате мира. Его устраивала такая роль. Первые матчи за «Барселону» он провел на одном дыхании, упиваясь своей молодостью, удалью, мастерством. Он не раз замечал, как игроки «Барселоны», не участвовавшие в отдельных эпизодах матча, стояли словно завороженные, наблюдая за его гениальным неистовством на поле. Болельщики Мадрида, Бильбао, Севильи бредили ЕГО футболом. То и дело слышалось на трибунах: «Сыграл, как заправский Марадона», «Пробил, как Марадона», «Прошел, как Марадона!», «А какой он выдал пас!», «Да это же второй Марадона!» Такими репликами сопровождался каждый удачный ход на поле какого-нибудь испанского игрока. Стопроцентные сборы на чужих полях! И все это он — Марадона!

Но счастье так коротко. Гепатит. Три месяца вне игры. Девяносто дней «офсайда». Возвратился на поле похудевший, осунувшийся, мрачный и сразу выиграл Королевский кубок Испании.

Худая тень Менотти продолжала его преследовать. Кому-то пришло в голову пригласить аргентинца на тренерскую работу в «Барселону». О приглашении Менотти стало известно в день рождения Марадоны. Ему только-только исполнилось двадцать три. Хорош «подарок»! Другой «подарок» преподнес ему баск Гойкоэчеа — перелом лодыжки. Гойко-эчеа болельщики хотели линчевать прямо на стадионе. Спасли его полицейские.

Молодые кости срастаются быстро. 8 января 1984 года Диего снова вернулся в строй. Но игра «не шла». Публика встретила его свистом. В ответ он зло погрозил болельщикам кулаком. Все газеты размножили этот жест презрения.

«Я здесь очень несчастен, — жаловался он Клаудии. — После всего, что произошло, жду только одного — когда меня куда-нибудь продадут». В чужом каталонском городе Мара-доне никак не удавалось полностью освоиться. Возможно, этому мешали и натянутые отношения с Менотти. Рядом с Пцего было сорок человек, приехавших из Буэнос-Айреса, но и" в их кругу ему не хватало человеческого тепла. Назревал «развод» с «Барселоной». Марадона был готов уже платить неустойку, чтобы расторгнуть контракт.

В сердцах он заявил журналистам, что готов навсегда распрощаться с футболом. Испанские игроки напоминали ему тореадоров, которые сначала травят быка, а потом хладнокровно его убивают. «Они и мне собираются пустить кровь», — жаловался Марадона.

Испанские газеты стали писать только о его расходах, капризах и похождениях. Конфликтные ситуации возникали одна за другой. Их улаживание отнимало много сил и времени. Испания больше не интересовала Марадону.

В этот момент Неаполь выплыл из-за горизонта, как спасительное судно для потерпевшего кораблекрушение. «Наполи» выложил 7 миллионов 600 тысяч долларов. Марадона в результате сделки получил 800 тысяч. В контракте были учтены также экстравыплаты. Он радовался как школьник наступившим каникулам. Условия контракта буквально опьянили молодого футболиста, и он полетел в Неаполь навстречу мечте. В аэропорту неаполитанские болельщики заключили его в объятия и на руках вынесли в город. На него смотрели, как на чудо, способное спасти «Наполи» и вывести клуб на первые ступени крутой лестницы итальянского футбольного чемпионата. Марадона старался вовсю, но пока его крепкие ноги не приносили долгожданного успеха. «Ювентус» с Платини, которого ставят Марадоне в пример, выиграл всевозможные высокие титулы и призы. Два года подряд «Наполи» занимает третье место. И в этом специалисты видят прежде всего проявление футбольной гениальности Марадоны...

Билардо, наверное, прав: двадцать пять — это пора самых больших завоеваний, возраст, который позволит ему стать легендой и войти в историю футбола победителем...

Билардо смиренно ждал ответа, копаясь вилкой в растерзанной сардине. Этот губастый, розовощекий, с добрыми глазами убедительно говоривший человек располагал к себе. Хотелось верить его идеям и страстному желанию вернуть Аргентине звание чемпиона. Похоже, тренер делал на Марадону главную ставку в своей игре. Диего понимал, что это ради него Билардо отказался от старой гвардии, столь дорогой Сезару Менотти. Такое решение вызвало бурю негодования среди болельщиков и журналистов, поток оскорблений в его адрес со стороны многочисленных меценатов.

Однако самые крупные неприятности возникли у Билардо в Федерации футбола Аргентины. Ряд ее руководителей упрекали его за то, что он подрывает традиции аргентинского футбола, лишая его фантазии и зрелищности. Делая ставку на закрытую коллективную игру, он превращает каждого футболиста в деталь командной машины. Это была чепуха. Вряд ли Билардо полетел бы через Атлантику, чтобы уговаривать строптивого и недисциплинированного Марадону стать капитаном такой команды!

Поговаривали даже, что сам президент Аргентины Рауль Альфонсин был недоволен сложившимися между тренером и федерацией отношениями. Хотя когда кто-то из руководства аргентинским футболом попытался привлечь президента к разрешению возникшего конфликта, хозяин Розового дворца сухо ответил: «Президент республики занят более серьезными делами, чем футбол».

Марадона догадывался о трудностях тренера. Ведь не зря же Билардо исколесил добрую половину Европы, чтобы узнать, как живут его эмигранты, как играют на чужих полях за другие клубы! Диего, ждавший такого разговора с тренером, был доволен встречей. Итак, надо браться за дело всерьез.

Марадоне вспомнилась недавняя неудача аргентинской сборной в матче с норвежской командой в Осло. В той товарищеской игре впервые встретились основные кандидаты в национальную команду Аргентины. Оценка игры сборной аргентинскими газетами была уничтожающей. Пощадили только Марадону, которого сравнивали с цветком, затоптанным в грязь. Билардо тут же был предъявлен иск за этот проигрыш. В некоторых статьях даже назывались фамилии трэх-четырех тренеров, которые могут его сменить в сборной. Но руководство Федерации футбола Аргентины скрепя сердце решило оставить Билардо на посту тренера — обратный ход мог принести еще более негативный эффект. Тогда-то Билардо и помчался в Неаполь к Марадоне.

Диего дал согласие.

Разговор, состоявшийся в пиццерии, некоторое время сохранялся в тайне. Но, уговорив Марадону принять участие в чемпионате, Билардо не успокоился. Аргентинский тренер понимал, что одного желания и мастерства Марадоны может оказаться недостаточно для завоевания победы. Необходимо было подготовить организм выдающегося футболиста к необычным условиям мексиканского высокогорья.

На другой день после отъезда Билардо — а это был понедельник, традиционный день отдыха итальянских футболистов — Марадона неожиданно умчался в Рим. Его подготовка к чемпионату мира началась не на стадионе, а в римском Институте спорта, на факультете физиологии и биомеханики, куда по просьбе Билардо его пригласил профессор Антонио дель Монте. Профессор был большим специалистом в вопросах адаптации спортсменов к высокогорью. По его разработкам были изготовлены «чечевицеидные» велосипедные колеса, с помощью которых Франческо Мозер в 1984 году установил в Мехико рекорд скорости в езде на велосипеде за час пробега.

— Итак, — начал беседу профессор, усадив Марадону в специальное кресло, — чтобы вы смогли успешно выступить на мексиканских стадионах, мы должны познать ваш организм. И для этого вам необходимо подарить мне пять ваших понедельников.

Марадона вяло улыбнулся.

— Вы должны понять, что ваше умение играть в футбол может быть сведено на нет физической неподготовленностью к высоте. И тогда из быстрого, выносливого бойца вы превратитесь в тряпку.

Марадона перестал улыбаться.

— Я предложу вам серию тестов, которые вы должны выполнить.

Марадона насупился.

— Первое, в чем я должен убедиться, это в том, что ваше тело имеет низкий центр тяжести. Встаньте.

Марадону все это начинало злить. Однако он нехотя встал. Словно почувствовав его раздражительность, Антонио дель Монте дружески улыбнулся и попросил Диего не сердиться.

— Чтобы победить в Мексике, вы должны быть в отличной форме. Согласны?

— Да, — пробурчал Марадона, чуть теплея.

Каждый понедельник в течение месяца он ездил в Рим сдавать тесты, в остальные дни выполнял задания итальянского физиолога.

«Я работал не над Марадоной, а с Марадоной, — писал позже дель Монте. — Более того, в этой работе принимал участие фактически весь факультет. И Марадона был не пассивным клиентом, а активным, заинтересованным участником этой работы, человеком, который стремится как можно больше узнать о самом себе.

Это очень чувствительный, с тонкой нервной деятельностью и острым умом человек. И еще я бы отметил одержимость, преданность любимому делу — футболу. Уже тогда мне казалось, что Марадона один способен победить всех. Упорство, воля, терпение сделали свое дело. Я поверил в способности этого молодого человека.

Низкий центр тяжести и крепкие ноги делали его богатырем на футбольном поле. Эластичность мышц, мощь мускулатуры удачно сочетались с прекрасной реакцией и необычайной выносливостью. В физическом плане его можно сравнить с Аполлоном. В моральном — это Овод, человек, всегда готовый сражаться за победу. Такой спортсмен нужен любой команде.

Его маленькие ноги — чудесный механизм. Марадона похож на автомашину, обладающую мощным мотором и маленькими колесами. Такой автомобиль раньше других набирает ускорение. Природа наградила его способностью быстро напрягать и расслаблять мышцы, мгновенно менять направление движения.

Во время тренировок на футбольном поле в Мексике я с коллегами следил за всеми его движениями с хронометром, и было видно, что его организм действовал, как совершенная машина. Ни один футболист, участвовавший в чемпионате, даже из привыкших к высоте мексиканцев, не сумел превзойти его ни в мастерстве, ни в спортивной форме».

После той, можно сказать, исторической встречи в неаполитанской пиццерии Марадона твердо решил строго упорядочить свою жизнь. Никаких ночных заведений, посиделок с болельщиками, посещений дней рождений и крестин. Он стал вести монашескую жизнь, избегать встреч даже с друзьями. Самые близкие из них, пытаясь помочь Марадоне, тоже меняют образ жизни. Наверное, чувство локтя помогает Марадоне пережить ряд неприятностей, которые у него возникли с итальянским клубом из-за разных слухов. Одна из спортивных газет сообщила о недовольстве Марадоны тем, что бразильский футболист Роберто Фалькао оплачивается лучше Диего, и о том, будто аргентинский «краке» , добиваясь более высокой ставки, стал угрожать руководству клуба тем, что сразу же после чемпионата мира ляжет на операцию мениска. Поговаривали также о его контактах с итальянской мафией.

Марадона старался не реагировать на неприятности, все должно быть подчинено подготовке к чемпионату. Он дал слово Билардо и сдержит его.

Диего понимает, что подвести тренера — это значит подвести, предать свою страну. Марадона превращается в добропорядочного сына, беспредельно преданного семье: каждый свой гол он посвящает отцу, Диего, а каждую молитву — матери, Далме. Он очень внимателен к младшим братьям Лало и Уго, которые тоже играют в футбол, постигая азбуку футбольной науки, а также к пяти сестрам. Вознаграждается многолетнее терпение невесты Клаудии. Все свободные вечера он теперь проводит с ней. Золотая девушка! Она очень предана ему, хотя знает о многих его похождениях, включая мимолетный роман с киноактрисой. Марадона, пересмотрев свои отношения с прессой, стоически сдерживает себя, лишь изредка позволяя грубые шутки. Особенно его раздражают одни и те же вопросы, которые задают ему корреспондентки дамских журналов, например: «Кто вам больше нравится — блондинки или брюнетки?» «За неимением блондинок сгодятся и брюнетки!» — ответил как-то Марадона черноволосой корреспондентке.

Марадона приезжает в Аргентину. Теперь он телом и душой с аргентинской командой. Он всеобщий любимец. Ребятам нравится его объективность и прямота. Диего честно признает свои ошибки и не щадит себя на тренировках. Он не строит из себя звезду, ведет себя скромно и просто. Альтруист да и только!

«Цель оправдывает средства», — любит повторять Билардо. Отбой в десять, подъем в восемь — такой режим стал правилом для всей команды. Перед сном Марадона обходит комнаты своих товарищей-футболистов и желает им доброй ночи. Капитан должен быть душой команды — так считает Билардо. Так думает и Марадона.

Аргентинские болельщики, начитавшиеся тревожных статей в газетах, проводили свою сборную на чемпионат в Мексику без особых эмоций, скорее безразлично, чем торжественно. В канун отлета а Мехико газеты опубликовали статистические выкладки, которые показывали, что восьмидесяти процентам аргентинцев не нравится состав сборной Билардо.

Марадона болезненно реагировал на холодность соотечественников. В нем зрели протест и стремление доказать правоту своего тренера. Он окончательно пришел к выводу, что предстоящий чемпионат мира должен стать ЕГО чемпионатом. Он заткнет глотки всем, кто мешал и не верил Билардо, которого он теперь считал своим другом, заставит всю страну стыдиться за неверие и просить прощения у игроков, призванных Билардо под знамена сборной...

Первая игра аргентинской сборной должна была состояться в городе Пуэбла — центре мексиканского автомобилестроения. Здесь размещены главные заводы «Фольксваген». Пуэбла от Мехико — в 120 километрах. Скоростная автомагистраль, несмотря на гористую местность, преодолевается обычно за час с небольшим. Главное — проскочить Сарагоссу, пожалуй, самую неприглядную улицу мексиканской столицы. Она начинается за международным аэропортом и тянется километров на дцадцать вдоль заводских кварталов северной части Мехико. На Сарагоссе вечные пробки, заторы. Ее без конца реконструируют, перекапывают. В канун чемпионата вдоль улицы стали воздвигать гигантский бетонный виадук, по которому пойдут поезда надземки. Стройка совсем ухудшила продвижение транспорта по этой магистрали.

Над заводским районом вечно висит желтовато-коричневый смог. На выезде с Сарагоссы — гигантская городская свалка. Ее периодически поджигают. Кучи мусора вечно дымятся, как в преисподней. На свалке копошатся нищие, дети, голодные собаки. Рядом со свалкой — лачуги. Здесь селятся бездомные. Денно и нощно бесконечные потоки автомашин проносятся мимо этого мрачного места. Водители мчатся по этому участку дороги на огромной скорости, устремляясь в долину. Набранное ускорение в начале пути позволяет весь 120-километровый отрезок преодолевать словно на одном дыхании. Автомашины так и влетают в Пуэблу со стрелкой спидометра на сотом делении. Мексиканцы любят скоростные дороги. Междугородные автобусы, визжа тормозами, несутся по ним настолько стремительно, что дух захватывает. Малейшая неисправность машины или внезапно спустившаяся шина приводят к тяжелой аварии. Гибнут десятки людей.

Билардо добирался из Мехико в Пуэблу один, без команды, на посольской машине. В отеле он ни словом не обмолвился со своими футболистами о полученных в дороге впечатлениях, лишь только многозначительно сказал Марадоне: «Поскорее бы перебраться в Мехико! Добывать медали предстоит в столице». А для этого, как они понимали, необходимо выиграть первое место в подгруппе...

Игрокам же, прилетевшим в отведенный им тренировочный лагерь в Пуэбле на самолете, город понравился. Он раскинулся у подножия двух знаменитых вулканов — Попакатепля и Ицтаксиуатля. Спокойные, тихие улицы, музеи, старинные здания университета, древние испанские соборы. Основанная 450 лет назад Пуэбла застраивалась испанскими конкистадорами. Это типичный город колониальной эпохи. Наверное, сама природа помогла городу приобрести тот особый облик, который и сейчас радует и привлекает туристов: удивительные по красоте и величию католические храмы, памятники и монументальные ансамбли, живописные вечнозеленые бульвары и скверы.

В центре города возвышается гигантский Кафедральный собор, построенный в середине XVII века. Его стены украшены изящными скульптурами и гербами. Чудо зодчества представляет собой металлическая решетка, окружающая здание с трех сторон. Каждая секция ажурной ограды увенчана изящной фигурой животного, птицы или парящего ангела. Испанская королева нарекла город довольно помпезным именем: Пуэбла — Город ангелов. Изображения ангелов и другие символы встречаются в городе на всех зданиях старинной архитектуры. Старые узкие улицы давно стали помехой для движения транспортных потоков. Город требует перестройки, и она идет. Но реконструкция проводится так, чтобы не затронуть старинных зданий и памятников.

В не многих городах Мексики встретишь сегодня мозаичные фасады соборов, площади, уложенные цветным кафелем, ажурные торговые галереи, которыми не устаешь любоваться в Пуэбле. Особое внимание привлекал так называемый Дом кукол, украшенный фресками из мозаики, на которых в гротескной манере изображены портреты муниципальных советников, сценки из городской жизни.

В муниципальном дворце аргентинских футболистов, приехавших на экскурсию в старый город, принял сам алькальд Пуэблы Викториано Альварес. Из его рассказа гости узнали, что в Пуэбле проживает 1 миллион 200 тысяч человек. Это четзертый по числу жителей город Мексики. Еще во времена конкисты через Пуэблу проходила дорога, связывающая порт Веракрус на Мексиканском заливе с Мехико. Аргентинцы сочли это символичным: для них Пуэбла должна стать отправным пунктом на трудном пути к золотым медалям.

Пузбла — город ремесленников, кожевников, обувщиков, ткачей и портних. Здесь бурно идет торговля. Близ Пуэблы находится знаменитый на всю Мексику национальный парк сафари, где в естественных условиях, на холмах и в долинах, под сенью пышных деревьев, пасутся африканские животные: носороги, львы, антилопы, зубры, страусы, зебры. У водоемов обитают розовые пеликаны, фламинго. В вольерах резвятся обезьяны. В небольших огороженных водоемах плавают крокодилы и бегемоты. Футболисты покатались на верблюдах, гигантском слоне. Пуэбла охотно показывала им свои достопримечательности.

Однако разгуливать по музеям и паркам было некогда. Завершался период акклиматизации, наступала пора интенсивных тренировок.