Глава четвертая «Торпедо-ЗИЛ» – возрождение из пепла

Глава четвертая

«Торпедо-ЗИЛ» – возрождение из пепла

И тут на футбольной сцене появляется еще один клон команды – «Торпедо-ЗИЛ». Что же произошло?

Рассказ продолжает Василий Петраков.

«В это время – точнее, еще до начала чемпионата, в феврале – генеральным директором ЗИЛа был назначен Валерий Борисович Носов. Юрий Лужков, выдав ему огромный кредит доверия, поставил задачу: поднять завод с колен. Разработали план и стали возрождать предприятие. В советское время на ЗИЛе работали 100 тысяч человек, а осталось тысяч 10. В стране – и в Москве в частности – тогда была приличная безработица, а тут вдруг появились рабочие места. У людей появилась надежда, они стали потихоньку работать, зарабатывать деньги. Молодых ребят жалко, но они могут себе что-то найти. А как быть тем, кому за 60? Для них этот завод был большей частью их жизни. Вот для них-то это стало большим подспорьем. Пришел Носов и сказал: деньги есть, мы сделаем это и то. И люди поверили ему. На этой волне начали возрождать и спорт – разные его виды, – и закипела на заводе спортивная жизнь. Но главным делом все же стало возрождение футбольной команды.

Поначалу средства на ее содержание нужны были копеечные: как-никак, третья лига, по-нынешнему – КФК. Затрат больших не было – играли только в Москве и Подмосковье. Самые дальние выезды были в Коломну и Луховицы. Но суть не в этом – хороша была сама идея. Возродить не столько клуб, сколько торпедовские дух и традиции. Ведь что получилось в «Лужниках»? Команду увели, всех разогнали и поменяли, посчитав: все, что было до этого, – не в счет. Можно забыть и больше не вспоминать. Мол, дальше мы, «Лужники», пойдем сами по себе, как бы по инерции. Ан нет, без преемственности поколений ничего не вышло – все засохло, как молодые саженцы без воды. Потому-то, наверное, когда Лужков, встав на защиту Алешина, сказал: «Он мой друг, и пусть «Торпедо» остается у него, а вы будете «Торпедо-ЗИЛом», – Валерий Носов не стал настаивать на возвращении старого названия. Хотя юридически все это можно было спокойно сделать. Да и не пойдет же, в конце концов, Носов против Лужкова из-за этого тогда, в общем-то, непринципиального вопроса. Производство вроде бы налаживалось, средства появились… Вот так команду и заявили в третью лигу. Но уже тогда, в 1997-м, Алешин начал беспокоиться: ведь на «Торпедо-ЗИЛ», выступавшее, еще раз подчеркну, в 4-м дивизионе, стало ходить больше народу, чем на лужниковское «Торпедо», игравшее в высшем. Тарханов со товарищи надеялись, что трибуны заполнят армейские фанаты. Но массового притока, естественно, не произошло: на матчи приходили от силы человек 100–200. Это и понятно: те, кто болеет за бренд, ради Тарханова или Плахетко ЦСКА не изменят никогда.

А «Торпедо-ЗИЛ» для заводчан оказалась своей, родной командой. Потому костяк болельщиков остался прежним. Помню, на первый домашний матч с «Химками» собралось тысяч семь зрителей. Фанаты подмосковной команды – а их было-то человек 10 – просто обалдели. «Запад» – полный, на «Востоке» – прилично. Все болеют, кричат, скандируя такое дорогое им имя «Торпедо». Увидев это, Носов-младший посчитал, что работать с болельщиками не нужно. Мол, тысячи три всегда придут, поэтому, когда выйдем в турнир рангом повыше, тогда и будем этим заниматься. То была ошибка, серьезная ошибка. С людьми обязательно надо работать, оповещать о тех или иных событиях, происходящих в клубе, вести пропаганду, создавать условия на трибунах и так далее. Однако весь наш клуб болельщиков был упразднен – за ненадобностью».

По окончании сезона 1997 года, в котором «Торпедо-ЗИЛ» добилось права выступать во второй лиге, мне удалось встретиться и побеседовать с генеральным директором АМО «ЗИЛ» Валерием Носовым. Разговор у нас, конечно, шел о команде, о причинах ее возрождения и о будущем.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.