КАК НАЧИНАЛИСЬ ЭТИ ЗАПИСКИ

КАК НАЧИНАЛИСЬ ЭТИ ЗАПИСКИ

Я никуда не спешил. Но грузовик, едущий впереди, катился вызывающе медленно. Он мне даже успел надоесть, этот грузовик. И я решил обойти его. Включил мигалку поворота и взял чуть левее, увидел идущую навстречу грузовую машину, подумал, что легко проскочу между двумя грузовиками, только добавлю скорость. И в ту секунду, когда я нажал педаль газа, из-за мчавшейся навстречу машины показалось такси. Видимо, мы в одно мгновение ударили по тормозам. Резина на задних колесах моей "Волги" была уже почти "лысой". Машину повело резко влево и швырнуло на столб… Вот так и началась эта рукопись. Почти так. Потому что в первые две-три недели пребывания в госпитале (у меня были перебиты нога и сломаны два ребра, у Иры, жены, ноги тоже оказались в гипсе) практически не было свободного времени. То, что работники ГАИ называют ДТП — дорожно-транспортным происшествием, вызвало, к моему изумлению, какой-то необычный интерес у приятелей, знакомых, полузнакомых и вовсе незнакомых мне людей. Скучать не приходилось: какими бы строгими ни были порядки в госпитале в Лефортово, заборы, как известно, для того и возводятся, чтобы в них были щели. Анатолий Фирсов пояснил мне едва ли не с гордостью, что к нему много лет назад таким путем проникала сюдажена. Но на пальму первенства претендовал и другой знаменитый хоккеист — Владимир Лутченко: его усилиями решетка была раздвинута настолько широко, чтобы мог пролезть человек, обладающий габаритами этого могучего защитника.

Потом возникли слухи. Первые оказались неинтересными — Харламов был навеселе (как вариант — пьян) и потому попал в автокатастрофу. Затем фантазия начала разыгрываться. Оказывается, я вез в машине Александра Якушева с женой, и спартаковец тоже пострадал — а у Саши ни разу пока не было случая сесть в мою машину. Дальше — хуже. Речь шла уже не о травмах, а о самом печальном. Говорили, что разбился вместе со мной другой игрок ЦСКА и сборной страны Геннадий Цыганков. Удивительно, но находились даже очевидцы трагедии.

Потом о моих неприятностях рассказал "Советский спорт".

Слухи поутихли.

Поток посетителей превратился в ручеек.

Дыру в заборе заварили.

Я уже начал было готовиться к выходу из госпиталя…

12 августа, когда из Свердловска транслировали матч двух команд — ЦСКА и сборной Советского Союза, телекомментатор сообщил, что через две недели врачи меня выпишут.

А утром в тот день мне снова наложили гипс на правую ногу, сказали что снимут не раньше чем в начале сентября.

Многое вспомнилось в тот печальный вечер и, конечно же, "Суперсерия-76" — матчи с канадцами и американцами, сыгранные в самом конце декабря 1975 года и начале января года минувшего. И особенно ясно и четко "прокручивался" передо мной — по минутам — последний матч "Суперсерии", с клубом

"Филадельфия Флайерс".

И вот вместо того, чтобы хандрить, я решил поделиться воспоминаниями с другом-журналистом, взявшим на себя литературную запись: ведь это было равносильно тому, чтобы вопреки всем запретам врачей выйти на лед.