2

2

Что же это за люди, которых зовут почти бранным словом — тотошник? Их не так-то просто выделить в среде честных болельщиков и рядовых азартных игроков. Конечно, здесь не найдешь тотошников, подобных нашумевшему на весь мир инженеру Вайнеру, которого канадский суд недавно приговорил к тюремному заключению за мошенничество с помощью… лазера. Да, в ногу с веком действует жулье: направляя луч портативного лазера на лошадей, Вайнер мешал им обойти ту, на которую сам поставил в тотализаторе, и выигрывал крупные суммы. Чтобы разоблачить его, канадским властям пришлось прибегнуть к помощи видных ученых. На Пятигорском ипподроме помощь специалистов не требуется, здешних тотошников можно рассмотреть невооруженным глазом.

Вообще-то публика на трибунах довольно пестрая. Одни игроки сдержанно-молчаливы, словно бы посвящены в некую тайну. Иные нервны, болтливы, третьи стоят с вытаращенными глазами, четвертые, более чем на самом деле, пьяны, пятые украдкой оглядываются, когда разворачивают программки с заветными и должными их нынче обогатить отметками.

— Играть или не играть — у меня нет двух мнений, — говоря это, мужчина с огромным брюхом, но в спортивном костюме, энергично двигает плечами: так водится, что каждый, одевший тренировочный костюм, моментально чувствует себя спортсменом, видимо, сразу резко повышается жизненный тонус.

— Стало быть, вы выигрываете? — с завистью спрашивает его второй, человек с лицом желтым и желчным.

— Никогда.

— Зачем же играете?

— Я перестал задавать себе этот вопрос.

Нет, это игроки явно не криминальные.

Целая группа возбужденных и пестро одетых людей.

— Мустанг!

— Ни один мустанг за ним не угонится.

— Это что, подарок?

— Да, Сизарь — не подарок.

— Какой подарок, ничего себе — подарок, Сизарь-то?

— Я и говорю: не подарок!

— Темнят.

— Факт, затемнили.

Жаргон, вообще говоря, тотошный, но уж очень люди разболтались: очевидно, это просто малоденежные игрочки.

— Эх, не умею я играть на скачках!

— Это хорошо.

— Чего хорошего: я же все равно играю.

Нет, и эти двое — не то.

— Вы отдыхаете по путевке?

— Нет, я непутевный, дикарь.

Нет, не то.

— Хотите, скажу, у кого из жокеев сегодня день рождения? — заговорщицки обращается пожилой серьезный человек. Это один из торговцев секретами, вынужденных из-за безденежья делиться сокровенными сведениями.

— После скачек пообедаем на высшем уровне?

— В «Храме воздуха» или на «Красном солнышке»?

Явно не то.

— Ставь в лоб!

А это вот уже, кажется, тото: у советующего играть лошадь в «лоб» лаковые туфли изгвазданы навозом… Тот, который совет получил, вздрогнул, как конь при ударе стартового колокола, и начал судорожно протесняться сквозь толпу к окошку кассы. Протеснился, вцепился в косячок, сует четвертную и всю — «в лоб», на одну лошадь! Выпростался из толпы и — через две ступеньки на третью: на другой этаж побежал, зачем, интересно знать? Ага, и тут ставит «в лоб».

Может быть, это и профессиональные игроки, но вполне может статься, что просто азартные одиночки, случайно заполучившие на конюшне верные сведения.

— Эй, солома, секи сюда! — говорит это человек торопливо, хотя и старается казаться степенным, полное доверие внушающим. — Все дело в Ваське, как он скажет.

— Ну и что?

— А то, что сади, не думай, на «тройку». Да живой ногой, кассы закроют! Выигрыш исполу, а деньга будет, как в волшебной сказке.

Это, ясно, разорившийся прохиндей ловит простачков. Если «тройка» не придет — его Митькой звали, будет нового простофилю искать, ипподром большой.

— Слушай, друг, — очень доверительно, едва ли не со слезой, говорит дядя лет почтенных, вида благообразного. — Вот взял я, понимаешь ты, десяток билетов наудачу в дубле. И, скажи ты, в самое яблочко угодил, видишь, «азик» мой финишировал сейчас. Я его связал с «пятеркой», а это — лошадь-верняк.

— Поздравляю.

— Спасибо, но вот в чем дело, друг, не рассчитал я: мне на процедуру в три тридцать, на этой вот, через две минуты, электричке надо ехать в Ессентуки. А скачка через четверть часа, такая досада!

— Так пропустите процедуру.

— Никак нельзя: врач-зануда грозил из санатория меня выписать.

— Да, печальный случай.

— Выручай, друг.

— Каким образом?

— Возьми мои билеты. Конечно, по себестоимости, за червонец жалко отдавать, накинь хоть петушка, с барышом большим будешь.

Понятно, еще один пройдоха. Его прием до обидного (тому обидно, кто клюнет на него) примитивен. Он «уступает» давнишние некозырные билеты, на которых в какой-то скачке когда-то, может и не сегодня даже, какой-то «азик» связывался в дубле, скажем, с каким-то «пятым». Возможно, этот человек тоже мелкий плутишка, но не исключено, что и злостный тотошник. У воров ведь, известно, деньги не держатся. Случается, что иной завсегдатай ипподрома — аферист, который в иные времена ворочает крупными суммами и в каждый игорный день, даже бы и неудачный, непременно ходит ужинать в самый фешенебельный ресторан, вдруг начинает собирать на трибунах пустые бутылки, чтобы тут же сдать их в буфет, а вырученные деньги поставить «в лоб».

Тотошника легко выделить в ипподромной массе по одному главному признаку: он всегда зол. Обыкновенный игрок может быть расстроенным и недоумевающим, ликующим, нервным, нетерпеливым, но у него никогда не увидишь в глазах порочности. А у тотошника с лица ничто не может стереть нечестивости и хронического недовольства, он лют, даже если в выигрыше: либо досадует, что мало рискнул и надо было бы больше билетов покупать, либо его огорчает некрупная выплата, либо ему жалко делиться с соучастниками, так как, по его убеждению, основная заслуга в коллективно обстряпанной махинации принадлежит лично ему.

Действуют они методами низкими, в силу необходимости им приходится ловчить, искать хитроумные ходы, использовать психологические моменты.

Тотошка — такое дно, на которое уважающий себя жокей опуститься никак не может.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.