Миф второй: профессионал-недоучка
Миф второй: профессионал-недоучка
Его счастье и его горе, что он так рано определил свою цель и, принеся в жертву другие интересы, фанатично стремился к ее достижению. В чем-то он был по-детски наивен, в чем-то не по годам зрел. Но факт неоспорим – в шестнадцать лет он стал шахматным профессионалом, предпочтя турне по странам Америки и Европы постижению наук в школьном классе.
«Я стану чемпионом мира, и в этом отношении школа мне ничего не даст!» – заявлял он и раньше. Однако сила авторитета взрослых была еще достаточно велика. После успеха на межзональном турнире в Югославии (1958) новоиспеченный гроссмейстер не слушал уже никого. Он покинул высшую Эвансовскую школу, успев закончить два класса – по две ступени в каждом – и на прощание заявив, что все американские учителя – дураки.
Одно из первых сражений с общественным мнением было выиграно, хотя место адвоката в этом непростом деле так и осталось вакантным. Зато не было недостатка в благоразумных советах одуматься. Большая пресса единодушно осудила решение юноши. Это осуждение переросло в многолетнюю полемику, не скрывшую от чужих глаз тайн его личной жизни.
Он ничего не читает, кроме «Шахматного информатора» и опусов о похождениях Тарзана, не знаком с произведениями классиков, никогда не слышал о Васко да Гаме и не может назвать главный город Албании. На все предложения посетить выставку, музей или театр он отвечает: нет, нет и нет… Какой несносный этот недоучка Бобби! Полуотверженный гений, идущий на ощупь по лабиринтам жизни.
«Обо мне распространяют слухи, что я не умею ни писать, ни читать!» – с горечью говорил он в 1970 году, уже на пороге зрелости. Увы, в качестве свидетельства он мог бы предъявить целые тома!
«Своей ограниченностью, флюсностью в развитии, неконтактабельностью Фишер волей-неволей способствует развитию «интеллектуального босячества», – негодовал писатель Анатолий Голубев. И уже совсем суровый приговор: «Мне не хотелось бы, чтобы кумиром шахматного искусства стал человек, которого при любых натяжках я не могу назвать моим современником в положительном смысле этого слова».
Еще более категоричен американец Брэд Даррах. «Этот поразительный мозг ютится в мелковатой черепной коробке, имеющей овальную форму и лишь незначительно возвышающейся над уровнем ушей, – писал он в книге «Бобби Фишер против остального мира». – На фоне низкого лба челюсть выглядит непропорционально крупной, если рассматривать ее под определенным углом, то можно принять за челюсть неандертальца. Большинство эмоций, которыми он пользуется, – элементарны: это непосредственные выражения страха, голода, гнева, удовольствия, боли, подозрительности, любопытства – то есть эмоции, характерные для человека или даже зверя, ведущего изолированный образ жизни. Он обдумывает не больше одной мысли за раз и, как правило, это довольно несложная мысль».
В ряду этих «разоблачений» появляется, наконец, утверждение, что маститый гроссмейстер имеет интеллект… подростка 14 – 15 лет! Но ведь, обсуждая эту щекотливую тему, можно обратиться к интервью самого Фишера.
«Я постоянно работаю над собой, стараюсь быть обходительным. И живу не только шахматами», – утверждал он не раз.
Круг интересов? Занятия спортом: лыжи, коньки, плавание, борьба, теннис. Телевидение, книги, лирическая и рок-музыка. Изучение иностранных языков – испанский, немецкий, русский, сербско-хорватский. Уже после Рейкьявика – религиозная и политическая философия. И журналистская деятельность. Журнал «Чесе квотерли» в 1961 году опубликовал его теоретическую статью, в которой американец «опровергал» королевский гамбит. Три года спустя «Чесе уорлд» поместил статью «Десять величайших шахматистов мира, названных Бобби Фишером». А в конце 60-х годов издательство «Саймон энд Шустер» выпустило авторский сборник «Мои 60 памятных партий», выдержавший десятки изданий и перекупленный многими иностранными фирмами.
Так ли уж бедно и примитивно, если к тому же признать, что за малым исключением мы не располагаем достоверными сведениями о его трудах и образе жизни?!
«А способности у него действительно отличные, – свидетельствовал международный мастер Бернард Цукерман. – Превосходная память, умение быстро схватить суть проблемы. Любопытно также, что у Бобби очень высокий «интеллектуальный коэффициент» – 189, в то время как средний коэффициент выражается в цифрах 110–120».
Интеллекта Фишера вполне хватило и на то, чтобы афористично высказать свой жизненный принцип: «Лучше быть одним из сильнейших в мире шахматистов, чем находиться в числе многих тысяч с дипломами».
«Многие годы наша пресса отзывалась о Фишере однозначно: мол, недоучка, темный человек, – короле говоря, выскочка, мальчик для битья, – писал Анатолий Карпов. – Но человек быстро сообразил, что не все предметы, которые преподаются в школе, будут необходимы ему в жизни, перешел на самообразование и, бросив школу, занялся исключительно тем, что ему могло пригодиться для успеха в шахматах».
«Недоучка» легко побеждал гроссмейстеров с широким кругом интересов, даже обладателей ученых степеней. Это казалось нелогичным, как игра не по правилам. Остаются, правда, ссылки на слепую игру природы, создавшей сверхшахматиста огромной разрушительной силы, ниспровергателя основ и сокрушителя авторитетов.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.