Глава 3 Великие «челноки»

Глава 3

Великие «челноки»

– То, что список избранных хавбеков вашей символической сборной вы предложили начать с легендарного Воронина, на мой взгляд, и честно, и справедливо, и заслуженно.

Воронин Валерий Иванович. Заслуженный мастер спорта. Родился 17 июля 1939 г. в Москве. Выступал за команду «Торпедо» (Москва) (1958–1969). Чемпион СССР 1960 и 1965 гг. Обладатель Кубка СССР 1960 г. Лучший футболист СССР 1964 и 1965 гг. (по результатам опроса еженедельника «Футбол»). В сборной СССР провел 66 матчей, забил 5 мячей (в т. ч. 3 матча – за олимпийскую сборную СССР). Также сыграл за сборную СССР в 1 неофициальном матче. Участник чемпионата мира 1962 г. Полуфиналист чемпионата мира 1966 (4-е место) г. Серебряный призер Кубка Европы 1964 г. Выступал за сборную Европы (2 матча). Дважды еженедельник «France Footbal» включал Воронина в десятку лучших европейских футболистов (в 1964 г. – 10-м, год спустя – 8-м).

Скончался 22 мая 1984 г. в Москве.

– К сожалению, судьба распорядилась так, что не так уж и много довелось с ним работать – в основном в октябре 1965-го, когда он, капитан сборной, участвовал в ответных отборочных матчах чемпионата мира с командами Уэльса и Дании.

А впервые я обратил внимание на этого незаурядного игрока еще раньше. Сначала, когда, сидя на трибуне стадиона, наслаждался его игрой в составе любимого «Торпедо». Несколько позже – на тренировках национальной команды. Я тогда, правда, работал врачом другой, олимпийской сборной. Первую опекал знаменитый доктор Белаковский.

Оба коллектива готовились в одном месте – доме отдыха в Баковке. И когда Олег Маркович по тем или иным делам отлучался, Бесков, главный тренер первой сборной, привлекал меня. Насколько помню, Воронин ко мне ни разу не обратился: проблем со здоровьем у него не возникло. Но я с огромным интересом наблюдал, как замечательно он работал с мячом – ведь за год до этого в первом среди журналистов опросе, проведенном редакцией «Футбола», Воронина признали лучшим игроком страны. Да и вообще на него было любо-дорого глядеть.

Когда этот красавец-мужчина выходил на тренировку, форма на нем была аккуратнейшим образом вычищена и выглажена. А тщательно, судя по блеску, набриолиненный пробор нерушимо сохранял безукоризненность во время самых жарких схваток. Словом, даже внешне Воронин представлял собой тип мужчины, которых сегодня называют «мачо». Соответственно, женщины не давали ему прохода. Да и он в те годы почти не употреблявший спиртного и не допускавший иных нарушений спортивного режима, отступал от него лишь в вопросе отношений с прекрасным полом.

– Старшие коллеги рассказывали мне, что Воронин мог на ночь улететь в Сочи…

– Да, с ним частенько случались подобные истории. Наиболее скандальная произошла с некоей театральной актрисой. Увлекшись, Валерий замелькал на ее премьерах, где на него также все обращали внимание. Да и что удивляться? В ту пору, когда одеться достойно было очень непросто, он выглядел отменно.

Как-то осенью мы вместе оказались на спектакле Театра имени Вахтангова. На Воронине был красивый плащ, костюм. И все в тон. Соперничать, находясь рядом с ним, за внимание слабого пола любому мужчине не светило. Я не припомню в те годы случая, чтобы, пройдя мимо Воронина, какая-либо из молодых женщин не обернулась ему вслед.

26 сентября 1965 года. Перед выездом в Европу сборная приехала в Киев на товарищескую встречу с национальной командой Марокко. Разместились в гостинице «Москва». Там же поселили какой-то танцевальный ансамбль. Представляете, сколько красивых девушек нас окружали!

Как-то одна из них зашла в лифт, где ехали мы с Ворониным. Надо было видеть, как она, вскинув глаза, посмотрела на Валерия. Тот в подобных случаях не терялся. Когда девушка вышла на своем этаже, он прошмыгнул за ней, успев шепнуть мне: «Первым завтра не будите».

– Видимо, за границей отечественному сердцееду жилось легче?

– Это еще как сказать… В дни зимнего турне по Южной Америке в том же 1965-м нашу команду поселили в роскошном отеле, который располагался в центре аргентинской столицы. Чтобы получить автограф, местные болельщики, столпившись у входа, протягивали нашим ведущим футболистам их же вырезанные из журналов фотографии.

Среди фанатов было немало и восторженных болельщиц, которые терпеливо ждали появления одного игрока – Воронина. Это становилось очевидным, когда, отправляясь на тренировку, ребята выходили к автобусу. Валерий пробивался в салон в плотном окружении дюжих полицейских, с трудом сдерживающих рвущихся к нему девиц.

Внешне Валерий тогда смахивал на Алена Делона. В Буэнос-Айресе мы на досуге отправились смотреть фильм с участием кинозвезды. Так что вы думаете? Когда зажегся свет, многие зрители и особенно зрительницы, увидев Воронина и приняв его за французского актера, здесь же, в зале, кинулись брать у него автограф. И что интересно: не столь уж и быстро распознали, что обознались.

– Все-таки, согласитесь, не футбол, а «девушки потом» были, как пели в известной песне?

– В популярной песне из кинофильма «Воздушный извозчик» летчикам, конечно, пелось: «Первым делом, первым делом самолеты…» Нашим же игрокам важнее всего был футбол. Особенно в неоднократно помянутом нами историческом матче СССР – Бразилия, который закончился вничью (2:2). Справедливости ради напомню: один из двух забитых нами в той встрече голов получился курьезным. Бразильский вратарь выбивал мяч, тот случайно попал в голову Банишевского, отскочил и залетел в ворота хозяев.

Однако 2-й мяч, да и вся игра нашей сборной выглядели очень достойно. Жаль, нет видеозаписи того исторического матча! Иначе можно было бы снова полюбоваться тем, как прекрасно распоряжался в центре поля мячом Воронин, как слаженно – будто в родном «Торпедо» с привычным ему Маношиным – взаимодействовал он с другим полузащитником – киевлянином Сабо.

Пересказывать то, насколько великолепно выглядел Воронин, не хватит слов. Оценивая его мастерство, видавшая футбольные виды местная пресса захлебывалась в превосходных степенях. Известно, что бразильские профессиональные клубы крайне редко покупают для себя европейцев. Однако тут произошел почти уникальный случай, когда хозяева ряда местных команд обратились к руководству советской делегации с настоятельной и в то же время абсолютно невыполнимой тогда просьбой – уступить им Воронина. Цену даже не называли. Говорили просто: сколько захотите, столько и заплатим!

Надо отдать должное Валерию: в тех матчах со сборными Уругвая, Аргентины и Бразилии он поднялся на свой высший уровень. С тех пор не случалось, чтобы кто-то бросил: Воронин неважно сыграл или находился не в форме. Он ярко сверкал.

– И не «зазвездился»?

– Ни разу! Да и раньше этой болезнью не страдал! А ведь играл блестяще. Недаром годом раньше его дважды – весной и осенью – вместе с Яшиным приглашали в сборную Европы. Мне особенно запомнился юбилейный матч, посвященный 75-летию федерации футбола Дании.

Сборная СКАНДИНАВИИ – сборная ЕВРОПЫ – 2:4 (0:2). 20 мая 1964 г. Копенгаген.

Скандинавия: Андерсен (Норвегия), И. Хансен (Дания), Юханссон (Швеция), Розандер (Швеция), Петерсен (Дания), Б. Хансен (Дания), Хейнонен (Финляндия), Бильд (Швеция), Йенсен (Норвегия), Мадсен (Дания), Эберг (Швеция), Пелтонен (Финляндия), Бертельсен (Дания).

Европа: ЯШИН (СССР), Тилковски (ФРГ), Уилсон (Англия), Поплухар (Чехословакия), Бомба (Чехословакия), Хэмилтон (Шотландия), ВОРОНИН (СССР), Бакстер (Шотландия), Гривз (Англия), Аугушту (Португалия), Ван Химст (Бельгия), Эйсебио (Португалия), Лоу (Шотландия), Б. Чарльтон (Англия).

Яшин сыграл в 1-м тайме, Воронин провел весь матч.

Голы: Гривз, 4, 40, Лоу 48, Пелтонен, 49, Эйсебио, 57, Бильд, 89.

Что интересно? Ребят там полностью экипировали, выдали костюмы. Воронин вернулся в Баковку в дни подготовки к матчу розыгрыша Кубка Европы против команды Швеции (27 мая. – Прим. Г.К.). На утреннее построение Валерий появился в обновках, аккуратно причесанный… Все развели руками: тогда мы не представляли, что спортивная одежда может быть столь красивой. А Константин Иванович, обращаясь к остальным футболистам, заметил: Вот! Берите пример с Воронина!

Этот игрок очень нравился Бескову (недаром Константин Иванович в свое время зачислил 16-летнего Валерия в торпедовский дубль). С начала 1960-х лидер автозаводцев и сборной самостоятельно и серьезно учил английский язык. Во время пребывания за границей он при мне несколько раз общался с иностранцами. И было видно, что понимал их, мог выразить свои мысли. Бывало, зайдешь к нему в комнату, на столе – учебник английского, аудиозаписи. Наверное, готовил себя к мексиканскому чемпионату мира-1970. Но не довелось!

В 1967-м главную команду возглавил Якушин. А незадолго до решающих матчей первенства Европы-1968 сборная лишилась сразу трех лидеров: ушел Стрельцов, отчислили Сабо и… Воронина.

– В одном из интервью Хитрого Михея, как дружески звали Михаила Иосифовича, он так объяснил кадровые потери: «Про Воронина мне сказали – надо отчислить. Он где-то провинился. Сабо – потому, что венгр и вроде что-то передал землякам. Не знаю…» Что произошло на самом деле?

– Мне кажется, многое предопределило то, что Валерий тогда понял: достиг «потолка», стремиться больше некуда. Или – как принято сегодня выражаться – потерял мотивацию. С тех пор начались «нарушения режима». Сначала его отлучки – как из сборной, так и из клуба – были эпизодическими и краткими. Но со временем становились более частыми и длительными…

В мае 1968-го терпение Якушина лопнуло – Воронина прямо с базы «попросили» из команды. Страшная автокатастрофа, в которую он попал, возвращаясь с тех сборов в подмосковной Коломне, фактически подвела черту под его блестящей карьерой.

– Помню наиболее популярное объяснение ЧП чуть ли не во всех советских СМИ – «выпил, сел за руль, заснул, выехал на встречную полосу, врезался в башенный кран»… Между тем медэкспертиза не выявила в крови Воронина следов алкоголя. На мой взгляд, его «срывы» и ставшая их печальным финалом катастрофа – результат душевного «надлома», состояния неуверенности и подавленности.

– Как бы то ни было, но, вытащенный врачами из состояния клинической смерти, с неузнаваемым после пластической операции лицом, Воронин сумел подняться. К сожалению, его хватило ненадолго. Начал тренироваться, немного отыграл за «Торпедо», похоже, нацеливался на возвращение в главную команду страны.

Но Качалин его в сборную приглашать не стал. Допускаю, что годы спустя Гавриил Дмитриевич сожалел о своем решении. Не только я один полагаю, что Валерий – даже не будучи в своей оптимальной спортивной форме – в Мексике принес бы пользы больше, чем кто-либо другой.

– С кем он дружил из футболистов?

– Про «Торпедо» не скажу – боюсь ошибиться. В сборной совершенно точно – с Яшиным.

– Вот как?! На какой почве они, имея диаметрально противоположные стили жизни и привычки, по-человечески сблизились?

– Оба были личностями. Понимание этого сближало их. Да, не так тесно, чтобы дружить семьями или домами. Но на сборах я чаще всего видел их рядом. Как тут не вспомнить о товарищеской поддержке Льва Ивановича?! Расскажу об одном, может, самом характерном эпизоде.

В 1969-м в календарном матче встречались московские «Динамо» и «Торпедо». Перед выходом команд на поле в тоннеле Яшин оказался рядом с Ворониным. Тот вроде потихоньку возвращался в строй. Но было видно, с каким трудом это ему давалось, как важно было доказать себе и другим, что не погиб как футболист, что еще что-то может. Сильно изуродованное лицо Валерия, которого еще вчера называли «Аленом Делоном советской сборной», было напряжено, а глаза растеряны…

Прославленный торпедовец в той игре, которая оказалась последней в его карьере, забил. Забил фирменным воронинским ударом со штрафного. Был ли тот гол исключительно его заслугой? Или Лев Иванович – неподкупный, бескомпромиссный Яшин немного «помог»? У меня до сих пор нет однозначного ответа. Да и так ли уж это важно в данном случае? Яшин пообещал поддержать попавшего в большую беду товарища. А он был человеком слова…

Повесив бутсы на гвоздь, Воронин стал распадаться как личность. Время от времени появлялся в Федерации футбола, одалживал у знакомых деньги… Больно было на него смотреть. Как завершение всего – трагическая смерть в мае 1984-го. Валерия нашли бездыханным ранним утром в канаве на окраине Москвы. Голова у него была пробита тяжелым предметом. Сообщения прессы оказались на редкость немногословны. Следствие не обнаружило ни улик, ни подозреваемых. Дело вскоре закрыли.

…Воронин, большой футбольный романтик, на поле опередил свое время, но в жизни не мыслил себя вне эпохи «шестидесятых».

– Должен признаться, Савелий Евсеевич, что в середине 1970-х, когда я учился на журфаке МГУ и публиковал первые опусы в «Неделе», случайно оказался за спиной Воронина в очереди за гонораром. Несмотря на почти стертые временем шрамы, не узнать его было невозможно – обаяние, как и мастерство, нельзя пропить.

Услышав, как я шумно листал свежий номер воскресного приложения «Известий» (под мышкой держал еще пару-тройку экземпляров со своей заметулькой о тренировке национальной команды… парикмахеров), футбольный кумир некогда миллионов болельщиков повернулся и попросил: «Я – Валерий Воронин! Подарите одну «Неделю»? Там моя публикация». Конечно, один нештатный автор поделился с другим…

Насколько понимаю, спортивный журналист и писатель Александр Нилин, которого я иногда видел в редакции на Пушкинской, будучи многолетним и настоящим другом Воронина, подписывал его фамилией свои статьи. Соответственно гонорары получал весьма небогатый экс-футболист.

…Когда он наклонился к окошку кассы, к нему подскочила полненькая дама небольшого росточка (явно не жена – Воронин разошелся в конце 1960-х). Ей и передал – на виду у всей очереди – всю сумму «золотой мальчик» с судьбой «камикадзе».

* * *

– Теперь самый раз поговорить о Сабо, партнере Воронина по сборной.

Сабо Йожеф Йожефович. Заслуженный мастер спорта. Заслуженный тренер Украины. Родился 29 февраля 1940 г. в Ужгороде. Воспитанник местной заводской команды. Выступал за команды «Химик» (Калуш) (1957), «Спартак» (Ужгород) (1957–1959), «Динамо» (Киев) (1959–1969), «Заря» (Луганск) (1970), «Динамо» (Москва) (1971–1972). Чемпион СССР 1961, 1966, 1967, 1968 гг. Обладатель Кубка СССР 1964, 1966 гг. В сборной СССР провел 40 матчей, забил 8 мячей. Сыграл 7 матчей, забил 1 гол за олимпийскую сборную СССР. Также сыграл в 1 неофициальном матче сборной СССР. Участник чемпионата мира 1966 (4-е место) г. Бронзовый призер Олимпийских игр 1972 г. Главный тренер команды «Заря» (Луганск) (1977), СКА Киев (1978), «Днепр» (Днепропетровск) (1978–1979), «Динамо» (Киев) (1993–1997, 2004–2005, 2007), сборной Украины (1994, 1996–1999). Начальник команды «Динамо» (Киев) (1992–1993). Вице-президент клуба «Динамо» (Киев) (2000–2004).

– Я с ним познакомился в дни турне по Южной Америке. Тогда – а это, напомню, середина 1960-х – сборная СССР, как никогда, располагала очень сильной линией полузащиты. Ребята выступали, следуя популярной тогда системе 4–2—4. Даже в силу отведенной им в этой схеме функции хавбеки составляли основу игры. А пара Воронин – Сабо блистала.

Что отличало Йожефа вне поля? Пожалуй, непростой, замкнутый характер. Моя память сохранила лишь один эпизод, когда было видно, что он попал в круг по-настоящему близких ему людей. Это произошло в феврале 1966-го, когда в ходе серии товарищеских матчей мы из Бразилии переехали в Чили. Туда же в те дни прилетели футболисты сборной Венгрии. Узнав об этом, Сабо вскоре растворился среди друзей-соотечественников, которых в команде Венгрии оказалось немало.

– Неужели в те «махровые» годы, когда зарубежные делегации из СССР – будь то спортивные или культурные – включали в свои составы прикомандированных сотрудников Лубянки, Сабо не боялся последствий своего лихого поведения?

– Ну, он считался известным футболистом. И никакой реакции, косых взглядов со стороны властей не опасался. Жил, как считал нужным.

Мне рассказывали, что в ту пору, когда обладание скромным личным авто считалось огромной удачей и даже привилегией, Сабо на мелочи не разменивался. Он неведомо каким образом приобрел «Чайку» – отечественный лимузин, на котором передвигался исключительно высший слой советской партийно-государственной элиты. Как-то Йожеф разъезжал в ней по Крещатику. Мчавшийся мимо член Политбюро ЦК КПСС, первый секретарь ЦК Компартии Украины Щербицкий, заметив частную ВИП-легковушку, тут же приказал помощнику: «Убрать из города этот автомобиль!»

– Тогда любая санкция беспощадного «хозяина» республики воспринималась как негласный закон. Безусловно, через несколько дней «Чайку» у футболиста отобрали.

– Ничего! Кого-то это, может, и сокрушило бы. Но не Сабо. Он, поверьте мне, не стал в знак протеста пешком ходить. Да и за территорию, на которой царил «партийный наместник Украины», не хватался. Достойно завершив карьеру в Киеве, перебрался в Москву, в «Динамо».

Правда, в 1972-м у Йожефа не очень заладилось в олимпийской сборной: брать к себе 32-летнего ветерана главный тренер Пономарев не спешил – боялся, что тот не потянет. Но Сабо быстро доказал, что рано его списывать. И перед отъездом на Игры в Мюнхене Александр Семенович все-таки включил динамовца в основу.

На олимпийском турнире Йожеф подвел себя сам. Очень уж он вошел в роль «деда»! В ходе игры настолько активно руководил молодежью, так яро ее поучал и «строил», что ребята впали «в зажим» и перестали импровизировать. Заметив ненормальную обстановку в команде, Пономарев не выставил Сабо в решающей встрече за 3-е место против сборной ГДР. Правда, бронзовую медаль динамовцу вручили.

– Между прочим, странный и краткосрочный переезд из одной столицы в другую, из одного «Динамо» в другое, Сабо оценил в одном из интервью как никогда самокритично: «Я совершил глупость. Когда великий тренер Виктор Александрович Маслов требовал от меня играть как следует, я его не понимал. На этой почве случались размолвки. Пришлось сначала уехать на полгода в Ворошиловград. Потом Бесков и Яшин пригласили меня в Москву. Это были тяжелые годы. Хотя играл я нормально, чувствовалась усталость. Все-таки это была моя ошибка».

Спустя почти четверть века, возглавив национальную команду Украины, независимый характер Сабо проявился в очередной раз. Чуть ли не во всех интервью рубил правду-матку. Возникало ощущение, что давно считает себя самодостаточным. Поэтому, мол, никому и ничем не обязан…

– А, действительно, кому? Я бы, например, не стал утверждать, что Сабо-тренер – верный ученик Лобановского. Потому что единственное, что он, по-моему, позаимствовал у бывшего наставника – часть наработанной программы Валерия Васильевича. Но она и так, что называется, «настольная книга» любого уважающего себя тренера.

* * *

– Вашими воспоминаниями о Сабо мы открыли серию бесед о киевской «фракции» в средней линии вашей символической сборной. Что неудивительно – высшие достижения «Динамо» эпохи Лобановского пришлись на годы вашей работы в национальной команде и по совместительству (нештатному) в киевском клубе. Итак, следующий полпред киевлян – Колотов, которого один из моих коллег назвал «Дон-Кихотом» на футбольном поле.

Колотов Виктор Михайлович. Заслуженный мастер спорта. Заслуженный тренер Украины. Родился 3 июля 1949 г. в пос. Юдино Татарской АССР. Воспитанник юдинской детской команды «Локомотив». Выступал за команды «Чайка» (Зеленодольск) (1967), «Трудовые резервы» (Казань) (1968), «Рубин» (Казань) (1968–1970), «Динамо» (Киев) (1971–1981). Чемпион СССР 1971, 1974, 1975, 1977, 1980, 1981 гг. Обладатель Кубка СССР 1974 и 1978 гг. Обладатель Кубка обладателей Кубков УЕФА 1975 г. Обладатель Суперкубка УЕФА 1975 г. За сборную СССР провел 55 матчей, забил 22 гола (в т. ч. за олимпийскую сборную СССР сыграл 11 матчей, забил 5 голов). Серебряный призер чемпионата Европы 1972 г. Бронзовый призер Олимпийских игр 1972 и 1976 гг. Тренер в клубе «Динамо» (Киев) (1984–1992). Главный тренер клуба «Борисфен» (Киев) (1993), «Прикарпатье» (Ивано-Франковск) (1996–1997), олимпийской сборной Украины (1995–1996, 1998–1999).

Скончался 3 января 2000 г. в Киеве. Похоронен на Лесном кладбище. В 2003 г. именем Колотова назван стадион «Комсомолец» в Зеленодольске.

– Виктор Колотов, конечно, был уникальным футболистом. Ну, хотя бы потому, что настолько успешно выступал за казанский «Рубин» – тогда команду 2-й лиги, что сразу попал в первую сборную! В главную команду его пригласил Николаев. Как Валентин Александрович нашел Колотова, простите, не знаю.

Удивительный футболист – и по силе характера, и по внутренней культуре, хотя родился в местах, далеких от столиц. Карьера в высшей лиге началась для него со скандала. Из «Рубина», где на игрока такого уровня, казалось бы, должны были молиться, Виктора отчислили. В команду столичных торпедовцев, куда его поманили, сам не явился…

– Да, помню, громкая случилась история…

– Да уж куда громче! Представители «Торпедо» встретили его честь по чести: доставили в Москву, разместили в гостинице, на следующий день планировали ехать вместе смотреть квартиру для новичка. Однако утром Колотова в номере не оказалось.

Как позже выяснилось, еще ночью тренер-селекционер киевского «Динамо» Сучков, по сути, выкрал Виктора. Так тот оказался в Киеве. А ведь уже успел подписать в столице кое-какие обязательства. Словом, Всесоюзная федерация футбола дисквалифицировала парня аж на год!

– Наша партийно-советская пресса, словно по чьей-то команде «Фас!», тогда на все лады склоняла Колотова за беспринципность и меркантильность, сопоставлялись метражи обещанных квартир в Москве и Киеве, делался вывод о несоответствии образа жизни Колотова «моральному кодексу строителя коммунизма».

На деле все оказалось элементарным до банальности: абсолютно неопытный в закулисной борьбе молодой футболист стал объектом охоты «селекционеров», всячески пытавшихся заполучить способного игрока в свои клубы.

– В конце концов все «устаканилось». Талантливый, что называется, от бога футболист закрепился в «Динамо» на позиции левого полузащитника. Вскоре благодаря своим, несомненно, лидерским качествам Колотов стал капитаном – причем не только киевского клуба, но и сборной. К нему – совершенно заслуженно – с большим уважением относились как партнеры, так и тренеры. Лобановский, например, в нем души не чаял. А как иначе? Крайний хав успешно реализовывал самые сложные его задумки. Виктор много и успешно атаковал. И при этом почти всегда успевал помочь защитникам.

– Между прочим, Колотов вошел в престижный «Клуб Федотова», где одно условие «входного билета» – 100 голов.

– Напомню другое: Виктор заслуженно считался одним из самых самоотверженных игроков в нашем футболе. На одном из сборов конца 1970-х (по-моему, в Италии) у него воспалился коленный сустав. Чтобы читателю было понятно, объясню: вокруг этого сустава располагаются несколько слизистых «сумочек». Каждая (над и под чашечкой) выполняет определенные функции. Так вот Колотов обратился ко мне, когда одна из «сумочек» заполнилась жидкостью. Было понятно – медлить нельзя!

– Витя! – предупредил я. – Нужно откачать!

Ответ Колотова был краток:

– Савелий Евсеевич! Как считаете, так и делайте.

Я выкачал несколько шприцов кровянистой жидкости. Чтобы не возник рецидив, ввел спецлекарство. Есть футболисты, у которых подобного рода препараты вызывают аллергические реакции. Они, правда, быстро проходят. Но в индивидуальных случаях способны доставить серьезные беспокойства.

В тот вечер вся команда во главе с Симоняном отправилась смотреть какую-то кинокомедию. С чувством юмора у Виктора все было в порядке. На шутки всегда реагировал адекватно. Над анекдотами заразительно смеялся, из-за чего мне нравилось ему их рассказывать. Фильм, который мы, сидя рядом, в тот вечер смотрели, действительно оказался смешным. Виктор хохотал от души. Потом я невольно обратил внимание, что смех вдруг оборвался, а мой сосед как-то напрягся.

– Что случилось? – обеспокоенно спросил я.

– Да что-то колено: прямо-таки разрывает от боли!

«Привет! – внутренне похолодев, подумалось мне. – Похоже, та самая отрицательная реакция на инъекцию…» Словом, мы оба еле-еле высидели до конца. Вернувшись с Виктором в отель, я быстро сделал повязку, и, несмотря на отсутствие ярко выраженных признаков, дал ему противовоспалительную таблетку. Тогда же ради подстраховки я решил остаться около него на ночное дежурство. Угадав мое намерение, Колотов взвился:

– Да что вы удумали, Савелий Евсеевич? Ни в коем случае! Идите спать – увидите: все будет нормально!

В словах Виктора было столько уверенности, что я, немного поколебавшись, отправился в свой номер. Выспаться меж тем не удалось. Полночи проворочался с боку на бок – снились ужасы. Утром первым делом заглянул к Виктору. Тот спал сном младенца. Пришлось разбудить – надо было идти на завтрак.

– Как дела?

– Отлично!

– А конкретнее?

– Да все отлично! Ничего не болит!

– Совсем?

– Совсем-совсем!

Не веря ушам, решил довериться глазам. Снял повязку. Осмотрел колено. И точно – все нормализовалось. Виктор пошел на тренировку. Я ждал, что, может, после нее пожалуется. Но нет! Никаких жалоб! То, что произошло в плане лечения травмы, секрета для меня не составляло: случилась реакция на введенный в сустав препарат.

А вот какой внутренний резерв в организме «включил» тогда Виктор, для меня до сих пор тайна. Тут, как известно, можно судить только по факту. А факты, как известно, упрямая вещь.

Обязательно замечу: Колотов – с его истинно спартанской выдержкой – много задавал загадок спортивной медицине.

Как-то приехал я в Гагры (Абхазия) на сбор к киевлянам – нужно было провести медосмотр участников сборной. Остановился у динамовцев. Они жили в пансионате шахтеров Донбасса.

Во время тренировки я стал невольным свидетелем невероятной картины: впервые в многолетней практике довелось увидеть, как у футболиста оторвалась коленная чашечка. Чтобы вы лучше прочувствовали степень моего внутреннего потрясения, поясню: верхний «полюс» коленной чашечки крепится четырехглавой мышцей бедра. Так вот! Вообразите себе: мышца сократилась – и чашечка ушла… С кем это случилось? Ну, вы, конечно, догадались – с Колотовым.

Все сразу, естественно, засуетились. Малюта – врач киевлян тут же рванул на поле. Виктора осторожно вынесли на бровку. При ближайшем обследовании травмы мне самому чуть не стало плохо. Ибо представлял, какую жуткую боль испытывал травмированный.

Самое поразительное, что по сравнению с теми, кто вокруг него суетился, Виктор выглядел спокойнее всех. Его срочно доставили в местную клинику. Там нам, считаю, сказочно повезло. Ибо нашего пациента принял под свое крыло Леонид Басилая, очень хороший хирург и мой однокашник по мединституту, которого я после многих лет вдруг там встретил. Операцию он провел настолько блестяще, что Виктор, опережая самые оптимистичные врачебные прогнозы, вскоре вернулся в динамовский состав.

Тем обиднее было после такой удачи наблюдать, как в начале 1980-х Колотов вновь получил серьезную травму. Произошло это не в игре сборной, где я работал, а в календарной встрече киевлян с ЦСКА, за которой я с профессиональным интересом наблюдал с трибуны. Помню, как невольно охнул, когда во время одной из схваток Колотов получил страшный удар в область верхней трети голени, ближе к коленному суставу.

– Что в подобных случаях должен сделать футбольный врач?

– Сразу в раздевалке приложить лед или любую повязку, предупреждающую образование гематомы. Что, собственно, и было сделано, после чего Виктор с командой убыл в Киев. Я уже, было, успокоился, когда через пару дней вдруг позвонил Малюта. Голос у него был тревожный:

– Савелий Евсеевич! Очень уж болит у Колотова травмированное место. Потренируется минут пять-десять и все – уходит с поля!

– Сами-то что думаете? – спрашиваю. – Ведь в той травмированной зоне вылезает нерв большой берцовой кости…

– Подозреваю ушиб того самого нерва, – отвечает. – Делаю блокаду – вроде бы становится лучше. Проходит время – боли возвращаются.

Созвонился в тот же день с Лобановским. А он – словно ждал моего звонка:

– Хватит в Москве отсиживаться – приезжайте-ка сюда!

Торопливость Валерия Васильевича можно было понять: сборной предстояла заграничная поездка. Я выехал с запасом, чтобы иметь время тщательно обследовать Колотова.

При первом же осмотре спрашиваю:

– Вить, а снимок-то делали?

– Нет, – по своему обычаю спокойно отвечает он.

Срочно пошли на рентген. И что вы думаете? Обнаружили ни много ни мало перелом малой берцовой кости (!). Наша диагностика – особая, конечно, «песня». Медбригаду киевлян Лобановский, понятное дело, по головке не погладил. (Кстати, в 2009-м схожая ситуация произошла у нас в «Локо» с Билялетдиновым. Но у Динияра все заживает, как на собаке – он через месяц играл не только за клуб, но и в сборной.) Но я в данном случае о Колотове. Каков мужик?! А?! Ведь он, оказывается, в таком состоянии еще и заниматься пытался!

Перестав быть игроком, Колотов стал тренером. Особых звезд на этом поприще не хватал: пик его карьеры – олимпийская сборная Украины. Да и жизненный его срок оказался, к сожалению, коротким. В первые дни 2000 года у Виктора остановилось сердце. А ведь он, едва разменяв «полтинник», только-только «выходил на второй тайм»…

* * *

– «Динамо-машину», крушившую всех соперников на пути к Кубку кубков и Суперкубку УЕФА 1975 года, невозможно представить без Веремеева.

Веремеев Владимир Григорьевич. Заслуженный мастер спорта СССР. Заслуженный тренер Украины. Родился 8 ноября 1948 г. в г. Спасске-Дальнем Приморского края. Воспитанник кировоградской ДЮСШ. Выступал за команды «Звезда» (Кировоград) (1966–1967), «Динамо» (Киев) (1968–1982). Чемпион СССР 1968, 1971, 1974, 1975, 1977, 1980, 1981 гг. Обладатель Кубка СССР 1974, 1978, 1982 гг. Обладатель Кубка обладателей Кубков УЕФА 1975 г. Обладатель Суперкубка УЕФА 1975 г. За сборную СССР сыграл 26 матчей, забил 2 гола. За олимпийскую сборную СССР сыграл 8 матчей, забил 1 гол. Бронзовый призер Олимпиады 1976 г. Начальник команды «Динамо» (Киев) (1985–1991). Главный тренер сборной Объединенных Арабских Эмиратов (1991–1992). Вице-президент клуба «Динамо» (Киев) (1993). Главный тренер сборной Кувейта (1994–1996). Тренер-консультант сборной Украины (с 1997-го по н. вр.).

– Впервые встретил его в 1975—1976-м – «золотые» для киевлян годы. Очень общительный, корректный и грамотный футболист.

– А каким потрясающим был диспетчером?! Жаль, не сняли в то время видеофильм под таким, например, названием: «Пасы Веремеева». Хорошее получилось бы учебное пособие.

– Как говорится, он делал результат. У всякого, кто видел игру Владимира, невольно возникало ощущение, что у него в голове работает мощный мини-компьютер. Когда он мчался вперед, эта «машина» выдавала такие решения, которые не всякий мог «считать». Врасплох часто попадали даже свои…

– А как он вел себя, становясь вашим «клиентом»?

– Травмам Веремеев не особо был подвержен. Тем не менее, в расцвете сил серьезно повредил переднюю крестообразную связку. Тогда в зарубежные клиники не ездили – лечились дома. В Киеве его удачно оперировал профессор Виталий Николаевич Левенец, применивший метод имплантации искусственной связки из лавсана.

В Москве таким же образом оперировала Зоя Сергеевна Миронова. Процесс последующей реабилитации был непростой. И на этой стадии успех почти целиком зависел от усилий пациента: от него требовалось упорно и терпеливо разрабатывать эластичность связки. В характере Владимира эти качества имелись в избытке. Поэтому он не только скоро вернулся в клуб и сборную, но и вплоть до окончания карьеры не испытывал по данному поводу осложнений.

К сожалению, от травм иного вида это его не освободило. Следующее ЧП с Веремеевым возникло на Играх-1976 – появилась боль в паховой области. Теперь в подобных случаях футболистов оперируют. А тогда существовало множество консервативных методов лечения. Каждый из них, к сожалению, эффективным не являлся.

Поэтому я показал Володю травматологу монреальского медцентра, который обслуживал участников Олимпиады. Коллега произвел на меня сильное впечатление. Дал четкие, научно выверенные рекомендации, назначил нужные лекарства. Одна беда – из-за скудости выделяемых нам средств подобных медикаментов в моем распоряжении не было и не предвиделось. Пришлось в этом признаться. Узнав о необычной проблеме, канадский доктор, не колеблясь, все необходимые препараты презентовал. В результате – мы составили курс лечения, после чего Веремеев, быстро поправившись, еще долго играл.

– «Долго играл» и потому, что осторожничал, избегая единоборства?

– Наоборот! Это в повседневной жизни он считался спокойным, интеллигентно мягким, уступчивым парнем. Борьба на поле преображала его. Он превращался в бескомпромиссного бойца. Причем иногда настолько, что мог стать инициатором конфликта с соперниками. Во всяком случае, каждый, кто действовал против него с угрозой нанести увечье, должен был считаться с тем, что ему ответят.

В этой связи вспоминаю, как, находясь в Югославии, наша сборная встречалась в спарринг-матче, по-моему, с местным «Хайдуком». Кто-то из хозяев недозволенным приемом остановил Веремеева. Владимир получил травму. Она оказалась не настолько тяжелой, чтобы он не встал на ноги. А встав, ответил обидчику так, что югослава потом увезли в больницу. Тогда на поле чуть драка не завязалась. Но все быстро утихомирились – все-таки и нашим, а главное, югославам было ясно, кто главный зачинщик и виновник. Так что команды мирно доиграли. А Веремеев позже навестил пострадавшего в госпитале. И принес извинения за невольно жесткий отпор. Словом, разошлись без обид.

– С кем из футболистов он дружил?

– Исключительно с одноклубниками.

– Какие обстоятельства вынудили Веремеева закончить карьеру?

– После Олимпиады-1976 национальную команду возглавил Симонян. При нем Володю продолжали приглашать в сборную. На следующих Играх-1980 ею «дирижировал» Бесков. И тогда Веремееву, предпочитавшему в игре свободу действий, в строгих тактических схемах Константина Ивановича места не нашлось. Последние 10 матчей в родном «Динамо» Володя провел в 1982-м, когда из «могикан» 1975-го оставались Буряк, Блохин и он, Веремеев. Спустя два года Лобановский назначил уже бывшего своего игрока сразу начальником тренерского штаба киевлян. С тех пор минули десятилетия. Но у нас, как и прежде, сохранились добрые, дружеские отношения.

* * *

– Разумеется, вы не обойдете без внимания тезку и одноклубника Веремеева – Бессонова, который остался в памяти миллионов советских болельщиков не только как неординарный футболист, обладатель многочисленных титулов, но и носитель малоприятного прозвища – Человек-травма.

Бессонов Владимир Васильевич. Заслуженный мастер спорта.

Родился 5 марта 1958 г. в Харькове. Воспитанник харьковской футбольной школы № 7. Выступал за команды «Металлист» Харьков (1975), «Динамо» (Киев) (1976–1990), «Маккаби» (Хайфа, Израиль) (1990–1991). Чемпион СССР 1977, 1980, 1981, 1985, 1986, 1990 гг. Обладатель Кубка СССР 1978, 1985, 1987, 1990 гг. Обладатель Кубка обладателей Кубков УЕФА 1986 г. За сборную СССР сыграл 79 матчей, забил 4 гола. За олимпийскую сборную СССР сыграл 6 матчей, забил 1 гол. Вице-чемпион Европы 1988 г. Участник чемпионатов мира 1982, 1986 и 1990 гг. Бронзовый призер Олимпиады 1980 г. Чемпион Европы среди юношей 1976 г. Чемпион мира среди юниоров (признан лучшим игроком чемпионата) 1977 г. Главный тренер СКА (Киев) (1993), «Борисфен» (Киев) (1994), ЦСКА (Киев) (1997–2000, 2001), сборной Туркменистана (2002–2003), «Нива» Винница (2004–2005), «Заря» (Луганск) (2006), «Харьков» (2006–2008), «Днепр» (Днепропетровск) (2008–2010).

– Действительно, Володя – очень яркая фигура, «звезда» отечественного футбола. Единственное, что этому выдающемуся игроку помешало полностью раскрыться – он сам. А если без обиняков, то его частые нарушения режима. Очень уж этот игрок был неравнодушен к спиртному.

– Столь пагубное пристрастие всегда преследовало парня, или у него пошло-поехало после того, как проснулся знаменитым и даже удостоился чести быть делегатом XVIII съезда ВЛКСМ?

– Эх, если бы слава и почет избавляли нас от своих грехов! Да только в жизни чаще наоборот. И до, и особенно после делегатства Бессонов от бутылки не бегал. Поначалу, кстати, я этой слабости за ним не замечал. Больше наблюдал, как он стремительно врывался в элиту отечественного футбола.

Достаточно вспомнить 1977-й. Тогда «молодежка» под руководством Сергея Мосягина стала среди сверстников из других стран чемпионом мира. Кого тогда признали лучшим игроком первенства? Правильно – Бессонова. Ему и вручили «Золотой мяч»!

Идем дальше. В том же году, дебютировав в основе киевского «Динамо», юный Бессонов стал победителем первенства CCCP! Тогда же получил от Симоняна приглашение в сборную… При этом Никита Павлович сказал мне:

– Знаешь, растет футболист от бога.

Потом мы отправились за границу для проведения товарищеских встреч. Против национальной команды Марокко (3:2) Володя играл хавбеком, а со сборной Франции (0:0) – крайним нападающим. В обоих матчах выглядел великолепно. Тогда Симонян заметил, что Бессонова можно задействовать на любой позиции. И действительно, можно!

Лобановский, например, когда считал нужным, использовал Владимира даже в роли заднего центрального защитника. Недаром на первенстве мира-1986 в решающем матче против сборной Бельгии (3:4) травмированного Чивадзе заменил именно Бессонов.

Словом, всем был хорош этот талантливый футболист. Но пока не останавливался перед одной-единственной своей проблемой, связанной с нарушением спортивного режима.

– Неужели никто не боролся со столь вредной – особенно для спортсмена – «привычкой»?

– Пытались все. И разными способами, кроме спецлечения, – так вопрос все-таки не стоял. Старались в основном воздействовать словом. Очень уж хорошим был игроком. Поэтому больше давили на совесть, на сознание. Верили, что одумается. Лобановский – уж на что был строг к «злостным нарушителям режима», но к Владимиру относился с китайским терпением – всячески старался удержать Бессонова в коллективе, в большом футболе.

– А незавидное прозвище Человек-травма возникло неспроста?

– Судите сами. Как-то киевляне в рамках чемпионата СССР играли в Москве. В разгар матча Бессонов получил тяжеленную травму голеностопного сустава. Мы сразу положили гипсовую повязку, и он улетел в Киев. Спустя пару дней я выдал контрольный звонок динамовскому доктору: мол, как там «клиент». Тот сообщил, что Володя дисциплинированно ходит в повязке. Наступает время очередного тура. Смотрю игру киевлян по телевидению. И глазам своим не верю: носится Бессонов по полю, как молодой лось. Я только руками развел. И позвонил врачу Малюте. А тот по телефону жалуется:

– Да вы попробуйте его удержать! Он ведь уже через три дня после нашего первого разговора сбросил гипс со словами:

– Что угодно делайте – завязывайте, затягивайте, но я должен тренироваться и играть!

За два месяца до начала первенства мира, в первых числах мая 1982-го, Бессонов в очередной раз получил тяжелую травму: разорвалась одна из четырех головок передней мышцы бедра. По возвращении в Москву его положили в ЦИТО. Миронова быстро приняла решение: «Нужна операция, чтобы сшить мышцу. Затем положить гипс и ждать выздоровления». Следующим утром для участия в консилиуме я приехал в ЦИТО. Первым делом поинтересовался у Зои Сергеевны:

– Как наш-то?

А она:

– Не знаю.

– Как так?

– Вот так. Бессонова здесь нет.

– Как нет! Куда же он делся?

– Взял и уехал!

Разбирательство много времени не отняло. Оказывается, услышав, что предстоит операция, немедленно сбежал из клиники. И «вынырнул» в Киеве.

В те годы кафедрой физиологии Российского государственного университета физической культуры заведовал профессор Яков Михайлович Коц, выдающийся ученый. Уже тогда существовали аппараты электровоздействия на определенные мышцы с соответствующими характеристиками токов. А он предложил необычный ток – стимулирующий. Его методу так теперь и называют – «токи Коца». Они входят в программу современного многофункционального физиотерапевтического оборудования электропроцедур.

Сначала Яков Михайлович попробовал «ноу-хау» на хоккеистах: кто-то из наших «звезд» повредил мышцу. После того как профессор оперативно вылечил ведущего игрока сборной СССР, его взяли на первенство мира вторым доктором команды.

Когда случилось ЧП с Бессоновым, я сразу вспомнил о Коце. Позвонил ему, попросил содействия. Он мгновенно откликнулся:

– Нет проблем! Где пациент?

Я оперативно связался с Лобановским, и тот предложил привезти Якова Михайловича в Киев. Коц поехал к Бессонову, занялся его мышцей. И без операции поставил того на ноги. Уже к концу мая Володя бегал, делал упражнения…

Узнавший о чудо-враче зампредседателя Спорткомитета СССР Сыч, курировавший сферу футбола, предложил:

– Бери-ка Коца с собой в Испанию.

Якова Михайловича включили в состав советской делегации. Аппаратуру отправили с ним. По пути на чемпионат мы провели в Швеции контрольную встречу со сборной этой страны – 1:1. Бессонов играл абсолютно на равных с другими.

– Как выступил?

– Представьте, оказался лучшим. Затем мы отправились на первенство мира. И там, подчеркну, Бессонов сыграл так, как это делал в свои лучшие сезоны. То есть у парня обнаружились неисчерпаемые резервы. Наблюдая его, я время от времени брал функциональные пробы, чтобы достоверно определить его состояние.

Да, они оставляли желать лучшего. Но степень мобилизации и реализации своего потенциала на поле у Володи была уникальной. В таких случаях говорят: не имел, но умел. Недаром на первенстве Европы-1988, когда дисквалифицировали Кузнецова, его позицию «закрыл» Бессонов. То есть Володя не на словах, а на деле считался универсальным футболистом. Поверьте, теперь таких дерзких, мужественных ребят, как Бессонов или Колотов, – нет. Играй они в нынешние времена, конечно, каждый был бы нарасхват в любом преуспевающем европейском суперклубе.

– Чем отметился Бессонов после того, как в начале 1990-х попрощался с родным «Динамо»?

– Повзрослев и расставшись с «вредными привычками», он до сих пор успешно работает тренером украинских команд. А еще вместе с замечательной женой Викой, чемпионкой мира по художественной гимнастике (знатоки этого вида спорта помнят ее под девичьей фамилией Серых), вырастили ныне не менее титулованную, чем родители, дочку (она в своей спортивной специализации пошла по стопам матери) и сына – теннисиста Сашу.

* * *

– Завершаем главки, посвященные киевской «фракции» в полузащите вашей сборной, разговором о Яковенко. О нем в своей книге «Бесконечный матч» Лобановский написал так: «В интересах предстоящего матча он боится потратить капельку сил на что-то ненужное, не имеющее к футболу отношения, спуститься, допустим, на базе со второго этажа на первый, чтобы позвонить. Встает и ложится строго по часам, режим питания для него – святое дело. Обязательна вечерняя прогулка. Его и прозвали ребята – «профессионал», не имея при этом в виду ничего язвительного».

Яковенко Павел Александрович. Заслуженный мастер спорта. Заслуженный тренер Украины. Родился 19 декабря 1964 г. в г. Никополе. Воспитанник никопольской футбольной школы «Колос», днепропетровской футбольной школы «Днепр-75», харьковского и киевского спортинтернатов. Выступал за команды «Металлист» (Харьков) (1981–1982), «Динамо» (Киев) (1982–1992), «Сошо» (Франция) (1992–1993). Чемпион СССР 1985, 1986, 1990 гг. Обладатель Кубка СССР 1985, 1987, 1990 гг. Обладатель Кубка обладателей Кубков УЕФА 1986 г. За сборную СССР сыграл 19 матчей, забил 1 гол. Участник чемпионата мира 1986 г.

Главный тренер клуба «Металлург» (Никополь) (1994–1995), «Урала» (Элиста) (1996–1997, 1999). Технический директор клуба «ЦСКА-Борисфен» (Киев) (1995–1996). Возглавлял детскую школу «Динамо» (Киев). Главный тренер юношеской сборной Украины (2002), молодежной сборной Украины (2002–2004), «Химки» (Химки) (2004–2005), «Кубань» (Краснодар) (2006–2007), молодежной сборной Украины (2008 – н. вр.).

– Все правильно, но где Валерий Васильевич заприметил столь интересного футболиста, не знаю. Мне известно, что поначалу у Яковенко в Киеве не очень-то складывалось. Лобановский даже отправлял его совершенствоваться в дочерние команды. Стажировка шла Паше на пользу. Его возвращали в «Динамо». Но закрепиться в основу он все равно долго не мог. Оно и понятно: прорваться в «великолепную пятерку» киевской полузащиты (Веремеев, Колотов, Мунтян, Буряк, Коньков) было архисложно.

И все-таки Яковенко доказал, что не хуже этих ребят. В итоге Валерий Васильевич включил его в сборную для участия в отборочных матчах первенства мира-1986 в Мексике.

Этот фактурный, с хорошей фигурой, красивый парень отличался характером, удобным для совместной работы. А то, что он мог без устали двигаться все 90 минут, объясняю тем, что Павел нашел в Киеве доктора-консультанта, одобрявшего метод фармакологической коррекции. Они использовали разрешенные препараты, способствовавшие повышению уровня выносливости.

– Тем не менее, не возникали у вас опасения, что ребята могут перегнуть палку, подставив и вас, и сборную?

– Ну, как же, возникали, конечно! Вот такой пример: 1983/84 год. Италия. Февральский предсезонный сбор. Приходит ко мне Яковенко и приносит коробку с БАДами (биологически активные добавки. – Прим. ред.). А к ней еще список содержимого и рекомендации врача. Вникнув в них, я ничего такого, что могло бы вызвать протест, не обнаружил. Единственное мое замечание звучало так:

– Паша, а не кажется ли тебе, что тут всего чересчур много?

Данный текст является ознакомительным фрагментом.