ГОВОРИ ТИХО!

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

ГОВОРИ ТИХО!

«Герр Магат, не могли бы вы сравнить Зебеца и Хаппеля в порядке, так сказать, «поступления», чем они отличались друг от друга и чем были похожи?»

«Понимаете, Зебец, без сомнения, был великим тренером, и его потогонную систему можно было выдерживать, только ясно понимая поставленную цель и соглашаясь со способами ее достижения. Но главное — эту цель нужно было достигать в каждом соревновании. Если же цель не была достигнута, тогда начиналось брожение и дрязги: «За что страдали и страдаем?» И в этом случае недовольство игроков направлялось на тренера, поскольку команда действовала так, как он учил. У него нельзя было сыграть так, как тебе хочется, даже если такая игра разок-другой приносила победу. Всё отшлифовывалось на тренировках и тактических занятиях, разжевывалось до мелочей. Переспросить, условно говоря, можно было только один раз. Если игрок, разглядывая начерченную тренером схему, не «въезжал» дважды и осмеливался это непонимание показать, тренер ставил на нем крест. Был у нас такой случай с одним из неплохих вроде новичков. Зебец отправил его в глубокий запас, а затем и из команды совсем (…) Мы взбрыкнули разок после проигранного финала КЕЧ, предъявив претензии тренеру, но потом, поостыв, поняли, что и сами вообще-то кое в чем виноваты…»

Магат в различных интервью соглашался с тем, что больше взял от Зебеца, нежели от Хаппеля, хотя бы потому, что «процесс тренерского мышления Зебеца был мне понятнее, чем хаппелевокий»: «Да, упражнения у Эрнста шли разнообразнее, чем у Бранко, и количественно, и качественно. Но впечатление было таково, будто все идеи просто кто-то свыше вкладывал ему в голову в готовом виде. У Зебеца можно было проследить рождение и развитие варианта, в случае с Хаппелем, мы получали готовый продукт. Как это можно перенять и развить?

И потом: они оба не очень понятно излагали свои мысли. Но славянин Зебец говорил много. В сравнении с австрийцем Хаппелем, разумеется. Тот мог обойтись на занятии десятью фразами, сказанными на своем, хаппелевском языке.

Кроме того, оба говорили негромко…»

Вот эту черту, негромкое изложение, Магат наверняка перенял у своих учителей.

«А вы специально тихо говорите на занятиях?». — «Я в принципе не люблю кричать, но, действительно, иногда, особенно на обсуждении тактических действии, говорю тише обычного. Это имеет смысл — игрок вынужден прислушиваться и концентрироваться. Услышал ли он сказанное и как понял, сразу видно на поле. Да, можно сказать, что такой стиль я перенял у своих великих учителей…»