Глава II   И тогда «Зенит» начали именовать ЦСКА

Глава II 

И тогда «Зенит» начали именовать ЦСКА

Кавказский темперамент, придававший такую зажигательную непохожесть футбольным командам, давал о себе знать и далеко от зеленых полей. В тех краях на душу среднестатистического обывателя приходится гораздо больше знакомых, товарищей и друзей, чем в широтах холодных и неуютных. Впрочем, и завистников, и недоброжелателей — тоже: чувства обнаженнее, языки — длиннее, нервы — взвинченнее. А приговоры — безжалостнее.

Вот ереванский «Арарат». В 1965 году новый тренер Артем Фальян творит чудо, выходит победителем из невероятно закрученной интриги и возносит команду в высший класс всесоюзного первенства. У Артема правая рука администратор Апрес Хачатуров, человек находчивый, никогда не теряющий присутствия духа. Это мои хорошие товарищи. Радуюсь за них, шлю им по телеграфу шутливое послание, начинающееся словами: «Удивлены и радио, и пресса подвигом Артема и Апреса». Через год удивляться приходится самому: «Арарат», которому начали было по инерции сулить первое место и в высшей лиге, спотыкается в двух матчах на выезде, сразу же находятся желающие занять место Фальяна, по Еревану распространяются невероятные слухи, Артем расстается со своей командой, уезжает в Ленинград тренировать «Зенит», берет с собой двух крайних нападающих, после чего… «Зенит» начинают называть ЦСКА — «Центр свой, края — армяне».

Вряд ли найдется в мире другой тренер, который сделал для армянского спорта столько, сколько сделал Никита Симонян, под руководством которого «Арарат» выиграл в 1973 году звание чемпиона СССР и Кубок СССР. Или не по заслугам вознесли тренерский подвиг олимпийского чемпиона, с таким блеском продемонстрировавшего свое педагогическое искусство, или не по заслугам внесли в сонм самых достойных армян? Что же дальше? Проходит четверть века. Улеглась боль, да не улеглась обида. Мартовским днем 2000 года вспоминаем былое, которое для здоровья, сердца, нервов полагалось бы основательно забыть. Никита Павлович:

— Показалось начальнику команды, что ему тогда, в семьдесят третьем, было оказано меньше почестей, чем тренеру, душа его закипала все больше и больше, настроил против меня некоторых ведущих игроков, по городу пошло гулять словечко «гастролер»… «не знающий армянского языка, наших нравов и обычаев». Ясно, нашлись «доброжелатели», которые передавали мне антисимоняновские высказывания начальника команды, я их выпроваживал, они тотчас переметались в другой лагерь. Сказать, что меня выжили, было бы слишком громко, но узнав, что характеристики и оценки бывшего моего товарища стали с пониманием встречаться в верхах, я принял решение возвращаться в Москву. Проводы были более чем скромными. «Арарат» покатился вниз. Только тогда обо мне начали вспоминать хорошо. Много лет прошло, бывшие недруги извиняются передо мной, не могу сказать, что с желанием выслушиваю их сетования. Много сил и нервов было отдано «Арарату», сердцу больно, когда начинаешь думать какая судьба постигла талантливых да переменчивых характером игроков.

Или в соседнем Азербайджане нравы были помягче, а отношение к лучшим тренерам человечнее?