Печальная судьба вратаря

Печальная судьба вратаря

Итак, бразильцы победили со счетом 3:1. В бурных волнах восторгов, отметивших триумф над традиционно грозными соперниками, бесследно растворились горькие воспоминания и высохли слезы, вызванные злосчастным роковым «франго» Феликса.

«Франго» - это «цыпленок». «Проглотить цыпленка» означает на языке бразильской торсиды то же самое, что на жаргоне завсегдатаев Лужников или динамовского «востока» - «пустить пенку».

И пусть никто не упрекнет меня в злопамятстве, если я позволю себе прервать на несколько минут рассказ о победном шествии бразильцев к финишу чемпионата и задержу нетерпеливое внимание читателей на некоторых соображениях по поводу этих «франго».

«Франго», «пенка», «бабочка» – являются постоянным спутником футбола, сопровождающим его развитие с того далекого октябрьского дня 1863 года, когда в составе какой-то английской команды впервые появился вратарь. Или скорее с 1871 года, когда он получил свою, с тех пор незыблемую привилегию: право играть руками.

Даже всезнающий Константин Есенин не сможет сказать нам, сколько «цыплят» было «проглочено» с тех пор вратарями на бесчисленных стадионах, разбросанных по градам и весям нашей беспокойной планеты. Сколько сердец разрывалось на части, глядя на мяч, порхнувший в сеть между ногами долговязого голкипера или вкатившийся в ворота от его собственных пальцев, потерявших на мгновение цепкость и силу? Сколько было проиграно чемпионатов и потеряно кубков из-за нелепых просчетов безутешных вратарей, пропустивших «детский» мяч? Именно ДЕТСКИЙ! Который, черт возьми, легко взял бы любой, да, любой из нас, сидящих на трибунах очевидцев этой трагедии! Любой из сотен тысяч страдальцев, вздымающих руки к небу и низвергающих самые изощренные проклятия на голову этого ненавистного, презираемого, проклятого, отверженного «франгейро», «пеночника», «мазилы», «растяпы» и… впрочем, довольно!… Не пора ли сказать несколько слов в защиту этого несчастного человека? Пожалуй, пора.

Начнем с того, что обратим внимание на некоторые особенности незавидной вратарской профессии.

Когда вы, уважаемый читатель, в следующий раз подыметесь на трибуны своего стадиона – будь то Лужники или запорожский «Металлург», – взгляните внимательнее на крошечный участок поля – между штангами ворот – зону действий вратаря, и вы поймете всю глубину горькой философской мысли, высказанной однажды Жоао Салданьей, который в молодости пробовал играгь вратарем: «Вратарь – это существо, проклятое самой судьбой своей: там, где он ступает, даже трава не растет».

Какой-то оставшийся неизвестным мыслитель с архибанкады «Мараканы» развил это суждение не менее точной и образной фразой: «Вратарь – это единственный игрок в команде, к которому друзья всегда поворачиваются спиной».

Нет, что ни говорите, а судьба этого смельчака, имевшего неосторожность натянуть на себя измазанную землей, потертую, жаркую футбольную спецовку под первым номером, не может не вызвать… ну, скажем, сочувствия! Положа руку на сердце: долго ли храним мы в нашей перегруженной информацией памяти блистательные броски наших любимых вратарей: Яшина, Бэнкса, Кавазашвили или Мазуркевича? Но кто из нас может забыть и простить «франго», лишившее родную команду чемпионского титула, бывшего уже, казалось, в руках?

Вратарь… Одинокий и беззащитный, маячит он между чудовищно раздвинутыми штангами, отданный на растерзание своре безжалостных форвардов, поддерживаемых полузащитниками и даже – по последней моде – выходящими вперед защитниками противника. Смысл игры – в голе. И именно вратарь обязан предотвратить его, отнимая у волнующихся трибун сладостную возможность ликовать, торжествуя и празднуя этот миг, ради которого мы и идем на стадион, бросая кассирам наши смятые рубли, песеты, марки, крузейро, форинты и эскудо. Футбол – это движение, это скорость, это каскад стремительных изящных комбинаций. А вратарь лишен права бежать за мячом, бить по воротам, поражать сердца болельщиков своими финтами и «ножницами». Он даже не может, бедняга, выскочить из ворот, чтобы вместе с остальными товарищами по команде обнять счастливчика, только что вогнавшего гол в ворота соперников! О ком угодно, но только не о вратаре, скажет после матча ликующий болельщик: «Это он принес нам победу!» Но только о вратаре и ни о ком больше скажет грустный страдалец с трибун: «Это он проиграл матч…»

Десятки «мертвых» мячей берет самоотверженный голкипер, вызывая бурю оваций. Но все его броски и полеты, прыжки и падения мгновенно забываются в тот момент, когда мяч опускается за его спиной в сетке ворот. И буря оваций сменяется уничтожающим безжалостным свистом.

Сами вратари философски оценивают свою судьбу.

Жилмар сказал когда-то: «Чтобы стать большим вратарем, нужно «проглотить» большого «цыпленка».

Вообще-то по части «цыпленка» с бразильскими вратарями трудно соперничать. Из них, пожалуй, только Жилмар смог отвоевать себе заметное место в галерее славы и в сердцах болельщиков. Может быть, именно потому, что он был единственным из своих соотечественников, обладавшим способностью «глотать цыплят» удивительно элегантно, не теряя при этом спокойствия и величия. Как это было однажды, еще в начале его футбольной биографии, в матче с провинциальной командой «15-е ноября» в поселке Жау: некий Жерсио навесил мяч над штрафной площадкой Жилмара, послав его чуть ли не из центрального круга. Жилмар с видом скучающего дачника неторопливой походкой направился навстречу летящему мячу, готовясь красиво взять его с позой для фоторепортеров. Секунду спустя, неожиданно высоко отскочив от какой-то кочки (в свободное от футбола время стадион Жау служил пастбищем для местного стада), мяч перепрыгнул через Жилмара и опустился в сетку.

Когда я спросил однажды Салданью, почему вратари всегда были столь неразрешимой проблемой бразильского футбола, он ответил: «Не любят у нас играть в воротах. И это начинается с детства: собирается дворовая команда, кто хорошо играет – идет в нападение. «Деревянные ноги» отряжаются в защиту.

Ну а если ты совсем безнадежен, если из тебя вообще ничего не получается, то будь добр, отправляйся в ворота. В больших клубах с вратарями обычно почти не работают. Сначала они побегают вместе с командой, разомнутся, потом стоят, отбывают номер во время двусторонней игры. И только в самом конце, когда команда уже уходит в душевую, тренер или кто-то еще «постукает» немного по воротам. А ведь вратарь, как никакой другой футболист, нуждается в постоянной, повседневной работе с мячом. Он должен не выпускать мяч из рук весь день. И на ночь брать его с собой в постель. Даже если он женат».

В драматических биграфиях знаменитых вратарей всегда можно отыскать и знаменитые «франго». Вроде того, который был «организован» (иного слова, пожалуй, и не придумаешь) Мангой, защищавшим ворота бразильской сборной в матче 1965 года против команды СССР на «Маракане». Выбивая мяч от своих ворот, он умудрился попасть им в голову одного из советских нападающих (кажется, это был Банишевский), стоящего у линии штрафной площадки. Отскочив от головы соперника, мяч влетел в противоположный угол ворот. -

Или совсем уже необычайный «франго» вратаря «Васко-да-Гамы» Валдира, который довелось мне наблюдать в сезоне 1969 года. Поймав мяч, посланный издалека нападающим «Бангу» Марио, Валдир спокойно взял его в руки, осмотрелся, ударил пару раз об землю и замер, оглядывая поле, выискивая партнера, которому можно было бы выкинуть или выбить мяч.

Никто не мешал Валдиру. Ни свои, ни чужие. Он был совсем один у угла вратарской площадки. Кроме него, никого в эту минуту не было в пределах штрафной площади. Прошло несколько секунд, и, увидев слева открывшегося защитника, Валдир собрался выкинуть ему мяч рукой. От откинулся назад, размахнулся, с силой посылая его вперед, но, очевидно, пальцы Валдира разжались раньше времени, или случилось еще что-то (впоследствии Валдир так и не смог никому ничего объяснить), мяч вылетел из его руки… в собственные ворота. Точно в нижний угол. Судья сначала растерялся. Потом показал на центр. Трибуны сначала ничего не поняли, а потом разразились истерическим смехом.

Но довольно говорить об этих «франго»! Будем же справедливы в конце концов к вратарям, к этим беззаветным труженикам футбола, на долю которых приходится так мало оваций и от которых зависит так много в каждом матче! Тем более что «франго» – это ведь не правило, а исключение. Смешная или трагическая, комическая или печальная (в зависимости от того, к какой торсиде вы принадлежите) деталь, украшающая или уродующая один из сотен или тысяч матчей. Как нечаянно раскушенная горошина перца, попавшая на зуб вместе с пряным бульоном солянки. Да, давайте не будем превращать вратарей в мучеников! Ведь мы же признали, что и у них бывают моменты славы, признания, счастья. Вратари не только пропускают мячи, но и берут их. Причем берут гораздо больше, чем пропускают. А иногда случается и так, что биографию вратаря украшает нечто из ряда вон выходящее. Сенсация, о которой болельщики вспоминают с почти таким же восторгом, как о знаменитом голе Жаирзиньо или финтах Гарринчи.

Как, например, два пенальти, взятых Жилмаром на стадионе «Уэмбли» в матче сборных Бразилии и Англии в 1956 году. Или три пенальти из трех, взятых в матче против сборной Киева в 1935 году вратарем сборной Москвы Иваном Рыжовым. Или совсем уж удивительный подвиг, свершенный вратарем «Фламенго» Убиражарой в одном из матчей на первенство Рио.

Дело было на стадионе «Португеза», на острове Говернадор, находящемся посредине громадного залива Гуанабара, в котором находится морской порт Риоде-Жанейро. Столь детальное объяснение географических координат стадиона понадобилось нам для того, чтобы объяснить природу сильных порывистых ветров, господствующих на острове и, следовательно, на стадионе. Где-то в середине второго тайма Убиражара, высокий стройный негр, отличающийся весьма сильным ударом, получил мяч, отыгранный назад своим защитником. Выйдя к линии своей штрафной площадки, вратарь осмотрелся и, увидев, что все его соратники надежно прикрыты игроками «Португезы», обозлился и послал мяч сильным ударом типа «вперед, а там разберемся». Это была та самая «свеча», которая так высоко ценилась любителями футбола в эпоху кабриолетов, матчиша и трудовых подвигов Марии Демченко и Мамлакат Наханговой. И в тот самый момент, когда мяч достигал апогея своей орбиты, с залива рванул очередной порыв штормового ветра, подхвативший этот черно-белый мячик и понесший его к воротам «Португезы», вратарь которой, спокойно подбоченясь, играл мускулатурой на глазах расположившихся за воротами поклонниц. Он спохватился, когда уже было поздно: с силой ударившись о землю метрах в десяти от ворот, мяч перепрыгнул через него и отскочил в сетку. Возможно, это был единственный гол, забитый вратарем с игры. Во всяком случае, мне ничего не известно о другом эпизоде такого рода.

А жаль. Ведь, забив этот гол, Убиражара получил «отпущение грехов» за все свои былые и будущие «франго». А в такой индульгенции никто не нуждается столь сильно, как вратари. Потому что их труд тяжел и неблагодарен. Потому что им всегда или почти всегда достаются одни лишь синяки и шишки. И потому, что далеко не каждый из нас обладает широтой взглядов и объективностью Пеле, который сказал однажды о нелегкой судьбе вратаря: «Я забил тысячу голов. И прославился. Но если бы я бы вратарем, я мог бы сделать тысячи блестящих бросков, предотвращая тысячи голов, но не получить признания у торсиды. Жилмар сделал более тысячи блестящих бросков за мячом. Он спас свои ворота от тысячи или более голов. И все же сумел завоевать признание торсиды. Спасибо ему. И спасибо торсиде».

Пеле знал, о чем говорил. И не только потому, что он больше чем кто бы то ни было из нынешних форвардов заставил вратарей доставать мяч из сетки.

Не только потому, что он был и остается самым грозным и опасным форвардом в истории футбола. Но и потому – и это знают далеко не все из его почитателей, – что Пеле является одним из немногих форвадов, которому нравится… играть вратарем. В те недавние времена, когда правила ФИФА запрещали замену любого игрока – в том числе и вратаря – даже в случае травмы, Пеле и в сборной и в «Сантосе» являлся «заместителем» Жилмара. И однажды в ответственном матче на кубок страны, когда Жилмар крикнул что-то обидное в адрес своих защитников, а судья, отнеся эту реплику на свой счет, выгнал его с поля, Пеле встал в ворота «Сантоса» и отстоял их, уйдя с поля «сухим».

Раз уж Пеле является специалистом и в этой области, почему бы не поинтересоваться его мнением о лучших вратарях, против которых ему довелось выступать? Когда я однажды задал ему этот вопрос, он, не задумываясь, назвал троих: Яшина, Жилмара и Мазуркевича. Это было до чемпионата мира в Мексике, на котором прославился и завоевал симпатии «короля» еще один голкипер: англичанин Бэнкс. Среди этой «большой четверки» лучших вратарей планеты первое место, по мнению Пеле, принадлежит Яшину. Лучшего в мире стража ворот и лучшего в мире форварда связывают узы многолетней дружбы. И глубоко символично, что именно Яшин был первым из зарубежных футболистов, поздравившим Пеле в тот день, когда «король» забил в ворота команды «Васкода-Гама» 19 ноября 1969 года свой тысячный гол. Недоверчивые читатели, возможно, возразят, заметив, что в тот день Яшин находился в Москве. Чтобы рассеять сомнения, поясним, что за несколько недель до этого события Яшин направил через Отдел вещания советского радио на Бразилию автору этих строк для передачи Пеле краткое приветствие, которое и было вручено ему, когда знаменитый форвард, усталый и счастливый, покидал поле на плечах ликующих друзей.