Владислав Третьяк

Владислав Третьяк

Харламов был всегда открыт, откровенен, я бы сказал, широк в общении. Могу даже добавить: завидно широк. Действительно, это далеко не всем дано Люди тянулись к нему, по-моему, совсем не так, как обычно тянутся к знаменитостям спортивного мира, – я имею в виду любопытство, зачастую перерастающее в бесцеремонность, которая, конечно же, не может не раздражать или огорчать.

Валерия все, пожалуй, искренне любили, считали человеком себе близким, но доступностью его не злоупотребляли – в отношении к нему чувствовалась какая-то бережность. Во всяком случае, именно такое впечатление у меня создавалось.

Интересная вещь: на моей памяти у него никогда не было конфликтов с такими разными по характеру тренерами, как Тарасов, Бобров, Кулагин, Локтев. Что в общем-то редкость для игрока подобной самостоятельности. Но тренеры любили его точно так же, как товарищи и публика.

Сейчас вдруг подумал: а в пользу ли Валерия все это говорит? Как можно быть одинаково милым всем без исключения? Нет ли здесь определенной обтекаемости, беззубости?

Утверждаю, что нет – ни в малейшей степени.

Харламов был добр, очень добр, более того – великодушен.

Принято считать, что к вратарю в команде отношение особое, его словно хотят освободить от отрицательных эмоций, берегут его нервы. В значительной мере это справедливо. Но большие игроки – люди, как правило, с нелегкими характерами. Они много отдают игре, многого требуют от себя. Они потому, наверное, бывают беспощадны к промахам других, особенно в первые секунды после неудачи. Мне, во всяком случае, приходилось выслушивать немало горьких слов от ведущих игроков разных поколений. Я старался не обижаться, понять их, но все равно тяжело переживал критику… И вот вспоминаю, что от Валерия Харламова я за все годы ни разу не услышал ни единого упрека. Он, наоборот, всегда спешил утешить.

«Не обращай внимания», – говорил, хотя вряд ли сам умел спокойно, хладнокровно пережить неудачу. Он был спортсменом, бойцом, каких мало…

При всей открытости своей он был совсем не прост. И понятен, я думаю, далеко не всем. Мне, разумеется, в том числе.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.