Приложение-1 посвященное беспрецедентному матчу сборных России и мира, когда С.Е. Мышалова назначили «своим среди чужих и чужим среди своих»

Приложение-1

посвященное беспрецедентному матчу сборных России и мира, когда С.Е. Мышалова назначили «своим среди чужих и чужим среди своих»

– Савелий Евсеевич! Предыдущая подобная встреча, проходившая в Питере тремя годами ранее и приуроченная к Играм доброй воли-1994, мне кажется, не идет ни в какое сравнение. Ведь тогда иностранных «звезд» приглашал РФС. А в 1997-м комплектованием сборной мира занимались помощники президента ФИФА Жоао Авеланжа. Но самое удивительное – вы отвечали за медицинское обеспечение гостей. То есть временно «перешли» на сторону соперников национальной команды?

– (Смеется.) Ну, если оставаться до конца точным, то я появился в чужом стане не один, а с помощниками – массажистами «Локомотива» Владимиром Ткаченко и Александром Гасовым.

Признаюсь, я обрадовался, что наконец-то получил возможность познакомиться с таким выдающимся тренером, как Бобби Робсон (1933–2009), наставником ведущих английских и иных зарубежных клубов («Ипсвич», «Фулхэм», «Ньюкасл», «Барселона», «ПСВ», «Порту»…).

– Почему «наконец-то»?

– Впервые увидел его в Лондоне летом 1984-го, когда наша сборная в товарищеской встрече на «Уэмбли» сенсационно взяла верх над хозяевами (2 июня – 0:2. – Прим. Г.К.). Безусловно, после столь печального для англичан результата в общении с Робсоном необходимо было соблюдать определенный такт.

Итак, спустя 13 лет, в Москве я к назначенному часу приехал в «Президент-отель», где разместилась сборная ФИФА и где меня представили Робсону. Ответная реакция оказалась дружелюбной и уважительной. Его напарника – Бору Милутиновича я знал хорошо: на первенстве мира-1986 возглавлял сборную Мексики, через 4 года вывел команду США в финальную стадию чемпионата планеты в Италии… Обычно мы с ним беседуем по-русски – серб общительный, чувствует юмор, хорошо разбирается в напитках…

Тренеры сообщили мне, что общий ужин состоится в тот же день в 19.00. Вечером, когда, боясь опоздать, я спешил на это мероприятие, в гостиничном коридоре встретился с президентом Федерации футбола Украины Григорием Суркисом. Мы, как давнишние друзья, пообщались накоротке – буквально 30 секунд. Поэтому в ресторан я вошел тогда, когда все расселись. Чтобы пройти к выделенному для меня месту, пришлось с тыла обойти стол, за которым сидели тренеры, переводчик и сопровождавший сборную мира полпред «Адидаса». Увидев меня, все они разом встали.

– Понятное дело, воспитанные люди уважили седовласого мэтра.

– Дело не только и не столько конкретно в моей персоне. Я неоднократно слышал о крайне уважительном отношении к спортивным медикам на Западе. Там врачей, особенно в большом футболе, воспринимают чуть ли не в качестве чудотворцев. Сомневаюсь, что кто-то из зарубежных тренеров позволяет себе повысить голос на доктора команды или посмеяться над ним. Тем более в присутствии игроков. Что не единожды случалось в России, где иные руководители или наставники клубов зачастую бестактно, иногда по-хамски общаются с моими коллегами. Поэтому, когда сборная мира дружно вытянулась в струнку, я сильно смутился. И счел необходимым всех поблагодарить за проявленное уважение. У нас подобную картинку не увидишь по определению.

– Но в вашей-то марафонской карьере случались приятные исключения в этом смысле?

– Конечно! Например, в 1990-е «Локо» во главе с Семиным прилетел на сбор в Германию. Соседями по спортбазе оказались киевские динамовцы. Их тренерский штаб – мои бывшие подопечные Сабо, Михайлов и Демьяненко. Питались мы в разных залах ресторана. Одна команда приходила на обед, другая – заканчивала есть. Поскольку любимых хлопцев я давно не видел, а ностальгия осталась навсегда, подошел к столу, за которым сидели руководители украинского клуба. Заметив меня, все ребята встали. Аж слезу пробило их столь почтительное отношение.

– Как и доллар, Мышалов – всегда и везде Мышалов! Возвращаемся к вашей штучной работе за сборную мира?

– После ужина хотел узнать у Робсона программу следующего дня (когда тренировка, отъезд, обед…) Однако он переадресовал меня к Маттеусу, пояснив:

– По традиции оргвопросами занимается наш капитан. С ним у вас проблем не должно быть!

Наверное, Робсон слышал, как я бойко по-немецки общался с полпредом «Адидаса».

А с Лотаром мне довелось впервые встретиться в феврале 1989-го. Советская сборная готовилась на базе «Интера», тогда выигравшего первенство Италии. «Первыми скрипками» миланского клуба считались немцы Маттеус (дебютный сезон), Клинсман и Бреме. Ежедневные одноразовые тренировки хозяев начинались в 10.30. Странно, но их именитый наставник Джованни Трапаттони запрещал подопечным сверхурочные «трудовые смены».

Тем не менее Маттеус приезжал на базу и по вечерам. Никто на него не обращал внимания. Он потихонечку переодевался, убегал в лес и возвращался оттуда мокрый как мышь. Однажды я спросил Лотара:

– Извините, а почему так себя изнуряете?

– Дело в том, – пояснил он, – нагрузки Трапаттони для меня недостаточны. Чтобы достойно выступать в Италии, тем более в такой команде, как «Интер», спортивная форма легионера должна быть минимум на полголовы выше, чем у местных футболистов.

Так вот в Москве тот же Лотар подробно, начиная с часа подъема, рассказал мне о режиме дня сборной мира. Кстати, я по заведенному в нашем футболе, уже для всех привычному псевдопорядку спросил: «Чтобы разбудить ребят, нужна наша помощь?» Ведь врачи российских команд напоминают дипломированных нянек от медицины, которые по утрам стучатся в двери номеров футболистов: «Пора вставать!.. Как поспал, поел?.. Надень шапочку, шарфик, чтобы не простудиться!»

С изумлением взглянув на меня, Маттеус ответил:

– Нет-нет! Что вы! Не надо! Мои партнеры знают, во сколько нужно проснуться, чтобы успеть на завтрак.

На второй день пребывания гостям организовали выезд в одно из столичных казино. Правда, Робсон попросил не задерживаться после 23.00. Футболисты (среди них были такие «звезды», как Папен, Джоркаефф, Эффенберг, Субисаретта…) вернулись в отель вовремя, но в явно расслабленном состоянии. Может, кто-то пива или винца пригубил. Говорю это так уверенно, потому что сам их вечером встречал, поскольку ночевал в отеле. Перед сном не выдержал – позвонил Игнатьеву, одному из тренеров сборной России:

– Борис Петрович! Судя по всему, завтра можно ждать шоу. Я пока не заметил, чтобы гости готовились всерьез.

На третий – уже игровой – день с утра меня пригласил к себе Робсон и предельно интеллигентно попросил дать профессиональную информацию:

– Понимаю, – сразу сказал он, – у вас было мало времени, но все ли здоровы, не жаловался ли кто-нибудь?

– Коль никто не обращался, значит, в команде нет больных, – ответил я.

Разминаться собирались на резервном поле в Лужниках. Автобус заехал за сборной мира в гостиничный двор. После того как игроки заняли свои места в салоне точно в назначенное время, автомобиль развернулся к входным воротам. А там висел огромный замок, похожий на амбарный. Будка бюро пропусков находилась чуть в стороне. Зайдя туда, я поинтересовался: «Где охранник?» Кто-то из персонала побежал за ним. Тот, запыхавшись, вернулся к рабочему месту. Но никак не мог открыть замок. Подскочил второй охранник. Теперь они вдвоем крутили ключом. В тот момент, как мне потом рассказал переводчик, Робсон, повернувшись к Милутиновичу, спросил:

– И как это они умудрились запустить в космос Гагарина?

…На занятие в качестве «разведчика» приехал Семин – он тогда входил в бригаду наставников сборной России. Тренировка получилась очень эмоциональной. Такой настрой своими комментариями и подсказками «подогревал» Робсон. Напоследок отыграли короткую «двусторонку», разбитую на отрезки: Папен оказывался впереди то с Эффенбергом, то с Джоркаеффом… Искали оптимальные связки, тактические сочетания. И никакой «физики»…

В день матча я решил посоветоваться с Робсоном по поводу обеденного меню. Оно составлялось по принципу «шведского стола». Однако Бобби, выразив мне полное доверие, сказал: «Заказывайте все то, что считаете нужным!» Поэтому, исходя из своего опыта, я попросил шеф-повара приготовить закуску из осетрины и красной рыбы, а также мясной бульон. Что касается вторых блюд, выбрал куриное филе и натуральное мясо с гарнирами.

Вся сборная мира появилась в ресторане в назначенный час. Как в свое время рассказывал мне вернувшийся из Португалии Юран, где он выступал за местные клубы: «На завтрак игроки приходили, когда заблагорассудится, но если хотя бы на минуту опаздывали на обед, им выписывали солидный штраф».

Так вот, в «Президент-отеле» все футболисты прошли мимо закусок. Бульон взяли двое-трое. А из вторых блюд многих привлекли высококачественно приготовленные спагетти. Рядом стояли фирменные соусы. Несколько человек (по-моему, немцы), кроме спагетти, положили в тарелку по куску мяса. Наконец, почти все предпочли фруктовый десерт.

И врачей, и тренеров, и игроков всегда и везде интересует оптимальное время начала обеда в день матча. Интернациональная сборная ФИФА села за стол позже обычного – за 3–4 часа до свистка арбитра – с учетом того, что большинство футболистов предпочли спагетти, а оно задерживается в желудке не более 3 часов. Для сравнения: российские команды это делают за 4,5–5 часов до выхода на поле.

Непосредственно перед выездом в Лужники, зная, что иностранцам нравится то, что мы называем полдником, заказал булочки, выпечку без крема и добавок. В зале стоял тостер. Каждый подходил, брал кусочек специального сорта хлеба, поджаривал и намазывал его джемом. Тост этот запивали чаем или кофе.

Кстати, о напитках. В обед – накануне и в день матча я опрашивал футболистов, кто и что будет пить. Например, за сутки до игры Маттеус предпочел пиво, Папен и испанцы – вино… Причем без контроля или ограничений со стороны тренеров. У нас же это происходит в одной форме: «Поставьте на столы только минералку!»

Так в 1997-м я сделал для себя важный вывод: у западных профи «черепная коробка» раскрепощена потому, что они ни на чем лишнем не напрягаются.

– Безусловно, речь идет о менталитете игроков сборной ФИФА. А их профессионализм, насколько я понял, основывается на отношении к делу, а не в том, чтобы уметь при помощи агента «выцыганить» контракт со многими нулями…

– А возьмите их подготовку к матчу уже в раздевалке! Когда мы приехали в Лужники, тренеры провели крайне лаконичную установку. На стене висела доска со списками футболистов. Тем не менее, Робсон вслух уточнил стартовый состав, мгновенно разрисовал тактический рисунок… Я же, зная, что через стенку расположилась наша сборная, подбежал в их раздевалку и сообщил Игнатьеву:

– Никакого шоу не будет! Гости готовятся всерьез и предельно концентрированно! Настраивайтесь на боевую игру!

Тем временем мои помощники Ткаченко и Гасов не только вовсю массировали, но и тейпировали. Кстати, многие зарубежные футболисты в отличие от наших тейпируются самостоятельно.

– Но это ведь уметь надо?

– Помню лишь двоих игроков сборной, тейпировавших себя без чьей-то помощи – Горлукович и Ольшанский. А вот Блохин тейпировался у меня. Знаете, что собой представлял тейп в те годы? Смешно объяснять – мочили бинты и делали «восьмерку» на голеностопе.

Тут же, предчувствуя, что ими будут пользоваться вдоволь, я взял вроде достаточное количество тейпов. Однако весь мой запас разошелся за считаные минуты – один Эффенберг намотал 2–3 катушки. Я вновь перебежал в раздевалку российской команды, к доктору Орджоникидзе:

– Зураб! Дай еще тейпов – нам не хватило!

…Вот и все детали, свидетельствовавшие о том, что даже к товарищескому, можно даже сказать, дружескому матчу зарубежные «звезды» относятся максимально профессионально. Неудивительно, что его итог оказался для них победным.

РОССИЯ – ФИФА – 0:2 (0:0)

18 августа 1997 г. Товарищеский матч в ознаменование 850-летия Москвы и 100-летия российского футбола. Москва. Олимпийский стадион «Лужники». 62 000 зрителей.

Россия: Овчинников (Черчесов, 46), Ковтун (Пагаев, 46), Никифоров (Чугайнов, 46), Попов, Косолапов (Яновский, 46), Канчельскис (Гришин, 46), Онопко (к), Аленичев (Харлачев, 46), Колыванов (Тихонов, 46), Веретенников, Симутенков (Черышев, 46).

ФИФА: Субисаретта (Господарек, 46), Вега, Суарес, Верлаат, Маттеус (к), Джоркаефф (Цвейба, 78), Герреро, Винтер, Папен (Абеди Пеле, 46), Эффенберг, Шевченко (Бесчастных, 58).

Голы: Джоркаефф (55), Герреро (82).

ФИФА впервые пригласила Андрея Шевченко, тогда совсем мальчишку. Сидя на скамейке, я заметил, как Робсон и Милутинович восхищались игрой будущего обладателя «Золотого мяча» (Шевченко получил его в 2004 г. – Прим. Г.К.).

После совместного прощального ужина сборная России отправилась на поезде (и я вместе с ней) в Санкт-Петербург, где через день в спарринг-матче уступила югославам (20 августа – 0:1. – Прим. Г.К.), а иностранные футболисты разлетелись в разные концы планеты. Незадолго до отъезда в аэропорт ко мне подошел Робсон, поблагодарил за совместную работу и вручил красивую коробочку: «Доктор! Вам сувенир!» Открыл, а там швейцарские часы.

– Заслуженный гонорар!

– Всего три дня общения со «звездами» мирового футбола, но сколько доселе неизвестных мне нюансов я открыл для себя за этот короткий срок.

– Возникло ощущение, что вы окунулись в иной мир, хотя никуда и не уезжали.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.