XIX

XIX

С утра папаша Клапзуб нетерпеливо поглядывал на площадь. Он ждал возврата вещей, которые забрали у них людоеды и великий Биримаратаоа считал исключительно ценной добычей. Старому Клапзубу они были необходимы, особенно резиновые костюмы. Если они помогли им справиться с испанцами, чем черт не шутит, может, помогут разделаться и с людоедами. В полдень Клапзуб обрадовался. На площади показался старик-переводчик в сопровождении группы татуированных дикарей, которые несли их вещи. Великий Биримаратаоа сдержал слово, не сомневаясь, что вещи останутся в его руках. Клапзубы получили все: костюмы, насосы и мяч, который не забыли на пароходе, и сумки с продовольствием. Людоеды не смогли открыть их патентованные замки. После обеда клапзубовцы надули друг друга и через полчаса преобразились в одиннадцать огромных пушболов. В это время с улицы донесся многоголосый шум и гомон, дикое пение, грохот барабанов, жалобное завывание раковин и звериных рогов. Через щели в соломенных стенах клапзубовцы увидели, как толпы людоедов окружают поляну. Их голые расписанные тела, покрытые татуировкой и смазанные жиром, блестели на солнце. Среди толпы возвышался трон, на котором восседал Биримаратаоа. великий вождь. Время от времени он нюхал табак и каждый раз заботливо прятал табакерку в ухо. Среди поляны одиннадцать игроков исполняли воинственный танец. Выглядели они устрашающе: в напяленных огромных масках, изображающих дьяволов с разинутыми ртами и оскаленными зубами, людоеды вселяли ужас не только в противников, но и в зрителей. Двадцать шаманов сопровождали воинственный танец боем барабанов и завыванием. Людоеды кричали и яростно шлепали себя ладонями по животам. Наконец, танец окончился, и старик-переводчик склонился перед вождем. Биримаратаоа с достоинством расстегнул левое ухо, вынул ключи и звякнул. Старик отвесил поклон и направился к хижине Клапзубов. Толпа расступилась, образуя проход наподобие воронки. На его широком конце стояли одиннадцать игроков в масках, узкая сторона кончалась у хижины пленников.

И вдруг воздух огласился ревом. Это не был крик ненависти или страстный боевой клич, а отчаянный вопль ужаса и страха.

Из хижины, вместо одиннадцати несчастных жертв, которых вечером собирались сожрать, вышло одиннадцать неизвестных богов, безупречно круглых, величаво выступавших, с полными достоинства движениями. Тысячи рук с растопыренными пальцами, защищаясь, испуганно поднялись им навстречу. Народ Биримаратаоа сроду не видел такого величественного и необыкновенного зрелища; шаманы, способные на все, не умели делать шары, и поэтому морские жемчужины считались у них священными.

Теперь они увидели одиннадцать живых шаров, которые выстроились, как одиннадцать небожителей, против одиннадцати земных демонов. Зрители притихли в священном ужасе и беспокойно нахмурились. Они заметили, что их игроки тоже дрожат под своими масками.

Великий Биримаратаоа звякнул ключами. Шаманы издали вопль. Игроки, повторив его, пробежали через поляну и молча, с дьявольским коварством, вскочили обеими ногами на своих шарообразных противников. От толчка шары чуть-чуть покачнулись, а людоеды отлетели назад. Они вновь разбежались и вновь вскочили. Шары опять отразили их, причем одни людоеды попадали, у других слетели страшные маски и обнаружились испуганные лица. Шаманы начали кричать и бить в барабаны, но игроков охватил ужас. Они сбились в кучу и смотрели, что будут делать шары. На секунду все замерли, и вдруг шары побежали. Они двинулись вперед с неожиданной быстротой и налетели на людоедов. Атака была настолько стремительной, что людоеды повалились наземь и завыли от страха. Шары в ожидании остановились. Шаманы орали на своих игроков, подзадоривая к новому нападению.

Наконец, бедняги набрались смелости и побежали вперед, а шары устремились им навстречу. Но столкновения не произошло. Людоеды с полдороги вернулись и разбежались в разные стороны. Шары пустились за ними, поднялась паника, какой свет не видывал. Людоеды спотыкались, падали, разбивали до крови носы и колени, визжали, кричали, теряли маски и ожерелья из звериных зубов, пытались бежать и вновь падали. Страх и ужас охватили весь народ, и великий Биримаратаоа от волнения вытащил из носа карандаш и обкусал его с обеих сторон.

Через четверть часа после начала состязания черные игроки прорвали круг зрителей и помчались к лесу. Толпа с отчаянным воплем пустилась следом за ними.

— Их людоедское величество, господин король, — произнес в эту минуту старый Клапзуб, неожиданно появившись перед троном, — если не ошибаюсь, мы здесь одни. Мне кажется, кто делать остаться, тот делать выиграть.

— Да, — ответил Биримаратаоа через переводчика, — белые братья делать выиграть, белые братья делать пировать с людьми Биримаратаоа. Скоро будем делать пир. Биримаратаоа есть великий.

Папаша Клапзуб переминался и почесывал затылок.

— Их людоедское величество, пан король, не извольте гневаться, но я хотел бы знать, что будет на ужин?

— Гм, Биримаратаоа делать большой пир. Белые братья делать сидеть с Биримаратаоа. Биримаратаоа делать радоваться, Биримаратаоа есть великий.

— Понятно, но я хотел бы знать, что нам подадут?

— Что делать подадут? Жареный полузащитник. Биримаратаоа есть великий.

Папаша Клапзуб часто заморгал, сыновья его слегка побледнели. Но старик продолжал разговор:

— Их людоедское величество, пан король, имею небольшую просьбу. Мы боролись по-вашему, позвольте нам отметить победу по-своему — простым торжественным бегом. Мы его начнем, когда ваши люди вернутся.

Биримаратаоа, великий вождь, кивнул. Из леса доносились отдаленные тревожные возгласы. Это народ Биримаратаоа преследовал проигравших. Клапзубовцы с ужасом вспомнили о их замыслах. В то время как черные зрители постепенно возвращались, папаша Клапзуб наклонился к Гонзе.

— Когда вы вышли из хижины, — незаметно шепнул он, — я унес все наши вещи к одинокой пальме за поселком. К ней мы и направим торжественный бег. Побежим тремя четверками, ты будешь в первой. Как только выбежим из поселка, вырвись вперед и собери все вещи. Думаю, что за нами тебя не будет видно. Побежим не спеша к опушке леса, возвращаться не станем, а свернем влево и пересечем лес. И тогда дадим ходу, понимаешь?

Гонза все понял и украдкой оповестил братьев. Народ большей частью уже вернулся. Папаша Клапзуб попросил разрешения начать торжественный бег. Биримаратаоа звякнул ключами. Ребята выстроились возле отца и побежали мелкой рысцой, держась с достоинством и распевая припев своего гимна.

Когда они выбежали из поселка, Гонза всех обогнал и подождал их у пальмы, куда они вскоре прибежали. Он с ног до головы был обвешан сумками. Клапзубовцы продолжали свой неторопливый бег, но, достигнув леса, припустили во всю прыть.

— Влево к ручью и вдоль него вниз! Черт возьми, команда1 Бегите, как на соревновании стометровки!

Далеко позади раздался тревожный крик. Клапзубы пробежали через лес и пустились по долине. Здесь вчера утром людоеды несли их связанными, точно тюки. Море должно быть близко. С беглецов ручьями лил пот, но они мчались, как никогда в жизни. Неожиданно долина осталась справа, а дорожка пошла вниз по крутому склону. Сквозь деревья виднелась сверкающая бескрайняя гладь, а снизу доносился сонный шум моря. Клапзубовцы скорее мчались прыжками, чем бежали. Наконец, они очутились внизу и в двадцать скачков перелетели низину. Около устья речушки стояло двенадцать челнов, выдолбленных из дерева. Один из них был стройный, легкий и очень длинный.

Гонза подскочил к нему и сложил свои вещи.

— Соберем с остальных весла! — выкрикнул Юра, и братья поняли его. Тем временем Гонза с отцом столкнули челн вождя в воду. Ребята с охапками весел вскочили в него. Со скалы донесся бешеный рев. Около челна в воду упали три стрелы. Но беглецы уже взялись за весла, и челн летел по волнам прибоя. Рев на склоне усиливался, то и дело пролетали стрелы.

Затем клапзубовцы увидели, как первые воины появились на берегу и побежали к лодкам. Когда дикари заметили, что на лодках нет весел, раздался новый яростный крик. Тем не менее, они стащили челны на воду и принялись грести руками. Чернокожие продвигались достаточно быстро, но догнать челн клапзубовцев с двенадцатью веслами не могли. Тогда один из них, высокий стройный воин, встал на носу и начал размахивать огромным, тяжелым копьем.

— Осторожно! — выкрикнул старый Клапзуб, и ребята оглянулись.

Сверкнув, как луч солнца, копье, описав в воздухе дугу, упало в челн Клапзубов.

— Раз-два! — заорал папаша, и ребята налегли на весла.

Копье с треском ударилось о борт челна

В борту образовалась щель, и вода хлынула в лодку.

— Это дыру мы как-нибудь заткнем, но, если не ошибаюсь, мы видели сегодня мировой рекорд по метанию копья.

И старик был прав, ибо следующие копья до лодки уже не долетали.

А челн мчался все дальше и дальше, хотя вода беспрестанно заливала его.