Борис Мищенко

Борис Мищенко

Полковник в отставке Борис Павлович Мищенко стал начальником команды ЦСКА после того, как его учитель, Георгий Николаевич Звягинцев, ушел на пенсию. Он известен любителям спортивной борьбы как двукратный чемпион СССР по самбо, трехкратный призер первенств Европы по дзюдо. На Олимпийских играх 1980 года в Москве он был главным тренером сборной СССР.

Характер у него был непростой – жесткий и порой бескомпромиссный. С таким характером бывает трудно всем – и окружающим, и самому человеку. Я испытал это на себе – Борис Павлович был моим тренером. Он мог так наказать за промах, что обида на него была такой же, как от полученной пощечины. Если же ты показал достойную борьбу, из-за края ковра слышался его голос: «Мо-лодец! Мужчина!!!» Это слово было высшей похвалой в его устах. Он всегда сам был очень мужествен и от своих учеников требовал быть настоящими мужчинами в спорте и жизни.

Уже позже, став тренером, я понял его. Когда я вдруг ловил себя на жестких интонациях и определениях по отношению к своим ученикам, то начинал осознавать, что становлюсь похож на Палыча (так мы его звали между собой), потому что переживаю так, как когда-то он переживал за нас и за то, чему себя посвятил. Если кто-то из нас переставал показывать хорошие результаты, у Мищенко портилось настроение и он делался мрачным и несчастным. Борис Павлович никогда не жалел себя и считал, что каждый его подопечный должен поступать так же. Когда кто-то не оправдывал его надежд (а он всегда ставил перед учениками только сверхзадачи), то мог надолго лишиться расположения Палыча. Просто он жил своим делом и требовал от окружающих такого же отношения. Презирал тех, кто себя бережет, считая, что спортсмен может чего-то добиться, только выкладываясь полностью.

Настоящий мужчина в его понимании – это не безмозглый громила, а просто смелый человек, способный постоять за себя и того, кто слабее, по-рыцарски относящийся к женщине. Хочу рассказать об одном случае, который произошел с Борисом Павловичем, когда он был курсантом Коломенского артиллерийского училища. К тому времени Мищенко дважды выиграл первенство Вооруженных сил страны, был мастером спорта СССР. Стояло лето, и его отпустили домой, в Москву. Автобусом доехал до автовокзала и, оказавшись в метро, понял, что долгие месяцы мечтал вдохнуть запах шпал, пропитанных мазутом, и войти в голубой вагон, который помчит его к маме с папой. В приподнятом настроении вышел из метро и направился к троллейбусной остановке, чтобы скорее оказаться в родительском доме, на Хорошевском шоссе. В троллейбусе народу было немного, но он остался стоять и с удовольствием смотрел в окно, за которым в сгущавшихся сумерках угадывались городские улицы. Как же давно он не был дома!

Вдруг его внимание привлек какой-то шум впереди. Он повернул голову и увидел, что огромный молодой мужик хватает за руки и пытается привлечь к себе красивую девушку. Сначала Борис подумал, что это ссорится молодая пара, но что-то подсказало ему: это другое. Девушка пыталась вырваться и слабо просила не трогать ее. Парень, похоже, был пьян. Он грубо схватил хрупкую девчонку за талию и грязно выматерился. Борис решительно подошел сзади, постучал верзилу по плечу и снизу вверх глянул на обернувшегося хама. Тот выпустил из лап девушку и удивленно уставился на невысокого по сравнению с ним паренька в форме курсанта-артиллериста. Мищенко весил тогда 87 килограммов и выглядел менее убедительно, чем хулиган, – в том на взгляд было килограммов 110.

– Чего надо?

– Отстань от нее!

– Чаво-о?

– Чаво слышал. Не трогай девчонку, урод! Хам ринулся на Бориса, но удар по зубам его несколько отрезвил, хотя и не сокрушил. Борис оттолкнул хулигана и подошел к дрожащей девушке.

– Испугались? Не надо бояться! Вам когда выходить?

– На следующей. Но я правда боюсь. Он увяжется за мной.

– Не увяжется! Идите спокойно. Я его задержу…

Опасливо оглядываясь, девушка вышла, успев крикнуть: «Спасибо!», а Борис встал так, чтобы схватить подонка, если тот сделает попытку выскочить за ней.

Когда он вышел на своей остановке, верзила двинулся следом. Мищенко свернул в темный переулок и спиной почувствовал, что его преследуют. Он резко обернулся, поставил на землю чемоданчик и ринулся к огромной тени, которая еле угадывалась в сумерках. В руке преследователя что-то блеснуло. Борис, как на тренировке, захватил рукав и отворот. В следующий момент от мощной подсечки громила рухнул на землю. Нож отлетел в сторону. Борис сверху ринулся на поверженного врага и резко выкрутил ему руку. Что-то хрустнуло. Бандит заорал. Мищенко, оставив его лежать, встал, отряхнулся, подхватил чемоданчик и пошел дальше.

Лежа на земле, преступник заныл: «Зачем ты мне руку сломал?»

– Подумаешь теперь перед тем, как лапы распускать. Полежи, отдохни… И только дернись – я тебе другую клешню откручу!..

О Мищенко-спортсмене в 60–70-х годах писали много, но лучше всех, на мой взгляд, это сделал в своей книге «Родословная самбо» М.Н. Лукашев:

«Когда Исао Окано вышел на татами, десять тысяч зрителей устроили ему настоящую овацию. Это было неудивительно, ведь у Окано целая коллекция высших спортивных титулов: абсолютный чемпион Японии, чемпион Олимпийских игр 1964 года, чемпион мира… Он стоял напротив Бориса Мищенко очень спокойный, не сомневающийся в успехе.

О достоинствах противника Борис имел представление и, конечно, не мог быть абсолютно уверенным в своей победе, но он твердо знал, что для чемпиона мира это в любом случае не получится легкого выигрыша. Несмотря на еще непривычные ему условия дзюдоистской схватки, Борис был полон решимости вести борьбу без оглядок на высокие звания Окано.

Едва прозвучала команда судьи к началу схватки, как Окано начал легко и стремительно кружить вокруг Мищенко. Невысокий, с необъятно широкими плечами, он держался прямо, настороженно, выставив вперед готовые к захвату большие короткопалые руки. Выбрав момент, мгновенно захватил борта кимоно Мищенко, и тот почувствовал в хватке Окано такую мощь, которая даже не снится простачкам, верящим, что в дзюдо не нужна физическая сила.

Настойчиво осуществляя свой тактический замысел, Окано стал отходить к углу татами, увлекая за собой Мищенко. И тогда чутьем, без которого просто немыслим большой мастер борцовского ковра, Борис понял, что именно сейчас, в это мгновение нужно провести прием. Оборона неминуемо обречена на поражение. Имея инициативу, Окано наверняка реализует ее. Только нападение, решительное и агрессивное, может сломать его планы. К тому же сейчас, когда Окано поглощен подготовкой решительной атаки, он психологически наиболее уязвим. Думая о нападении, чемпион невольно ослабляет бдительность в защите.

Действия Мищенко в конечном счете были определены этими громоздкими выкладками, но в ту секунду его мозг сработал как точно запрограммированная электронно-вычислительная машина, в одно мгновение выдав тактически верное решение.

Б.?Мищенко атакует абсолютного чемпиона Чехословакии, бронзового призера чемпионата Европы Позефа Новотного. 22 марта 1962?г. Международный турнир, г.?Львов.

И он тотчас стремительно опустился на татами, подбив ногу Окано и увлекая его за собой. В ту долю секунды, когда, потеряв равновесие, японец падал, Мищенко, действуя только ногами, успел перевернуть его в воздухе так, что тот упал на спину, а его рука оказалась крепко зажатой ногами Бориса. Перегибая руку соперника в локтевом суставе, наш борец мгновенно провел болевой прием.

Помешала ли Окано гордость или все произошло ошеломляюще быстро, но чемпион мира не произнес рокового слова «маита» – «сдаюсь». Он только громко вскрикнул от боли, и Мищенко тотчас отпустил его руку.

Объективные и знающие толк в дзюдо японские болельщики по достоинству оценили эту красивую победу и приветствовали Бориса даже еще более бурно, чем его именитого соперника перед началом схватки. И конечно, не только в Осака, где в 1967 году проходила матчевая встреча советских и японских дзюдоистов, но и по всей Японии газеты печатали фотографии и оживленно комментировали сокрушительное поражение чемпиона мира всего лишь на двадцатой секунде схватки…

Как это ни странно, но отнюдь не дзюдо было основной спортивной специальностью старшего лейтенанта Мищенко, свои симпатии он отдавал борьбе самбо. Дзюдо Борис начал осваивать всего лишь «по совместительству». В 60-х годах возникла необходимость защищать спортивную честь страны в этом малоизвестном тогда у нас экзотическом японском единоборстве. Лучше всех, разумеется, это могли сделать самбисты, имевшие необходимую подготовку. Сильнейшие из них и вышли тогда на татами, облачившись в еще непривычные японские кимоно и длинные брюки. Среди них, естественно, оказался и двукратный чемпион Советского Союза Мищенко.

И прием, которым он поверг прославленного японского чемпиона – подготовленный из стойки рычаг локтя с захватом руки между ногами, – тоже был разработан в творческой лаборатории борьбы самбо. Дзюдоистам он был тогда незнаком и непривычен. Техника борьбы лежа, и особенно подготовки и исполнения болевых приемов, в дзюдо уступала тому, что было известно в борьбе самбо».

Б.?Мищенко в атаке?– справа.

Сейчас Борис Павлович на пенсии. Но без борьбы и тренерской работы себя не мыслит. Он говорит: «Я люблю работать с молодежью – это моя жизнь. Наверно, как Андреев, помру на ковре» (Владлен Андреев, уже будучи в почтенном возрасте, умер в тот момент, когда показывал на тренировке прием молодым спортсменам). Теперь Мищенко – тренер команды ЦСКА. Он работает и с мастерами, и с мальчишками. Причем говорит о своей работе со спортсменами не «тренирую», а «помогаю тренироваться», «советую, как правильно работать». Меня-то он именно тренировал, порой доводя до отчаяния, порой окрыляя одним словом «Мужчина!». Сейчас он стал гораздо мягче и мудрее. Речами и взглядом все больше и больше напоминает нашего Георгия Николаевича. Палыч сейчас возрождает стремление армейцев заниматься и самбо, и дзюдо, не разделяя этих видов. Его ученики в этом плане универсальны. Сейчас он снова растит чемпионов страны среди юношей, юниоров и взрослых мастеров. Ислам Мациев, например, стал чемпионом страны по дзюдо и выиграл три международных турнира в период, когда ему «помогал» Палыч. Мищенко помог стать ему кандидатом в олимпийскую сборную страны.

Георгий Звягинцев

Борис Павлович неприхотлив. Говорит: «Мне не надо ничего больше. У меня есть все – пенсия, любимая работа. Стараюсь держать себя в форме. В свои 64 года еще могу что-то ребятам показать. Хватило бы здоровья – остальное приложится».

Его можно видеть на турнирах по самбо и дзюдо. Он сосредоточен и собран, как перед собственными схватками. Бывая там, я вижу, как он переживает, когда на ковре или татами сражается кто-то из его парней, и слышу его голос: «Молодец! Мужчина!»

Данный текст является ознакомительным фрагментом.