АУТОГИПНОИДЕОМОТОРИКА (АГИМ)

Аутогипноидеомоторика, как программа подготовки к тренировкам и соревнованиям, создавалась и совершенствовалась на протяжении ряда лет в процессе практических занятий с представителями разных видов спорта. В итоге АГИМ стала четко оформленной системой, позволяющей спортсменам совершенно самостоятельно и с высокой эффективностью использовать многие резервные возможности своего организма.

В первую очередь, аутогипноидеомоторика значительно облегчает и ускоряет достижение точности выполнения движений и таким образом способствует совершенствованию спортивной техники гораздо успешнее, чем те методы, которые все еще используются подавляющим большинством тренеров. Кроме того, аутогипноидеомоторика оказывает неоценимую помощь спортсмену при обретении оптимального боевого состояния, при восстановлении сил, организации хорошего сна, развитии таких качеств, как выносливость, уверенность и т.п. Накопленный опыт позволяет утверждать: пожалуй, нет такой задачи в современном спорте, которая не могла быть успешно решена с помощью аутогипноидеомоторных тренировок.

В чем же состоит основное положительное начало аутогипноидеомоторики? В том, что спортсмен, овладев возможностями этой системы, обретает полную самостоятельность в организации, достижении и совершенствовании необходимых ему в данный момент психофизических качеств. Причем эта самостоятельность начинает реализовываться с высокой эффективностью как в тренировочном процессе, так и в соревновательной борьбе.

Чем важна такая самостоятельность? Тем, что она приучает спортсмена рассчитывать главным образом на свои собственные силы, развивает в нем способность глубоко осознавать процесс саморегуляции психофизического состояния, повышает умение ориентироваться в складывающейся ситуации и адаптироваться к ней. Ведь есть немало спортсменов, которые, предпочитая получать поддержку со стороны и ориентируясь в первую очередь на различные внешние обстоятельства, начинают зависеть от них (например, от погоды, от состава участников соревнований, времени его проведения и т.д.). Спортсмен же, взявший на вооружение систему АГИМ, всегда, в любых условиях, остается полновластным хозяином своих возможностей и сохраняет способность умело оперировать ими в соответствии с конкретной обстановкой.

Приведу пример с юной спортсменкой Олей Дмитриевой, которая в 16 лет вполне достойно выступила на олимпийских соревнованиях по прыжкам в воду с трехметрового трамплина в Монреале. До той Олимпиады я занимался с Олей на протяжении нескольких сезонов, постоянно руководствуясь замечаниями и пожеланиями ее тренера – уже известной читателям Е.М. Богдановской. С помощью Евгении Михайловны была разработана схема поведения спортсменки на соревнованиях, основанная на возможностях, заложенных в системе АГИМ. Сначала эта схема была опробована на тренировках, а затем около двух лет отрабатывалась на различных соревнованиях.

Основное пожелание, выдвинутое тренером, сводилось к следующему: нужно добиться того, чтобы перед каждым прыжком (на тренировках и особенно на соревнованиях) спортсменка находилась в состоянии так называемой «нервно-психической свежести». То есть имела бы «ясную голову», могла бы мысленно точно (и, конечно, идеомоторно) представлять очередной прыжок, мгновенно и мощно «взрываться» и передавать этот «взрыв», рожденный в головном мозгу, исполняющему аппарату – ногам, туловищу, рукам.

Как же решалась эта задача? В первую очередь была организована правильная разминка. Если раньше спортсменка начинала ее с легкого бега по твердому (обычно асфальтовому) покрытию вокруг бассейна, то теперь этот бег проводился только на гимнастических матах или на мягком грунте. Это предупреждало закрепощение, «забитость» мышц (особенно икроножных), а также исключало возможность микротравм в ахилловых сухожилиях. Разминка на мягкой основе продолжалась до тех пор, пока не возникало отчетливое ощущение, что ноги спортсменки, согласно личным формулам ее оптимального боевого состояния, становятся «мягкими, сильными, пружинистыми, взрывными». Одновременно разминались руки, которые должны были стать «легкими и свободными», а затем туловище – до обретения таких качеств, как «упругость, гибкость и послушность». Только так подготовленные мышцы могли стать физической основой, необходимой для реализации на практике чувства «нервно-психической свежести». При «тяжелых», а тем более «забитых» мышцах никакое (даже самое хорошее) психическое состояние не сможет обеспечить успешного выполнения предстоящей деятельности.

В процессе разминки, продолжавшейся в среднем около 20 минут, спортсменка приучалась очень внимательно «слушать» себя, вникать в те тонкие ощущения, которые должны были появляться в мышцах, и сохранять достигнутые в них нужные качества путем постоянного самоконтроля. Поначалу Оля частенько поглядывала на Евгению Михайловну или на меня, как бы спрашивая: хватит разминаться или продолжать? И на первых порах мы на основании своих впечатлений давали ей соответствующие рекомендации. Но со временем спортсменка стала все больше и больше доверять собственным ощущениям и постепенно обрела полную самостоятельность в таком ответственном деле, каким является грамотная разминка.

Когда спортсменка приучилась тонко «слышать музыку» своих хорошо играющих мышц и управлять нюансами «мышечных мелодий», у нее появилось весьма приятное чувство «послушности» всего тела, которое, в свою очередь, стало улучшать ее настроение, заряжать ее положительными эмоциями, радостью. Так в процессе разминки начинали формироваться элементы эмоционального компонента ее оптимального боевого состояния. И когда в конце разминки на лице спортсменки появлялась как бы невольная улыбка, это свидетельствовало о том, что все идет хорошо, что ее ноги, руки, тело уже «поют», что эта «мышечная песня» уже захватила и «душу»; что начался процесс постепенной активизации и нервно-психического аппарата; что уже подготовлен выход на оптимальный уровень эмоционального возбуждения – основной стержень ОБС.

Со временем Оля научилась вполне самостоятельно выходить на оптимальный уровень эмоционального возбуждения – причем не только за счет грамотного проведения разминки. Я подсказал ей, как нужно в помощь мышечным ощущениям, породившим хорошее настроение, специально и вполне осознанно использовать улыбку. Улыбка, вызываемая намеренно, как бы завершала подъем настроения, начинавшийся в процессе разминки, и закрепляла очень хорошее самочувствие. Довольно скоро улыбка стала «коронным элементом» эмоционального компонента ОБС юной спортсменки, которая на собственном опыте убедилась в том, что «улыбчивое» состояние не только способствует улучшению общего самочувствия, но и, сохраняя чувство «нервно-психической свежести», намного облегчает исполнение самых сложных прыжков.

Было очень приятно наблюдать за тем, как миниатюрная светловолосая девушка, стоя в исходном положении, с которого начинается каждый прыжок, вдруг начинала мило улыбаться, как бы говоря всем, что сегодня праздник, что она пришла сюда для того, чтобы по мере своих возможностей доставить всем присутствующим удовольствие и радость. В то же время большинство других спортсменов и спортсменок приступали к прыжкам (и до сих пор приступают!) с суровыми, напряженными лицами, будто им предстоял не красивый, элегантный полет в воздухе, а встреча с чем-то очень трудным и неприятным. Но ведь только хорошее настроение позволяет сохранить ту «нервно-психическую свежесть», которая так необходима для успешного выступления – причем не только в прыжках в воду. Надо сказать, что умение соревноваться улыбаясь сыграло весьма существенную роль в оценке арбитрами выступления Оли Дмитриевой.

Самую существенную помощь аутогипноидеомоторика оказала в совершенствовании техники прыжков. Сначала спортсменка научилась не просто «мысленно видеть» предстоящее движение, но и пропускать идеомоторно мысленный образ этого движения через свои мышцы. Это уже заметно повысило точность технического исполнения прыжков.

Затем были использованы механизмы гипноидеомоторики, для реализации которых мною (в присутствии тренера) применялось гипнотическое внушение. Мысленный образ движения, пропускаемый идеомоторно через мозг, находящийся в дремотном состоянии, обретал способность перейти в реальное физическое движение, и оно становилось высоко точным и стабильным.

Со временем, после того как спортсменка овладела самовнушением по методу психомышечной тренировки, она начала самостоятельно погружаться в дремотное состояние, остающееся под контролем сознания. Таким образом, освободившись от необходимости пользоваться моим гипнотическим внушением, она научилась совершенно самостоятельно проводить аутогипноидеомоторную подготовку к прыжкам – уже в точном значении этого слова.

И еще очень важное умение было обретено Олей Дмитриевой с помощью системы АГИМ. Овладев психомышечной тренировкой, спортсменка научилась после каждого прыжка сразу же, недалеко от трамплина (в положении сидя или лежа), погружаться в контролируемую сознанием дремоту. Такое сноподобное состояние, развивающееся на фоне предельной мышечной расслабленности, длилось (в зависимости от ситуации) 3 – 5 минут и позволяло прекрасно восстанавливать силы, способствовало появлению чувства «нервно-психической свежести». В течение последних минут дремотного состояния с помощью аутогипноидеомоторики спортсменка пропускала через полуспящий мозг четкий рисунок предстоящего прыжка, «пропитывала» себя всеми нужными психофизическими качествами, зафиксированными в формулах ее личного ОБС. Организовав таким способом свое самочувствие и качество предстоящего прыжка, спортсменка, полная уверенности в своих силах и в хорошем настроении, поднималась на трамплин и успешно выполняла всю программу соревнований.

Надо сказать, что Оля в силу разных причин не всегда следовала правилам системы АГИМ. Тем не менее именно эта система стала ее надежной опорой на Олимпийских играх в Монреале. Дело в том, что на эти Игры спортсменку послали одну, без Евгении Михайловны. Более того, Олю на время Игр передали другому тренеру, очень знающему и многоопытному. Но такая передача непосредственно перед Олимпиадой – это почти то же самое, что замена партнера в парном фигурном катании за две недели до ответственного старта. Ведь каждый тренер имеет свой взгляд на специфику технического исполнения любого прыжка и свой подход к его совершенствованию. Кроме того, у этого тренера была своя ученица, поглощавшая все его внимание. Так что Оля оказалась, в сущности, предоставлена самой себе. И тем не менее она выступила вполне достойно – даже несмотря на то, что перед каждым прыжком советских спортсменов американская и канадская «торсида» устраивала буквально «кошачий концерт», прибегая к самым различным шумовым воздействиям, чтобы сбить со стартового настроя наших олимпийцев.

Правда, предвидя сложную обстановку на Олимпиаде, я вручил Оле перед отъездом из Москвы плотно запечатанный конверт с указанием вскрыть его вечером накануне дня соревнований. Спортсменка, точно выполнив это указание, потом рассказывала мне, что после прочтения письма она как бы услышала мой голос и ехала состязаться совершенно спокойной, будто бы на обычную тренировку. Я считаю, что все же главным ее помощником в выступлении стала система АГИМ, к тому времени освоенная спортсменкой достаточно хорошо. Как бы там ни было, Оля Дмитриева в прыжках с трехметрового трамплина показала наилучший результат среди всех участниц советской команды. Заняв в итоге призовое 6-е место, она внесла в актив сборной СССР одно, но очень ценное, олимпийское очко.

Система аутогипноидеомоторики может быть с успехом использована в любом виде спорта с учетом его специфики. В частности, она была достаточно продуктивно задействована в процессе работы с фигуристкой Ириной Слуцкой.

В 1996 году, за месяц до своего 17-летия, Ира стала первой в истории отечественного фигурного катания на коньках чемпионкой Европы и повторила этот успех в следующем году. А потом на протяжении двух сезонов наблюдался спад, когда она не могла занять 1-е место даже на чемпионатах России. Это, естественно, резко снизило ее ценность в глазах спортивных руководителей и вывело из числа тех спортсменов, которых регулярно посылают на международные соревнования и приглашают в зарубежные турне.

Летом 1999 года Ира вышла замуж. Ее муж Сергей, выпускник Московской государственной академии физической культуры, серьезно подошел к проблеме психической подготовки своей супруги к соревнованиям, после чего Ира позвонила мне и попросила о помощи. И с 1 декабря 1999 года у нас началась очень плотная (по сути ежедневная – кроме воскресенья) работа по ликвидации имевшихся недостатков.

Недостатков было два, причем тесно взаимосвязанных. Первый – частые падения при исполнении прыжков. Второй – страх перед прыжками, который, естественно, мешал успешному их выполнению. Работа велась одновременно по двум направлениям. Во-первых, Ира овладела некоторыми основами аутотренинга по методу психомышечной тренировки, что позволило ей, за счет самовнушения, уменьшить чувство страха. И параллельно то на полу, то на льду велись тренировки с акцентом на механизмы идеомоторики, направленные на закрепление в памяти спортсменки «рисунков» правильно исполняемых прыжков. Такие «правильные рисунки» начали постепенно вытеснять из памяти «следы» множества плохих прыжков, которые зафиксировались в памяти Иры за долгие годы тренировок и соревнований. Надо сказать, что к началу наших совместных занятий ее психический аппарат был основательно «засорен» этими «следами», поэтому фигуристке пришлось работать над собой и самостоятельно – дома, на полу, под наблюдением супруга, которому я рассказал о том, как использовать метод идеомоторного построения движений – причем и в состоянии аутогипноза, достигаемого с помощью психомышечной тренировки.

В результате серьезного отношения к психической (а точнее, к психотехнической) стороне тренировочного процесса в конце декабря 1999 года Ира впервые завоевала звание чемпионки России, совершив лишь одну ошибку в не любимом ею «тройном лутце». А год назад на чемпионате страны она падала почти после каждого второго прыжка. Вскоре Ира выиграла финал «Гран-при» в Лионе, затем чемпионат Европы 2000 года в Вене, но в силу чрезмерного волнения не смогла одолеть третью международную вершину, уступив на чемпионате мира в Ницце золотую медаль американке Мишель Кван.

После первого года работы со мной, проходившей в крайне неблагоприятных условиях, Ира, отвечая на вопросы журналиста, в частности сказала: «Неоценимую помощь мне оказал спортивный врач-психолог Анатолий Васильевич Алексеев. Он меня научил очень многому. И главное – правильно мыслить и правильно чувствовать... У доктора Алексеева есть своя система, позволяющая совершенствовать точность движений, и она проверена годами. Я также ознакомилась с его концепцией «оптимального боевого состояния», которая позволяет мне достигать на соревнованиях своего наилучшего психофизического состояния. Мой боевой арсенал в психическом плане сильно обогатился, и поэтому я перестала падать, как в прямом, так и в переносном смысле» («Аргументы и факты», 2000, № 29).

Несомненно, что в успехах Иры основополагающую роль сыграли работа ее тренера Ж.Ф.Громовой, воспитывающей ее с пятилетнего возраста, а также занятия с хореографами Е.М.Матвеевой и М.Е.Романенко, специалистом по физической подготовке В.В.Козловым, кандидатом педагогических наук А.В.Кузнецовым, ведущим видеозаписи тренировок и соревнований (который, кстати, прекрасно точит коньки). К сожалению, не могу назвать фамилии аранжировщиков музыки соревновательных программ и костюмеров, создававших для Иры костюмы, – мне не пришлось с ними встречаться.

Совместные усилия различных специалистов позволили Ире в последние годы выйти на орбиту мирового фигурного катания. Думаю, что существенным слагаемым в этой сумме усилий является правильно организованная мною психотехническая подготовка, в процессе которой использовались возможности системы АГИМ – это и позволило успешно завершить совместный труд всех, кто готовил Иру к соревнованиям.

В следующем, 2001, году моя работа с Ирой велась менее интенсивно, ибо спортсменка начала демонстрировать достаточную самостоятельность в психотехнической подготовке к выступлениям. Об этом свидетельствует ее повторная победа на чемпионате России, четвертая золотая медаль на чемпионате Европы в Братиславе и выигрыш финала «Гран-при» в Токио. Но, к большому сожалению, ей вновь не удалось победить на первенстве мира: в канадском Ванкувере судьи, можно сказать, оттеснили ее с первого места, вновь отдав золотую медаль американке Мишель Кван.

Имея самую сложную в техническом отношении произвольную программу, Ирина Слуцкая откатала ее хорошо, допустив лишь небольшую погрешность в каскаде из «тройного луща» и «ритбергера». Но зато первой в истории женского фигурного катания она успешно выполнила тройной каскад из тройных «сальхова» и «ритбергера» и «двойного тулупа». Так что в плане оснащенности техническими элементами ее программа была на порядок выше программы Кван, что и зафиксировано в судейских оценках. Но почему-то решающим фактором стала (по мнению арбитров) недостаточная артистичность Иры при исполнении ею произвольной программы. Такое утверждение очень и очень спорно для всех, кто видел Ирину в Ванкувере, и для тех, кто наблюдал за нею на экране телевизора. По мнению специалистов, комментировавших этот чемпионат мира, отлучение Иры от первого места – целиком на совести судей.

Подобная ситуация повторилась в феврале 2002 года на Олимпийских играх в Солт-Лейк-Сити, где Слуцкая откатала свои программы как настоящая олимпийская чемпионка. Однако судьи отдали преимущество американке Саре Хьюз, оставив Иру на втором месте. Серебряная медаль на Олимпиаде – тоже немалое достижение, но все же... А давно заслуженный и самый большой успех пришел к Ире в марте 2002 года в японском Нагано, где она наконец-то была вознаграждена за труд и упорство золотой медалью чемпионки мира.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.