Прекрасная незнакомка и две решающие партии

Прекрасная незнакомка и две решающие партии

Осень 1967 года была в Харькове совершенно невыносимой. Дождь не прекращался ни на минуту, а небо, как пишут в романах, сплошь заволокло черными тучами. О прогулках нечего было и мечтать, и участникам студенческого первенства приходилось мучительно решать проблему досуга. И вот в один из таких беспросветных дней повсюду в городе появились афиши, сообщавшие о том, что скоро в городской филармонии состоится вечер Блока, стихи которого будет читать знаменитый актер. Автор этих строк был тогда юн, романтичен и питал естественную слабость к поэзии. Мысль о предстоящем вечере вселяла надежду и приводила меня в приподнятое состояние духа.

Оказалось, однако, что совместить шахматы и поэзию не так-то просто. Концерт был назначен на 24 сентября, и в тот же день нам, москвичам, предстояла решающая схватка последнего тура. Часы ежедневно включались в половине пятого, а вечер начинался в 19.00. Таким образом, вся партия должна была занять не больше двух с половиной часов.

Да, ситуация была незавидной. Хотя филармония находилась недалеко от шахматного клуба, противник мог истратить на партию весь отведенный запас времени, и тогда на мою долю не оставалось ни секунды. Итак, единственный выход из положения заключался в мгновенной реакции на каждый ход партнера.

Не одну сотню партий сыграл я за свою долгую и скучную жизнь, но, сознаюсь, только две из них решили мою судьбу. И первая из этих фатальных встреч состоялась тридцать с лишним лет назад, в тот незабываемый сентябрьский день. Я ни разу не вставал из-за столика и молниеносно отвечал на все ходы партнера. Тот же, наоборот, играл вдумчиво, не торопясь. Но страсть к поэзии была велика, и мне удалось получить перевес. Однако, несмотря на то, что стрелки на моих часах почти не сдвинулись с места, я оказался в сильнейшем, хотя и необычном, цейтноте — цейтноте, о котором никто и не подозревал. Решающая операция с жертвой ферзя была обнаружена мною спустя пять незапланированных минут.

Я вздохнул с облегчением. Казалось, теперь, когда на доске стоит неизбежный мат, все мои волнения позади. Но тут радость сменилась тревогой. Соперник погрузился в длительное раздумье. До начала концерта оставалось всего пять минут, а на часах распорядителя моей судьбы — десять. Вот он продумал три минуты, затем еще одну, и в тот миг, когда я уже распрощался со всеми надеждами, остановил часы. Этот благородный человек и не подозревал, что открывает новую главу моей биографии.

С немыслимой скоростью я бросился в филармонию. Но не успел ворваться в зал, как замер словно вкопанный. Передо мной стояла Прекрасная Незнакомка. Можете поверить в мою объективность — она была действительно прекрасна. Не стану описывать ее внешность, это уже сделал за меня тот же Блок. Впрочем, мне было не до Блока.

Очарованный эти чудом, я не сразу нашел в себе мужество приблизиться к Незнакомке. Пришлось пустить в ход весь свой запас испытанных острот, прежде чем Незнакомка заговорила. Ее речь была пленительна, а имя столь же поэтично, как и облик.

Необыкновенный вечер пролетел как одно мгновение. Мастер художественного слова знал свое дело, в моем же сердце немолчно звучала музыка.

Турнир завершился, и его участники разъехались по домам. Блоковский вечер и Прекрасная Дама вспоминались мне как сказочный сон. Мой покой был безвозвратно потерян: меня неудержимо тянуло в Харьков. И вскоре появилась счастливая возможность провести с Незнакомкой несколько недель. Для этого требовалось совсем немного — выйти в финал 35-го чемпионата страны, который, как известно, проходил в Харькове. Двести москвичей включились в отборочный турнир с единственной целью — отправиться в город, где живет Прекрасная Незнакомка. И только двенадцать счастливцев выходили в финал. Но Каисса, богиня шахмат, покровительствует влюбленным. Чувство мое было горячо, и неудивительно, что мне удалось пробиться в желанный чемпионат.

Пресса подробно освещала ход его событий, и не стоит вспоминать все перипетии борьбы. Что до меня, то я никак не мог встретиться с Незнакомкой и в отчаянии проигрывал партию за партией.

Наконец она подарила мне свидание. 24 декабря в 19.00 без малейшего опоздания я должен был явиться на угол Сумской и Данилевского. Других возможностей мне предоставлено не было. Или в назначенный день и час, или никогда.

И вот, как и три месяца назад, возникла драматическая ситуация, уже знакомая читателю. Свидание была назначено на семь, и значит, ответные ходы предстояло делать мгновенно.

Мы разыграли вариант дракона. До той поры это оружие не подводило меня. Но отсутствие времени на сей раз не позволило проявить в дебюте свои недюжинные способности, и уже к двадцатому ходу я готов был смириться с неизбежным. Но радость была преждевременной: тут мой партнер, известный эстонский мастер, к немалому моему разочарованию, заиграл слабее, почти как я. У меня даже пронеслась убийственная мысль: а не на одно ли свидание мы торопимся?!

Спешка было сумасшедшая, и невозможно было понять, что творится на доске. Последний ход мастера я встретил с нескрываемым облегчением. Часы били семь ударов, и неизбежный мат, который получал мой король, приносил мне спасение — я чудом поспевал на свидание с Незнакомкой.

С поразившей моего противника благодарностью я поздравил его (а мысленно и себя) с победой и помчался к выходу. Покидая зал, я обратил внимание на странное оживление возле моего столика. Как я позднее узнал, это гроссмейстеры и мастера, рассматривая позицию, где я прекратил борьбу, приходили к печальному выводу для моего спасителя. Впрочем, в эти минуты я был уже далеко от шахматного клуба.

Конец этой партии прекрасно банален. Незнакомка опоздала на сорок минут, но все-таки пришла. Таким образом, победителями турнира стали трое: Михаил Таль, Лев Полугаевский и я (газеты ошибочно сообщали лишь имена первых двух, хотя мой приз был несравнимо ценнее).

В харьковском чемпионате я выиграл все оставшиеся партии, и вскоре Прекрасная Дама стала моей женой и переехала в Москву. С тех пор мы вместе читаем Блока. А если когда-нибудь расстанемся, то это произойдет только из-за шахмат.