VI. Мой частный мир

VI. Мой частный мир

Детство под знаком футбола

Я испытываю определенное волнение, начиная новую главу книги с описания моей истории и частной жизни по «канонической» формуле, но лучшего начала я не нахожу. Итак, моя история.

Я родился в Болонье 3 февраля 1960 г. под знаком Водолея, мои родители происходили из провинции Болонья: мать родилась на границе с Романьей, в Имоле, а отец в холмистой апеннинской местности между Болоньей и Моденой. Моя мать много лет учительствовала в начальной школе, а отец служил в министерстве обороны. Поскольку оба работали, до детского сада я много времени провел с «тетей Биче», старой синьорой, которая присматривала за мной и кормила сначала макаронами, а потом мясом, но уже тогда я предпочитал макароны.

Когда мне не было еще шести лет, родители решили отдать меня в подготовительную школу; таким образом с пяти с половиной лет я начал посещать школу при институте монахинь в качестве «экстерна». В те времена 5-летних детей не принимали ни в начальную школу, ни в частные школы, официально признанные государством, каковым и являлось заведение монахинь Святой Анны в Болонье. В общем, я был настоящим «нарушителем» закона, и на время посещений школы инспекторами монахини меня прятали, что мне особого удовольствия не доставляло.

Потом, сдав экзамен, я поступил в начальную школу как частный ученик, где учился на законном основании, как и все записавшиеся. О тех годах у меня остались смутные воспоминания, но иногда бывают очень яркие проблески: например, я хорошо помню, как монахиня щипала меня за щеки или драла за уши, если я делал ошибки, причем все этого боялись. Или, например, я помню день, когда я вынужден был есть за обедом блюдо из капусты, приготовленное матерью, не знаю почему, на сковороде: каждый ребенок приносил с собой в школу еду. Запах капусты и сейчас вызывает у меня отвращение.

Или еще вспоминается день, в начальной школе, когда меня спрятали на складе среди мебели и продержали там целое утро из-за посещения школы руководительницей кружка начального образования. Менее туманны мои воспоминания о бесконечных играх в футбол на так называемом маленьком поле, представлявшем собой небольшое пространство за приходской церковью, на котором были сооружены двое ворот. Собственно поле находилось за нашим домом, и, когда позволяло время, мы играли после полудня до самой темноты.

Домой я возвращался весь в поту, и постоянно получал от матери хороший нагоняй, особенно сильный, если потом я простужался. Лишь спустя несколько лет мы поняли, что причиной тех многочисленных насморков была аллергия ко многим вещам, а не пот, но нагоняи матери продолжались еще долго. Я так свыкся со своим полем, что, когда мы переехали в другой дом, находившийся от старого на расстоянии 700-800 м, мне показалось, что мы поменяли город: мне было тогда около 9 лет или чуть больше. Но, к счастью, горе длилось недолго. Вскоре нашелся «другой стадион», даже лучше старого, а с ним пришли и новые друзья. Скорее, можно даже говорить о преимуществе: образовались две команды и соревнования оказались гораздо интереснее. Футбол оставался любимым занятием даже тогда, когда из-за дождя, снега или холода поле было «непроходимым».

Матчи переносились под крышу и боролись за «территорию» — играли на полу в доме: из деталей «Лего» устанавливали две дверки и делали ряд команд из хлебных фигурок, а мяч из оловянной фольги, «ворота» укрепляли, чтобы не падали от каждого удара.

Организовывали мы также турниры на итальянский лад с матчами буквально «туда и обратно»: «дома» и «на выезде», где было трудно приспособиться к игровому полю, т.е. к полу, сделанному из другого материала. Каждый из нас выбирал для себя игроков, как на настоящем рынке, основываясь в большей степени на симпатии, чем на действительной славе или мастерстве. Помню, что один год в моей команде был тогдашний центральный нападающий из «Наполи» — Умиле, который спустя несколько лет назад как-то быстро исчез, не снискав славы; в нашем чемпионате он «забивал», конечно, намного больше голов, чем в серии А.

Переход в среднюю школу вначале оказался не совсем простым делом. Все мои друзья поступили в школу поближе к дому, а мои родители выбрали школу в центре города, и я чувствовал себя несколько отрезанным от друзей, от наших разговоров и вообще от их жизни. Но зато у меня появилась возможность познакомиться с новыми ребятами из разных уголков города, что впоследствии очень выручало.

На улице Уго Баси в пиццерии «Альтеро», до сих пор остающейся одной из самых популярных пиццерий Болоньи, была необычайно вкусная пицца, и часто я съедал по куску пиццы в полдник, перед тем как пойти в школу и после школы по пути домой.

После средней школы я был зачислен в лицей с научно-гуманитарным уклоном, в один из исторических институтов Болоньи. Здесь также не было никаких проблем, за исключением одной, когда был послан в третий раз на переэкзаменовку по итальянскому языку из-за неудовлетворительной оценки по письменной работе.

Преподавательница, знаменитейшая личность во всей школе, исповедовала крайне радикальные политические, близкие к ультра-левым, идеи, в то время как я думал диаметрально противоположно. Я до сих пор помню ее комментарий на мое выступление в классе по поводу проблемы преступности: «…ностальгия по дубинке и касторовому маслу»; ее оценка была 4. С того момента я понял, что из разных предлагаемых тем лучше выбирать темы по литературе. К сожалению, она меня «запомнила», и в тот год мне пришлось проводить лето, изучая итальянскую литературу, и писать на разные темы сочинения.

В лицее учеба не была моей главной целью, гораздо интереснее было ходить во время лекций по коридору и разговаривать с преподавателями, которые позволяли это делать. По утрам в субботу я смотрел традиционную передачу с лыжных гонок на Кубок Мира по портативному телевизору моего товарища, который в это время слушал в спортшколе лекцию о физическом воспитании.

Так, по пословице «максимальный доход при минимальных затратах» я закончил лицей и сдал экзамен на аттестат зрелости к удивлению всех и особенно родителей, с оценкой 48 из 60 баллов, что было намного выше, чем предполагалось.

Учеба и служба

При поступлении в университет у меня возникло много сомнений. Я до последнего момента подачи заявления все еще раздумывал, на какой факультет записаться: коммерческо-экономический или юридический. Мне нравились оба факультета как по типу обучения, так и по возможностям, открывавшимся в будущем. Лишь в последний день я записался на факультет экономики и коммерции. Если можно было бы вернуться назад, я, возможно, записался бы на юридический факультет. Получив первый диплом, я поступил и на этот факультет, на котором целый ряд сданных заранее экзаменов позволили бы сократить время на получение второго диплома. Но я уже начал работать, и честно сидеть вечерами дома за изучением предметов, чтобы уложиться в более короткие сроки, у меня не было очень большого желания.

Пять лет университета, пять, потому что я в то время находился на военной службе, завершились получением диплома с оценкой 110 с отличием. Это были интересные и напряженные годы, в которые завязывались и крепли дружеские отношения, длящиеся до сих пор.

В университете дни пролетали между лекциями в аудитории и работой в факультетской библиотеке «Биджави». Честно говоря, слово «работа» — звучит несколько преувеличенно, поскольку занятия вскоре оканчивались в небольшом буфете, где мы проводили время за видеоиграми или за разговорами. В конце концов, удалось прийти к некоторому компромиссу: поскольку библиотека занимала три этажа, на первый и второй мы приходили действительно заниматься и готовиться в экзаменам, а последний этаж становился настоящим местом встреч: сюда приходили больше поговорить, чем заниматься.

Как я уже говорил, я решил поступить на альтернативную службу и выбрал пожарную службу, не потому что мне было интересно, а только потому что я имел гарантию остаться в своем городе, не отрицаю, что для поступления потребовалась рекомендация, иначе я мог бы и не попасть на нее. После двухмесячных курсов в Риме меня направили в провинциальное подразделение Болоньи, в канцелярию командующего: престижное, особенно желанное назначение, при котором «приключенческие» увольнения чередовались с выездами на пожарных и санитарных машинах с воющими сиренами. Затем возникла проблема с коленкой, была сделана операция на мениске, и мое выздоровление должно было бы продлится до конца срока службы. Но увлечение судейством сыграло со мной злую шутку. Когда я почувствовал себя достаточно хорошо и возобновил тренировки, я начал думать о том, что уже близок момент, когда я смогу приступить к тому, чтобы судить матчи, но я не учел, что это может создать серьезные проблемы. К моему несчастью, один из отчетов о матче, который я судил, попал на глаза пожарнику, находившемуся на постоянной службе и решившему показать его командующему. Было бы странно, если бы подобная информация не повлекла за собой соответствующих оргвыводов. Мне прислали домой телеграмму, в которой предлагалось явиться на осмотр в военный госпиталь подразделения и получить подтверждение о выздоровлении от доверенного врача пожарной службы. Результат: справка о выздоровлении получена, и последовал перевод из канцелярии на службу в кухню. Я стал экспертом по очистке картофеля и «завоевал» стабильное участие во всех выездах на случаи пожара по любому звонку. К счастью, до отставки оставалось всего пара месяцев, но я с лихвой получил все, чего избегал во время выздоровления.

Все мысли о футболе

Футбол становился постоянной составляющей моей жизни. После бесконечных матчей на поле начальной школы я начал играть в команде приходской церкви «Орион»; правильнее сказать, сидеть на скамейке запасных. Играл я очень мало и испытывал сильное разочарование; только через много лет я взял небольшой реванш. Вместе с некоторыми товарищами по команде я отправился испытать судьбу в другое общество, в конце матча я услышал разговор двух подростков, игравших в той команде: «Возможно, мы нашли свободного защитника». Я был счастлив, играя в течение двух лет в качестве ведущего свободного защитника общества «Палла-вичини».

В последний год игры за молодежную команду я услышал судьбоносный вопрос моего товарища по скамейке: «Существуют курсы для арбитров, почему бы нам не записаться?», и начиналась новая история…

До арбитра — болельщик

Помимо самой игры в футбол почти все мальчики переживали этап футбольной «болезни» на трибунах стадиона. Абонемент на игры любимой команды был самым желанным подарком года, и свой абонемент в Болонье я получил примерно в 10 лет. На стадион я ходил с одним моим ровесником и его отцом. Климат тогда был совсем другой, в те дни атмосфера и хореография сегодняшнего футбола были далеким светом. Но гораздо большим болельщиком я был не футбола, а баскетбола. Из-за наличия хороших баскетбольных команд в Болонье всегда наблюдалось соперничество между ними.

В отличие от подавляющего большинства моих друзей, болевших за богатую и идущую на первом месте команду «Виртус», я болел за «Фортитудо», в то время бедную команду, которая постоянно болталась между сериями А и В, А1 и А2. Бороться за звание чемпиона или за Кубок Италии она могла только в дерби — единственная возможность взять реванш.

Баскетбол — первая любовь

Только тот, кто живет в Болонье, может понять, что такое соперничество в баскетболе, точно так же как только рожденные в Сиене могут понимать истинную природу и значение хоккея. Для посторонних людей это покажется грандиозным спектаклем, ло по-настоящему оценить происходящее в баскетболе может только тот, кто им ежедневно живет. У меня множество воспоминаний, связанных с баскетболом. Многие игроки стали для меня мифическими фигурами: Гари Скулл, знаменитый Бароне, Марчеллус Старк — гигант с черными как смоль волосами и, конечно, Карлтон Майерс, который был и до сих пор остается лучшим баскетболистом Италии. Я помню столько встреч, в которых я переживал горечь обиды за поражение. Особенно памятна игра в Генуе на Кубок Корача, первая в истории «Фортитудо». Вероятно, нам удалось бы нанести поражение команде «Югопластика», если бы Международная федерация не запретила играть одному из лучших итало-аргентинских баскетболистов Карлосу Рафаэлли. Любопытно, что баскетбол сразу же очаровал мою жену, совершенно равнодушную к футболу. Одно время я даже «использовал» ее в качестве талисмана в дерби с «Виртусом»: «Фортитудо» удалось выиграть восемь встреч одна за другой, и болельщики, а также руководители «Фортитудо» во главе с Фабрицио Пунджетти, ответственным за внешние связи, приглашая меня посмотреть игру, спрашивали, не могу ли прийти с женой, и просили, чтобы я уговорил ее сопровождать меня.

Чтобы подтвердить, как сильно я был увлечен «Фортитудо», достаточно привести такой памятный случай: в 1996 г. я судил в Китае первую товарищескую игру между китайской и английской командами. После матча меня ожидало несколько встреч и пресс-конференций в Пекине, но в субботу «Фортитудо» играла с командой «Стефанель» из Милана за звание чемпиона Италии. Придумав уважительную причину, я на один день ускорил свой отлет из Китая, чтобы прибыть в Италию в субботу в полдень. Вместо того чтобы лететь по маршруту, как было запланировано, я полетел рейсом китайской авиакомпании. В Милане, воспользовавшись промежуточной посадкой, я взял напрокат машину, по дороге Мальпенса-Болонья перекусил и прибыл как раз вовремя, чтобы увидеть поражение любимой команды.

Слабое утешение доставили историческая обильная еда: длинная домашняя лапша с мясной подливкой, пончики с окороком, нежнейший сыр «скваккероне», заставивший меня на некоторое время забыть о неутешительном результате.

Да, на память мне приходят разные случаи, связанные с баскетболом, и я все больше убеждаюсь, что этот вид спорта способен многое перевернуть в моей душе. Помню встречу между командами «Пистоя» и «Фортитудо», на которую меня с женой пригласил владелец «Мадигана», спонсор тосканской команды. Мы сидели между ним и президентом команды и вели, пока не началась игра, сердечный разговор. К сожалению, после хорошего начала игра обернулась для «Фортитудо» тяжким испытанием: разгромное поражение без каких-либо смягчающих обстоятельств. Я даже не смог говорить и совершенно сник, но жена, поняв ситуацию, начала вести тонкий разговор об общественных отношениях, пытаясь как-то спасти положение.

Моя страсть к спорту никогда еще не приводила к тому, чтобы я выходил за пределы уважительных отношений с руководителями соревнований; я всегда остаюсь арбитром, всегда стремлюсь понять суть работы и роль любого работника, держащего во рту свисток и старающегося всеми силами соблюдать правила. По крайней мере я пытаюсь это делать, даже прикусив язык, поскольку я считаю нормальным, если у болельщика иногда вырываются не очень лояльные слова.

Семья

Я познакомился со своей женой в 1988 г. в Версилии. Мы влюбились друг в друга и почти сразу же стали жить вместе: сначала пару лет в Болонье, а затем после очень холодной зимы и колоссального снегопада 19 апреля мы переехали, скорее по решению жены, в Виареджо. Выбор оказался очень удачным, и сейчас я не захотел бы жить ни в каком другом месте, особенно вдали от моря.

Без всякого сомнения, моя жена Джанна и две мои дочери — это самое дорогое, что есть в моей жизни, хотя может показаться, что это только слова. Думаю, что от семьи зависит почти все, чего человек может достичь в жизни, результатов, которых он добивается. Я глубоко верю, что семейная обстановка, помощь, которую я могу постоянно получать от своих близких — это то, чего больше никто мне не может дать. Любую важную проблему мы решаем вместе с женой и вовлекаем в ее решение всех, кто находится рядом с нами. Могу сказать, что мне сильно повезло: у меня отличная семья и я ею горжусь. Мне также повезло в том, что мои родители, с которыми я поддерживаю самые близкие отношения, последовали за нами, когда мы переехали из Болоньи. Они мне очень много дали и решающим образом помогли понять многие ценности в жизни, за что я им бесконечно благодарен.

Состав моей семьи не совсем обычен в том смысле, что в ней преобладает женское начало. Я пытался, но напрасно, составить ему некоторый противовес, «введя» в дом пса Уоллеса, без сомнения, фигуру мужского пола… Однако, должен признать, что я страшно доволен. Честно говоря, когда-то я думал о сыне, но сейчас уверен, что иметь двух дочерей — исключительный случай, великолепный, способный подарить моменты абсолютной радости. Кроме того, я окружен женщинами, которые не проявляют особого интереса к футбольной игре, и мне это помогает в работе, так как мне легче отстраниться от футбольных разговоров и обстановки, когда я в этом нуждаюсь. Франческа и Каролина с трудом могли бы заниматься тем, чем я занимаюсь на поле, тогда как, имея дело с сыном, у меня бы могли возникнуть проблемы. Я считаю, что к выбору ребенком будущей профессии следует относится с полным уважением: я не сомневаюсь, что в отношениях сына с отцом-арбитром могут возникнуть антагонизм и конфликтные ситуации. Отсюда вывод: лучше быть совершенно счастливым с двумя дочерьми.

Свободное время

Поскольку семья имеет для меня важное значение, я стараюсь не отнимать время ни у жены, ни у дочерей. Когда у меня спрашивают, есть ли у меня свободное время, тогда, естественно, моя первая мысль только о них. Мои женщины являются моим хобби, и вся моя энергия, если я не занят арбитражной деятельностью, направлена на них. Я счастлив тем, что у нас с женой совпадают часы, свободные от работы. Она занимается коммерческой деятельностью, и у моря в Виареджо у нее есть магазин, так что в субботу и воскресенье она занята" на работе. Обычно она отдыхает в понедельник. Моя деятельность судьи также приходится на субботу или воскресенье, поэтому я всегда стремлюсь освободить понедельник, так чтобы мы смогли провести вместе весь день. Когда мне приходится судить в субботу, тогда я провожу воскресенье с девочками и понедельник с женой. У меня нет особых хобби, но зато много разных интересов: в первую очередь чтение, которое помогает мне также использовать время перед матчем, особенно когда я нахожусь в поездках по Италии или по миру, когда много незанятого времени и книга помогает хорошо его использовать. Я в «хороших отношениях» с телевизором в том смысле, что мне нравится проводить время перед экраном. Предпочитаю смотреть спортивные передачи, прежде всего футбол, а также баскетбол, легкую атлетику и велоспорт, люблю всякого рода фильмы, но в большей степени детективы и комедии. С музыкой дела обстоят хуже, чем с чтением: я ее слушаю, она составляет мне «компанию», особенно когда я за рулем. Она служит мне фоном, когда я занимаюсь чем-нибудь другим. В общем, я «пассивный» потребитель музыки. Настроение непринужденности мне создают романсы Квина и лирика Эминема; в этом я довольно сильно отличаюсь от жены; когда она едет со мной в машине, она меня оглушает, так как предпочитает менее мелодичную и более тяжелую музыку, больше любит «тяжелый» рок, к которому немалый интерес проявляет моя младшая дочь. Она очарована группой «Аэросмит», а ей всего-то 8 лет…

С музыкой у меня связано одно из лучших воспоминаний в моей жизни: я слушал в летнем театре в Вероне «Аиду». За два дня до «Аиды» я познакомился с Джанной, и на самом деле я, вероятно, больше помню о ней, чем об «Аиде». Мне очень нравится путешествовать, правильнее сказать «нравилось бы», ясно, я не говорю о рабочих поездках, о бесконечных ежегодных километрах, которые я провожу в машине или на самолетах, в них развлекательного мало. Очень хотелось бы попутешествовать всей семьей, но сразу возникает много разных трудностей; у каждого свой распорядок жизни. Мои футбольные обязанности, коммерческие дела жены, школьные программы детей — сложно выделить свободный отрезок времени, общий для всех. Надеемся, что будет утвержден трехнедельный перерыв в чемпионате по случаю Рождества, и тогда легче будет выделить несколько дней, чтобы расслабиться и отдохнуть в теплом месте, на море, — я ненавижу холод, провести каникулы там, где снег, было бы мукой. В таком случае одним из маршрутов стали бы Канары, Плайя-де-лас-Америкас, где живет мать жены и где на Рождество отличная и теплая погода. Но помимо всего прочего, каникулы получаются слишком короткими; подумать только, прошлым летом нам удалось выбраться в Фавиньяну всего на четыре дня! Оставив в стороне фантастические проекты, я все же должен отметить, что я провожу каникулы строго по плану. Я не такой человек, чтобы сказать: «Хорошо, поедем, там посмотрим, по пути что-нибудь подберем». У меня все должно быть запланировано, запрограммировано до мельчайших подробностей. Для меня было бы кошмаром остановиться в каком-то неизвестном месте и решать, где бы найти ночлег. Все мои каникулы в этом случае были бы испорчены. Я был бы самым счастливым человеком в мире, если бы смог укрыться на неделю или дней на десять в какой-нибудь деревне и побыть одному, имея книгу и пару журналов.

Другая работа

Поскольку я сильно заинтересован в своей судейской работе, мне совсем не легко совмещать ее с другой моей деятельностью, деятельностью консультанта по финансовым вопросам. Судьба мне благоприятствовала, я стремился и желал получить эту профессию. Это был мой собственный выбор заняться деятельностью, не требующей присутственных часов, хотя позднее, чтобы продолжать ей заниматься, я все же должен был уделять ей немного времени. Но с тех пор как я стал консультантом, ситуация изменилась в том смысле, что вначале времени на арбитраж требовалось меньше, и мне удавалось совмещать оба вида деятельности. Тогда мне было легче, теперь становится все трудней.

Иногда я замечаю, что некоторые люди с иронией говорят о том, что многие арбитры почему-то выбирают профессии финансовых экспертов или страховых агентов. Причина простая: они позволяют свободно распоряжаться своим временем, ни перед кем в нем не отчитываясь. К счастью, в настоящее время существуют средства, позволяющие получать информацию о любой ситуации: это телевизионные каналы, освещающие экономические и финансовые вопросы, Интернет, позволяющий в любой момент и в любом месте узнать ситуацию, сотовые телефоны, позволяющие тебя обнаружить, где бы ты ни находился, так что непосредственная встреча с клиентом становится не столь обязательной, как раньше. Нет сомнения, кое-какие трудности при стремлении как можно лучше выполнить работу все же встречаются. Если общая тенденция будет развиваться в сторону постоянного увеличения работы для судей, то время на работу в качестве консультанта по финансовым вопросам будет сокращаться. Время не является эластичным и его не растянешь по своему желанию, оно имеет свою ценность, свои рамки, и я не расположен жертвовать временем, которое я провожу с семьей.

Я не хочу, чтобы моя жена и мои девочки оказались в менее комфортных условиях, поэтому при выборе из двух профессий я без всяких сомнений предпочел бы арбитраж.