Георгий Звягинцев
Георгий Звягинцев
В пустынном темном скверике, около Улицы 1905 года, произошло то, что, к несчастью, происходит уже практически ежедневно в нашей криминализированной столице. Перед одиноким пенсионером небольшого росточка вырос молодой человек. Оглянувшись по сторонам, он по-хозяйски снял с него хорошую шапку и, сделав зверскую рожу, прошипел:
«Только пикни, старая тварь, пришибу!» Полагая, что ограбленный от страха потерял дар речи, он с трофеем в руке повернулся, чтобы уйти. Но старик повел себя странно. Он молча взял грабителя за рукав и потянул к себе. Опешив от такой наглости, тот удивленно спросил: «Тебе чего надо, козел?» – и занес кулак, чтобы «успокоить» непонятливого деда. То, что произошло дальше, выпадает из логики сценария подобных встреч. Старик рванул противника за рукав и, подвернувшись, провел мощный бросок через спину. Шмякнувшись на слежавшийся снег, незадачливый грабитель получил сильнейший удар ногой под ребро. Лежа на спине, он протянул шапку. «Спасибо!» – вежливо сказал пенсионер и вторым ударом по голове обездвижил мерзавца.
Теперь уже он оглянулся по сторонам, не увидел ли кто-нибудь из случайных прохожих эту сцену, и неспешно пошел дальше…
Расчет молодого негодяя был в общем-то верным. Пенсионер по логике вещей был перед ним беззащитен. Если бы грабитель знал, что тот еще и инвалид войны после нескольких контузий и осколочного ранения в грудь, да еще под кожу на груди его вшит искусственный водитель ритма сердца (приспособление, задающее ритмы сокращения сердца у больных с полной поперечной блокадой проводящей нервной системы сердца) – то наверняка действовал бы еще наглее. Но не повезло подонку, потому что в темном сквере он нарвался на Георгия Николаевича Звягинцева – заслуженного тренера СССР, в прошлом главного тренера Вооруженных сил СССР по самбо, супертренера, воспитавшего много мастеров мирового уровня.
Во время Великой Отечественной войны он был разведчиком. На его счету около двух десятков «языков». Первым в самом начале войны был некто Фогель. Эту историю раскопал советский журналист М.Г. Шлаен, когда был в семидесятых годах со спортивной делегацией в западногерманском городе Дортмунде. Этот эпизод был описан в книге «Звезды армейского спорта» (М.: Воениздат, 1980), составленной В.М. Гавлиным и М.Г. Шлаеном. В ней есть глава, которая называется «Прием самбо». Частично я его уже описал в предисловии.
«…На тренерскую работу Звягинцев был приглашен с должности начальника физической подготовки и спорта части. Случай довольно редкий пока в практике. Многие сомневались: под силу ли будет ему ноша? Но уже через несколько месяцев эти разговоры прекратились: армейская команда стала сильнейшей в стране. Сейчас о школе Звягинцева знают за рубежом. Даже японские тренеры, постигшие, кажется, все тонкости дзюдо, и те, приезжая в Москву, в первую очередь интересуются соревнованиями, в которых участвуют воспитанники Звягинцева, и, как правило, отправляются туда с кинокамерой: что-то еще придумал этот русский тренер?
А придумывать Георгий Николаевич любит. На международных соревнованиях самые сильные самбисты и дзюдоисты мира с волнением ждут встреч с воспитанниками Звягинцева: какой сюрприз преподнесут советские борцы на этот раз? Но если бы только Звягинцев занимался придумыванием новых комбинаций, приемов самбо и дзюдо, то вряд ли его ученики завоевали бы в последние годы столько золотых медалей: свыше шестидесяти – на первенствах Советского Союза и дюжину – на чемпионатах Европы. В армейской команде поисками нового увлечены все. И в этом, пожалуй, главная заслуга тренера.
Растить чемпионов нелегко. Им мало рассказать и показать, важно еще и доказать эффективность того или иного приема. И при этом научить спортсмена не копировать, не подражать. То, что хорошо для одного, может оказаться плохим для другого…
…Георгий Николаевич увлеченно рассказывает о своих коллегах-тренерах, учениках. Для каждого находит теплые слова. Спорт Звягинцев знает до тонкостей. Все 35 лет службы Георгия Николаевича в армии связаны с ним.
…Более трех десятилетий Георгий Николаевич Звягинцев воспитывает для армии крепких, закаленных, смелых воинов, знающих все тонкости борьбы самбо…»
В моем «звягинцевском» архиве есть ксерокопия заметки, напечатанной во фронтовой газете Западного фронта «На штурм» в 1941 году. Называется она «Крупный успех Н-ской части»: «…В один из решающих моментов боя младший сержант Звягинцев принял на себя командование подразделением и смело повел его в стремительную атаку. Не выдержав сокрушительного удара, фашисты бежали, неся потери…» Тогда-то и получил Георгий Николаевич осколочное ранение в грудь. Самый большой осколок он вырвал за торчащий конец и только после этого потерял сознание.
О нем можно рассказывать много, но уверен: тот, кто за это возьмется, окажется в затруднительном положении. Трудно рассказать о таком человеке обычными, затертыми от повседневного употребления словами, а высоким слогом еще труднее, потому что сам он не любил красивых фраз, говоря, что за ними, как правило, скрывается хитрость.
Железная самодисциплина, обязательность и порядок во всем, а еще неиссякаемый интерес к жизни – видимо, в этом был секрет его вечной молодости. Он из тех, от кого за годы долгого общения мне не довелось услышать ни одной глупости. Я был с ним до последних его минут. И за все свои 83 года он никогда не изменил своим убеждениям, не хитрил ради личных мелких выгод, радовался и удивлялся всему, как это бывает только у очень молодых. Разные люди, с которыми мне приходилось говорить о нем, сходились в том, что это был человек высоких устремлений и дел. Вот что сказал подполковник Николай Михайлович Козицкий, мастер спорта международного класса, заслуженный тренер СССР, заслуженный тренер России, заслуженный тренер Украины. Пятикратный чемпион СССР по самбо, чемпион Спартакиады народов СССР, призер чемпионатов Европы и мира по самбо и дзюдо, чемпион Японии по самбо, начальник команды самбо ЦСКА 1974–1993 годов:
«Феномен Звягинцева, на мой взгляд, заключается в том, что он всегда умел видеть в людях прежде всего людей, а уж потом спортсменов, чекистов, слесарей-сантехников… Он для всех был другом. Ни с кем из учеников не говорил свысока – ни с прославленным мастером, ни с тонконогим пацаном, пришедшим записываться к нему в секцию. Было время, когда кое-кто из коллег обвинял Георгия Николаевича в том, что он переманивает к себе лучших спортсменов. Никогда никого он не переманивал! Сам растил из мальчишек мужчин. Многие тренеры требовали, чтобы ученики на них молились, как на иконы. От них приходили к нему и просились в команду. Знали, что он не может сказать: «Такого-то в зал не пускать!..»
А что касается его учеников – из дохлых новичков многих он сделал супермастерами. Сергея Суслина, например, заслуженного мастера спорта СССР, неоднократного чемпиона СССР по самбо и дзюдо, трехкратного чемпиона Европы, он взял в секцию после войны маленьким дистрофиком.
Звягинцев умеет ладить со всеми. Многие, пришедшие к нему уже мастерами, именно его считают своим главным учителем.
Что касается меня, я остался в армии и переехал из Киева в Москву только из-за него. Хотелось быть рядом…
Когда сейчас он приходит в зал, мы встречаем его с радостью. Таких тренеров и людей очень мало. Мне кажется, что это не воспитывается. С этим нужно родиться».
Виталий Яковлевич Кузнецов. Супертяжеловес. Мастер спорта по классической (греко-римской) и вольной борьбе. Заслуженный мастер спорта по самбо и дзюдо. Двенадцатикратный чемпион СССР. Трехкратный чемпион Европы. Двукратный чемпион мира по самбо. Чемпион СССР, пятикратный чемпион и семикратный призер первенств Европы по дзюдо. Двукратный второй призер первенства мира по дзюдо. Серебряный призер Мюнхенской олимпиады по дзюдо: «В России мальчишек, предназначение которых было в будущем служить Отечеству, помимо утонченных гувернеров, воспитывали отставные солдаты – герои и мастера на все руки. Они были, как сейчас говорят, специалистами по выживанию в экстремальных условиях. Называли их дядьками. Так вот, Георгий Николаевич был добрый наш дядька. Никто от него грубого слова не слышал, но одного его тихого замечания было достаточно, чтобы самые отчаянные утихали и у них уши краснели. Он уже когда на пенсию ушел, все время к нам на тренировки в ЦСКА приходил как на работу, на соревнования приезжал. Советы давал… Будучи начальником команды, он не приказывал, не установки давал, а советовал что сделать, чтобы выиграть. И помогало… До сих пор мы к нему почти всей командой домой в гости ходим. Для всех у него и слово доброе найдется, и место за столом. Мы всё спорту отдали. А когда слава кончилась, не у всех потом благополучно жизнь сложилась… К нему до сих пор ходят и преуспевающие, и не очень. Для всех он остался добрым дядькой. А у самого Жоры (мы так его между собой любовно звали) всегда порядок. Поглядишь на него, послушаешь и видишь, что время ничего с ним не может сделать, и сам моложе становишься».
Самбисты ЦСКА побеждали за счет того, что были непредсказуемы, потому что имели многообразную технику. Звягинцев умел развить в каждом органичное для его конституции, реактивности, характерологических особенностей, то есть не ломал спортсмена, а помогал делать себя. Он всегда имел мужество согласиться с учеником, увидеть в нем равную себе творческую личность, а не пластилин, из которого нужно лепить себе подобного. В этом, мне кажется, его неподражаемая особенность как тренера, в этом заключается его вклад в развитие самбо и дзюдо. Он воспитал новую генерацию спортсменов, которые, творчески подходя к архаичным канонам этих видов борьбы, усовершенствовали их.
Довольно часто я приглашал Звягинцева в свой спортивный клуб, расположенный в цокольном этаже жилого дома, где работаю тренером по самбо и дзюдо. Рассказывал о его подвигах своим мальчишкам, а потом они с удивлением видели перед собой доброго дедушку, который с ними говорил на их языке, что-то показывал, с интересом наблюдал, как они выполняют приемы, кого-то поправлял, кого-то хвалил… Мальчишки мои были счастливы. Они лучшие психологи и очень хорошо понимают, что перед ними необыкновенный человек. Потом они долго теребили меня: «А когда еще приедет Георгий Николаевич?» «Увы, он уже больше не придет, – сказал как-то я опечаленным ребятишкам. – Но давайте сделаем так, чтобы все думали, что он всегда с нами. Будем тренироваться и жить так, как это делал Георгий Николаевич. Увидите, нам самим будет казаться, что он не уходил. Ведь учитель жив, пока кто-то продолжает его дело». И знаете, мы стараемся…
Данный текст является ознакомительным фрагментом.