Семин

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Семин

Все почему – то считали, что в 2005 году, с приходом Семина в сборную, место в воротах главной команды страны мне будет обеспечено. Но надо знать Юрия Павловича, человеческие и профессиональные отношения с игроком для него вещи разные. Мы с ним откровенно поговорили, и я сам высказал мнение, что Акинфеев находится в прекрасной форме. Не стоит отодвигать его на вторые роли. При этом Семин прекрасно знал, что в любом случае ныть в роли запасного я не стану, а только помогу ему в работе. Я догадывался, что не буду играть с Латвией. Рассуждал так: я – на сходе, Игорь – молодой, на кураже, у него все получается. Да, я реально с ним конкурировал, делал все возможное, чтобы вернуть себе утраченный рубеж, но на удивление даже для самого себя спокойно воспринял известие о том, что теперь стал в сборной вторым.

– Акинфеев и Овчинников абсолютно равны по классу. Преимущество у армейца только одно – он молод.

Юрий Семин, главный тренер сборной России. «Спорт – Экспресс». 2005 год.

Семин для меня – отдельная история, тренер, который важнее всех. Это личность, к которой я испытываю огромное уважение. Тренер, определивший мою карьеру, сформировавший как человека, спортсмена. Все, что есть за моими плечами, его заслуга. Были случаи, когда Юрий Павлович мог усадить меня на скамейку, наказать за какую – то провинность, но ни разу этого не сделал. Он всегда верил в меня, и я старался отплатить тем же: верностью клубу, ему, старался делать все, что от меня зависело. На мой взгляд, мы с ним сильно похожи. У нас и принципы жизненные сходятся. Семин может ко мне ночью прийти и даже не стучать, сразу в дом заходить.

Для меня Семин – идеал, в котором сочетаются человеческие, тренерские и педагогические качества. Из – за моего характера мы раньше часто конфликтовали. Но, во – первых, только по рабочим моментам. А во – вторых, последнее слово всегда оставалось за ним. Разные случались ситуации, Юрий Палыч частенько позволял себе кричать на ребят, но всегда извинялся после игры, давая понять, что иначе нельзя: это конструктивный рабочий диалог, непереводимый на русский язык. Был, правда, случай, когда в 2004 году мы проиграли «Динамо» первый тайм – 0:2. Палыч, войдя в раздевалку, сгоряча бросил нам: «Такое впечатление, что хотите отдать игру.» Мы объяснили, что так выражаться не стоит, забили во втором тайме четыре безответных гола, и Семин извинился за вырвавшуюся на эмоциях фразу.

За всю футбольную карьеру меня деньгами ни разу не наказывали. Юрий Павлович постоянно грозился это сделать, но так и не осуществил свою угрозу. Он вообще никого не штрафовал, он очень добрый. Конечно, мог пожурить или пристыдить, но еще лучше он умел убедить словами, нежели наказанием. В «Локомотиве» всегда был действенен не кнут, а пряник.

Повышенных тонов терпеть не могу. На наезд всегда отвечу, даже если не прав. При этом Семин – особая статья в моей жизни. Сегодня он единственный, кто может сказать мне что угодно, и я промолчу. Хотя когда – то я и ему отвечал. По молодости дураком был, вот и спорил с человеком, без которого не состоялся бы как вратарь. Должен отдать любимому тренеру должное уже за то, что ему хватило сил вытерпеть такой «подарок», как я. А это, уж поверьте, очень непросто. Он – единственный человек, которому я доверяю на сто процентов и чьи слова, сказанные мне в той или иной жизненной ситуации, подтверждались всегда.

Семин справедливо считается тренером – фундаменталистом. Он умеет организовать работу так, чтобы она долго приносила результат. Лучший пример тому – «Локомотив», который пробился из первой лиги в лидеры отечественного футбола. Да и в московском «Динамо» дела в гору пошли. На мой взгляд, в этом есть и заслуга Семина, который работал с командой в сезоне–2006. Именно при нем там заявила о себе российская молодежь, те же братья Комбаровы, на которых никто не рассчитывал, а он подтянул их к основному составу. Не вытащи их Семин, думаю, мы бы и не узнали таких футболистов.

По – моему, для всех очевидно, что как тренер Семин прогрессирует и меняется в лучшую сторону. Он не стесняется учиться, несмотря на возраст. Это как в медицине. В конце XVIII века знали одни способы лечения болезней, а в начале XIX появились другие и так далее. Врачи узнавали их и смело применяли на практике. Футбол тоже на месте не стоит. Юрий Павлович пытается уловить все современные тенденции, использовать их на благо команды. А как человек Семин точно не изменился. Такой же мягкий и добродушный.

Был уверен, что Семин давно заслужил право тренировать сборную. Уже в 1995 году многим было понятно, что Палыч сделал настоящую команду в ничего не представлявшем из себя «Локомотиве», а параллельно заново сформировал инфраструктуру клуба. Он – великий мастер по созданию победного микроклимата в команде, который иногда значит даже больше, чем прикладные футбольные факторы. Проиллюстрирую примером.

Жозе Моуринью вообще не тренер, прежде работал переводчиком. Очень сложный человек и в то же время простой, умеет контактировать с людьми. Работая при Бобби Робсоне, он накопил громадный опыт. Когда я играл в «Порту», мой агент немного рассказывал о Моуринью, хотя о большой тренерской карьере тот еще не задумывался. Профессиональным футболистом он не был, ничего игрокам в техническом плане показать не мог, но оказалось, что оно и не нужно. Что им показывать, если они сами все умеют. Таким, как сейчас, заносчивым Моуринью тогда еще не стал, держался рубахой – парнем, тем более, что в «Порту» выступали почти сплошь бразильцы. Он пробовал разные манеры поведения, сначала был мягким, потом жестким. А в «Челси» уже пришел сумасшедшим диктатором, понял, что звездами только так и можно управлять: я сам на пьедестале, и то, что вы лучшие в мире игроки, меня не интересует. Такой же и Капелло, и Трапаттони. Они сильные психологи, и их приемы пока себя оправдывают. В тренере главнейшее качество – развить в игроке заложенные в нем способности. Но заметьте: при всем своем диктаторстве людьми Моуринью не разбрасывается.

С Моуринью я вскоре познакомился, и оказалось, что у нас много общего. Мы случайно встретились, когда «Локомотив» играл с «Брагой» в Кубке УЕФА, на трибуне рядом сидели. Смотрели игру, обсуждали эпизоды. Я смотрел еще как игрок, а он уже был тренером и видел те нюансы, которых я не видел. Очень любопытный человек, в жизни совсем другой, чем на публике. Интересный собеседник, умный, говорит, кажется, на восьми языках, тут я боюсь соврать. Он знает в футболе абсолютно все – и про тактику, и про психологию. Все команды, которые он тренировал в Португалии, были сплоченными коллективами, а это главное.

Спорный тезис, но пример Моуринью или еще раньше тренера сборной Бразилии – журналиста по профессии Жоао Салданьи говорит о том, что сильным тренером может стать не обязательно бывший профессионал футбола. Правда, при наличии в его распоряжении хороших футболистов. Тренерский авторитет зарабатывается непосредственно в общении с ними. Как специалист, кто – то может ничего из себя не представлять, но придет в команду и поставит себя так, что все его будут уважать. Человека ведь уважают не за ауру или прежние заслуги, а за то, как он относится к окружающим: если игроки поймут, что тренер им нужен, будут его уважать. Но если они тренера сразу не приняли, то ничего ему уже не добиться.

Не люблю слово «ученик», но Семин импонирует мне своим подходом к жизни и многими качествами, которыми я хотел бы обладать. А копировать. Оригинал – то всегда лучше. Я никогда не говорил, что буду делать все, как Палыч. У меня свой взгляд на футбол.

– Сергей Овчинников стабилен, имеет богатый опыт, который, как говорится, не купишь ни за какие деньги, словом, это состоявшаяся личность.

Станислав Черчесов, вратарь сборных СССР, СНГ и России в 1990–2002 годах.

Раньше я считал: если пригласить в нашу команду иностранца, у него вряд ли пойдут стабильные успехи. Предположим, это чех, поляк, их язык относительно похож на русский, которым они быстро могут овладеть. Менталитет примерно тот же. Или Олег Блохин. Это я еще могу понять. Но привезли португальца Артура Жорже. Как он мог через переводчика в точности донести свои мысли, эмоции до футболистов? Как удачный противоположный пример, приводили немца Рехагеля, сделавшего сборную Греции чемпионом Европы. Но Рехагель владеет английским. У нас в стране в силу известных причин английский знают единицы. К тому же иностранный тренер все равно будет рассматривать Россию как плацдарм для дальнейшей карьеры.

Если же иностранец подлинный специалист и видна его работа – команда приобретает запоминающийся стиль игры, появляются молодые интересные ребята, то это идет во благо нашему футболу. А если приезжают люди, цель которых – элементарно заработать, а такие примеры у нас были, это вызывает лишь скептические улыбки у отечественных специалистов. Они же не хуже.

Не хотелось бы давать оценки работе Хиддинка. Это очень трудно сделать, поскольку даже гениальный тренер вряд ли что – то может привнести в команду, которая собирается на четыре дня. Хиддинк шел от простого. Он создавал в команде благоприятную обстановку и спокойно работал.

Я смотрел матчи сборной как болельщик, и мне нравилась ее игра. Хотя в России к сборной почему – то полярное отношение. Выиграли у Англии – герои, сыграли 1:0 с Андоррой – катастрофа. А почему катастрофа? Мы всегда у таких команд выигрываем и еще ни разу на них не обжигались. Надо было бы забить три мяча – забили бы три.

Гус привнес много хорошего в наш футбол. Прежде всего, в смысле инфраструктуры и репутации. При нем наша сборная стала играть быстрее, наверное, он привлекал тех, кто нужен ему для более скоростной и атакующей игры. У нас квалифицированные футболисты, но раньше, честно говоря, мы играли очень медленно. Одна из причин, кстати, судейство. Я не говорю, что оно плохое, просто стиль такой. Как в водном поло. Чуть что – сразу свисток. Вот все поражаются: почему в Англии футбол быстрый и смотрится на одном дыхании? Да потому, что арбитры там не ломают игру бесконечными свистками. У нас хорошие судьи, только всего боятся. Раньше Левникова боялись, теперь Зуева.

Я Хиддинка уважаю за заслуги перед мировым футболом. Но в России, мне кажется, он так и не понял, кого тренировал. Он живет в каком – то другом мире, и для него не очень принципиально, какой будет результат и как это все вообще происходит. Ему все фиолетово.

Наших тренеров мы за неудачное выступление снимаем. А почему мы должны были давать Хиддинку еще два года? С какого перепугу выбрасывать миллионы долларов неизвестно на что? Давайте я сейчас приду в сборную и скажу: «За шесть лет я вам из команды конфетку сделаю!» А на шестой год скажу: «Извините, не получилось.» Нет, извини, коуч, не справился – иди отдыхай!

Личное решение голландца завершить работу со сборной России логично. У него хватает предложений от других федераций и клубов. Поэтому, думаю, никого особенно не удивила эта новость. И все же мне кажется, что первую команду страны должен возглавлять наш тренер. Называйте это как хотите – консерватизм, патриотизм, глупость, твердолобость. Причем желательно, чтобы со сборной работал молодой специалист.

В Европе масса примеров, когда игроки, закончив карьеру, сразу переходили на тренерскую работу. В сборных! Клинсманн, Райкаард, ван Бастен. И ведь давали результат. Потому что футболисты воспринимают молодого тренера как своего. Они готовы играть для него. А он прекрасно понимает проблемы игроков. У нас же почему – то только и талдычат: учись, стажируйся. У кого стажироваться – то? У тренеров, что команды с 15–го на 13–е место поднимают? Я лучше у Семина буду всю жизнь стажироваться. Чем плохо? Да и потом, я и так знаю, какие у нашей сборной проблемы и как их исправить. Многие, конечно, скажут: «Овчинников совсем обалдел! Пускай лучше Шалимова и Чернышова вспомнит!» А чего мне их вспоминать? Ну да, у людей не получилось. Но надо знать ситуации, в которые эти тренеры попали. И чего они сами хотели.

Давайте представим себе, что могло получиться с «Ураланом» у Трапаттони. Шалимов рассказывал, в какую обстановку он попал в Элисте. И тогда я спросил его: «Игорь, ты же знал, что там творится, зачем же туда пошел?» Понятно, что от приглашения возглавить «Спартак» не отказываются. Но это «Спартак», не «Торпедо», не «Динамо», не «Локомотив». Там могут работать только «свои» или такие, как Александр Старков, игравшие в других командах, но всегда восхищавшиеся спартаковским стилем. Примем во внимание и тот факт, что Чернышов принял «Спартак», когда в его распоряжении были в основном молодые ребята, а у Старкова потом чуть ли не сплошь иностранцы. От Чернышова почему – то ждали, что он сразу что – то выиграет. Потом во всех грехах обвинили еще и президента клуба Андрея Червиченко, которого я, например, знаю как человека весьма порядочного, благодаря которому «Спартак» только и выжил. От него тоже ждали чемпионства, но он не игрок и не тренер. А Чернышову просто не надо было идти в «Спартак», или уж Червиченко стоило подождать до тех пор, пока приглашение молодого специалиста принесет какие – то плоды. А дать человеку семь – восемь туров поработать, а потом его убрать. Что за эти семь туров можно сделать? И еще они допустили одну ошибку, может быть, из соображений перестраховки. Придя в «Спартак», Чернышов сделал его открытым для прессы, стал проводить тренировки в присутствии журналистов, без крика, без мата, лишь за день до игры собирать команду на базе, начал общаться с футболистами на «ты». Это не означало неуважение, просто такая форма общения. За границей обращения на «вы» вообще нет. Игроки стали получать полноценные выходные, ходить в театры, в кино. (Наш знаменитый тренер Гавриил Качалин говорил: «Футбол футболом, но надо еще и духовно обогащаться».) Ребята были очень довольны: наконец – то появился тренер с европейским подходом. А что получилось потом? Банальный проигрыш в третьем матче – и все: прессу из Тарасовки долой, три дня подготовки на базе, никому не общаться с журналистами. Ему Червиченко сказал: «Все подолгу живут перед матчами на базе, а ты что, белая ворона?» И тренер отошел от своих принципов. А это самое страшное, тем самым он примыкает к той серой массе, которая ничего никогда не достигает. Свою линию надо выдерживать до конца. Уж если она не принесла успеха, значит, оказалась ошибочной. Я, например, десять раз подумал бы, в какую команду идти тренером, где бы я смог себя проявить. За границей тренер не хватается за абы какую работу порой даже в ущерб своему финансовому положению или имиджу. Он выбирает то, что действительно ему подходит. В России такое можно сказать о Семине. За время работы в «Локомотиве» у него наверняка были более интересные приглашения по работе и у нас в стране, и за границей, но человек реально себе представлял: там, где я сейчас работаю, все действительно мое, и даже в сборную долго не шел, хотя еще в 1995 году мог ее возглавить. И дождался того момента, когда его кандидатура оказалась безальтернативной. Я не сторонник мнения, что за долгие годы в одном клубе работа приедается. При этом гораздо легче менять состав, приглашать новых игроков, создавать конкуренцию, а если старожил уступает в ней новичку, не выбрасывать его на задворки жизни, предоставлять ему работу в клубе. А взять Андрея Тихонова. Мы с ним ровесники, а он уже лет шесть не играет в «Спартаке». Или Илья Цымбаларь. Да много можно набрать футболистов, которые сделали тренеру имя, а он по непонятным причинам их убирал. Не думаю, что они обладали каким – то невероятным влиянием на своих партнеров в ущерб тренерскому. Мне кажется, что, наоборот, тренер всегда мог на них опереться, а в случае чего, и свалить вину за неудачу. Люди были готовы к тому, что будут столь же ответственны за результат, как и тренер. Может быть, обстоятельства вынуждали кого – то освободить из команды. Люди должны все – таки хоть немножко думать о своих ближних.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.